Ральф бросил на него испытывающий взгляд.

— А теперь пройдёмся по моим наблюдениям, — сказал он, медленно поглаживая пальцами короткие жёсткие усы. — Судя по тому, как ты легко общаешься с дамами, я понял, что недостатка в их услугах у тебя никогда не было. Разумеется, ты их не боишься. Да это и глупо с твоей-то внешностью. Итак, первое отпадает. В гомосексуализме я тебя тоже никогда не уличал. Но ты и не похож на педика. А если принять во внимание, с какой ненавистью ты о них отзываешься, — то и здесь всё чисто. Значит, остаётся третье. Не стану произносить это страшное слово вслух… Если моя догадка верна, то я осмелюсь предположить, что с тобой что-то произошло. И произошло совсем недавно, может быть года два—полтора назад. Этим, скорее всего, объясняется и твой перевод сюда, к нам. Потому что, согласись, покидать без особых на то причин тёплое, насиженное местечко может только настоящий кретин. Ну… что ты на это скажешь?

Ожидая ответа, Ральф умолк. Они некоторое время ехали в тишине.

— Ральф, я всегда говорил, что ты — очень хороший полицейский, — наконец произнёс Джейк. — Ты умён, наблюдателен и, я не побоюсь этого слова, — тонкий психолог. Да и вообще, ты — отличный парень… Вот если бы ко всему прочему у тебя было бы хоть немного такта…

Напарник вопросительно уставился на него:

— Дружище, я тебя обидел? Ну, тогда извини и забудь всё, что я тут наговорил. Я ведь и правда не имел права лезть в твою жизнь.

Джейк сбавил скорость и пристроился за вереницей еле ползущих машин. Кажется, впереди намечалась пробка.

— Перестань, Ральф, мы же договорились — без обид, — тихо сказал он. — К тому же на правду не обижаются. Ты всё правильно угадал: два года назад со мной, действительно, кое-что произошло.

Брови приятеля вопросительно взлетели вверх. Но он удержался от расспросов и деликатно опустил голову, ожидая услышать продолжение. Джейк оценил его выдержку.

— Собственно, я не делаю из этого события никакого секрета, — нехотя пояснил он. — По правде говоря, я давно уже ждал от кого-нибудь подобных вопросов. Ты первый, кто их задал. И если моё поведение заставило тебя задуматься, значит то же самое происходит и с другими. Представляю, какие обо мне ходят слухи.

— Это неизбежно, Джейк. Ты живёшь среди людей, а всё тайное и подозрительное сильно будоражит воображение, — честно ответил Ральф. — Да ты не переживай. О тебе не говорят ничего конкретного. Просто немного странно, что молодой симпатичный парень не интересуется женщинами. Хотя некоторые склонны считать тебя геем.

Джейк неотрывно смотрел на габаритные огни ползущего впереди «Плимута»:

— Ты ведь тоже поначалу так думал?

— Было дело, — откровенно признался Ральф. — Но будь ты хоть оборотнем или вампиром, я бы всё равно не перестал считать тебя своим другом.

— И ты на правах друга хотел бы знать правду, не так ли? — вопрос Джейка прозвучал скорее как утверждение.

— Только на правах друга, — серьёзно подтвердил Ральф. — Если не хочешь — не отвечай.

Джейк мельком взглянул на партнёра, затем вдруг решительно съехал с дороги на обочину и заглушил двигатель.

— Хорошо, — тихо сказал он. — Думаю, нет больше смысла скрывать очевидное.

Он глубоко вздохнул и принялся в сжатой форме рассказывать Ральфу то, что по его мнению и так можно было легко почерпнуть из старых газет, если хорошенько в них покопаться. Он намеренно говорил о пережитых им событиях с неприкрытой небрежностью, изо всех сил стараясь не вызвать к себе сочувствия. Ведь жалость всегда унижает. Она словно заставляет остро осознавать неполноценность, лишний раз бередит раны. А раз так, то ни в коем случае нельзя давать повода для жалости. Горе нужно прятать глубоко внутри, подальше от любопытных глаз. И только одна подушка может знать, как болит по ночам твоя душа.

Он говорил недолго, а вскоре и вовсе умолк.

Его напарник озадаченно наморщил лоб.

— А ты знаешь… мне кажется, я кое-что слышал об этом, — неуверенно проговорил он. — Но у меня даже в мыслях не было связать эту историю с тобой. Ты действительно меня не разыгрываешь?

Джейк покачал головой.

— Ральф, я бы многое отдал за то, чтобы это кошмарное приключение было не со мной.

Он закурил, чувствуя, как горло заполняет тёплый, слегка саднящий дым.

— Ты в порядке, дружище? — неожиданно тронул его за рукав напарник.

Тот кивнул и невесело усмехнулся:

— Всё нормально, Ральф… Ты по-прежнему хочешь узнать о причинах моего странного поведения?

Напарник отвёл глаза в сторону и поёрзал на месте.

— Ты прости, я уже и сам не рад, что завёл этот разговор. Я ведь не знал, что всё так серьёзно.

— Теперь знаешь, — отрезал Джейк. — Моё странное поведение напрямую зависит от тех событий, о которых я тебе рассказал… Я болен, Ральф.

— Так ты?.. — выдохнул приятель и умолк на полуслове.

— Да, — слабым кивком подтвердил Джейк. — Ты угадал. На меня теперь смело можно вешать табличку «женщин просьба не беспокоиться».

— Чёрт… ну и дела, — растерялся Ральф, вынимая из кармана пачку сигарет.

Он рассеянно похлопал себя по карманам в поисках спичек. Джейк протянул ему свою зажигалку. Ральф прикурил:

— Кто-нибудь ещё знает об этом? — спросил он.

Джейк пожал плечами.

— О болезни — нет. Всё остальное изложено в моём личном деле. Начальство в курсе.

— А ребята?.. Вдруг они тоже догадаются?

— Ральф, моя жизнь — это не тайна за семью печатями. И потом… я не питаю иллюзий: рано или поздно это всё равно произойдёт. Такое невозможно долго скрывать.

— Да уж, — нехотя согласился приятель. — И что тогда будешь делать?

— Не знаю… Так далеко я ещё не заглядывал.

— А что говорят врачи? Тебя можно вылечить?

— Врачи? — Джейк несколько секунд изучал столбик пепла на своей сигарете, потом слабо покачал головой. — Врачи уже сделали для меня всё, что могли.

— Значит, не всё! Нужно искать других специалистов. Таких, которые смогут устранить проблему, — возмутился напарник.

— Понимаешь, Ральф, проблема… она не столько в специалистах, сколько в моей голове. Всему виной глубокая психологическая травма. Мой лечащий врач предполагал такой исход, так оно и вышло. А специалисты… Они перепробовали всё, что могли: массажи, лекарства, тренинги. Даже подобрали систему специальных упражнений, но при этом в один голос твердили, что главное для меня — терпение и настойчивость. Правда, для лучшего эффекта советовали обзавестись постоянной подружкой, которая бы терпеливо сносила все мои неудачи. Однако… — Джейк поджал губы и вздохнул, — нет абсолютно никакой гарантии на улучшение. Как фишка ляжет. Такая вот секстерапия получается.