Во всяком случае, сначала.

Но и потом его действиями руководило что угодно, только не холодный подлый расчет. Кэролайн верила в это. Интуиция ей подсказывала, что Брейден Грэнвилл не совсем к ней равнодушен. Она видела, какая боль исказила его лицо, когда накануне его отец сажал ее в карету. И от этого ей было еще тяжелее. Она не подозревала, что все это время играла с огнем…

«А разве нет?» Вот какой вопрос задал ей Брейден Грэнвилл, когда Кэролайн сказала, что они не похожи на безумно влюбленных.

«А разве нет?»

И только тогда до нее дошло, что же она натворила. Потому что для нее было естественно и нормально влюбиться в него. И сгорать по ночам от дикой страсти, и желать новой близости, и вздыхать по нему украдкой каждые пять минут. Это не имело значения до тех пор, пока она была уверена, что он не отвечает ей взаимностью.

Но оказывается, он тоже влюбился в Кэролайн и вдобавок признался ей в этом — во всяком случае, она считала его вопрос своего рода признанием — вопрос, который он задал ей таким голосом, что у нее до сих пор бегут мурашки по коже…

Что же еще ей оставалось, кроме бегства? Потому что этого не могло быть. Им не суждено быть вместе. Она добровольно дала обещание Херсту. Она не имеет права взять свое слово назад. Она не запятнает ни его имя, ни имя своего отца.

И вот когда Кэролайн сидела, погруженная в мрачные мысли, и никак не могла решить, в своем она уме или нет, раздался стук в дверь. Звук был таким громким и неожиданным, что Кэролайн, вскрикнув, подскочила и свалилась с подоконника.

Кто это мог быть? Обмирая от страха, она накинула халат и на цыпочках пошла к двери.

Едва она отодвинула задвижку, как под порывом грозового ветра дверь с грохотом распахнулась настежь. На крыльце под дождем стоял высокий мужчина, закутанный в тяжелый плащ из промасленной кожи. Из живших по соседству мужчин только викарий мог похвастаться таким ростом. Он был знаком с отцом Эмили и время от времени заглядывал к ним на огонек. Возможно, он увидел в доме свет и подумал, что это приехал лорд Вудсон…

Но стоило незнакомцу откинуть с лица капюшон, как у Кэролайн вырвался придушенный крик. Потому что перед ней стоял вовсе не соседский викарий.

Брейден Грэнвилл переступил через порог, скинул мокрый плащ и захлопнул за собой дверь, попросту толкнув ее ногой.

— Черт побери, Кэролайн, — удивился он, — что это на тебе надето?

— Это… — пролепетала она, мгновенно краснея. — Это халат. А вы что здесь делаете?

— Халат? — Брейден оглянулся, убедился в том, что помощи от слуг ждать не приходится, и сам расправил свой плащ на перилах широкой лестницы, полукругом спускавшейся с галереи в холл. — Но разве днем ходят по дому в халате? Еще так рано, и в дверь может постучать кто угодно — особенно в такую ужасную погоду. Ты же наверняка продрогла до костей!

— Как, — начала Кэролайн, стараясь придать своему голосу уверенность и строгость, — вам удалось меня найти? И что вам здесь нужно?

— Это я должен задать тебе такой вопрос. — Брейден обвел взглядом мебель в пыльных чехлах и люстру, закутанную во множество слоев муслина, и решительно объявил: — Здесь мрачно, как в склепе. Кэролайн, неужели ты вообразила, будто в таком месте человек может додуматься до чего-то стоящего? Это же настоящий саркофаг!

— Никакой это не саркофаг! — возмутилась Кэролайн. — Дом просто закрыт на время! И это самое подходящее место для раздумий. Особенно если учесть, что я никого сюда не звала!

Если он и понял намек, то не подал и виду. Он уверенно прошел в гостиную, опустился на колени перед холодным очагом и нашарил в дымоходе задвижку.

— Должен сказать, для юной леди это крайне неосмотрительный поступок! Или ты забыла о разных негодяях и мерзавцах, от которых тебя полагалось бы защищать твоей доблестной Вайолет? С чего ты взяла, будто в сельской местности их не бывает? Тебе не кажется, что молодая женщина, одна-одинешенька в огромном доме, да вдобавок одетая в ночную рубашку и халат, под которыми все видно, притянет сюда всех бродяг как магнит?

В ответ Кэролайн еще плотнее запахнула полы халата, и без того затянутые очень туго.

— Как вы меня нашли? — спросила она. — Я специально не говорила никому, куда уезжаю. Никому, кроме…

— Вот именно так я тебя и нашел! — Говоря это, Брейден достал из ящика несколько поленьев, собираясь разжечь огонь в камине, чтобы избавиться от промозглой сырости, пропитавшей дом. — Меня сюда направила леди Эмили.

— Эмми вам сказала?!

Кэролайн не могла в это поверить. Чтобы Эмми, ее лучшая подруга, хранительница самых мрачных, самых темных тайн и откровений, не просто выдала ее, но выдала именно этому человеку?.. Не может быть!

— Нет! — отрезала Кэролайн. — Я вам не верю! Эмми не обошлась бы со мной так по-свински!

— Тем не менее она это сделала, — возразил Брейден, осторожно поджигая растопку, помещенную им под кучкой дров. — Между прочим, она показалась мне весьма рассудительной и разумной девушкой. Гораздо более рассудительной, чем ты.

Кэролайн захлестнул праведный гнев. Однако это не помешало ей обрадоваться огню в очаге. Он уже разгорелся настолько, что согревал и ее озябшее тело.

— Я всегда была рассудительной.

— Неужели? — Брейден все еще стоял на коленях перед очагом, на вытертой шкуре полярного медведя. Он перевел взгляд на Кэролайн, и она заметила, как в глубине его глаз вспыхивают таинственные золотистые искры. — Поэтому ты решила сбежать?

— Я… — Кэролайн не сразу нашлась с ответом, засмотревшись на эти искры. — Я уже сказала. Мне нужно было подумать…

— Я не говорю о сегодняшнем дне, — пояснил он. — Я говорю о вчерашнем. Почему ты вчера от меня сбежала?

Кэролайн совершенно не ожидала такого вопроса.

— Потому… потому что…

— Ну, почему же?

Она не могла сказать этого вслух. Только не здесь, в пустой холодной гостиной лорда Вудсона, где она стояла босая, в ночной рубашке и тонком халате. Кэролайн не в силах была поднять глаза. Вся ее решимость, весь ее гнев куда-то подева-лись. Так с ней всегда случалось в его присутствии. Кэролайн вдруг подумала о том, что на ее щеках наверняка заметны следы от слез, а глаза покраснели и опухли.

— Потому что этому не бывать, — сдавленным голосом заявила она. — Вы сами знаете, что этому не бывать.

Золотистые искры погасли, едва успев вспыхнуть.

— Потому что я не дворянин? — тихо спросил он.

В его голосе было столько боли, что сердце Кэролайн облилось кровью от жалости к нему. Едва соображая, что делает, она рухнула на ковер рядом с ним и взяла его за руку.

— Конечно же, нет! — заверила она, старательно разглядывая сильную ладонь, лежавшую у нее на коленях. Пересчитывать мозоли и шрамы на этой ладони было намного проще, чем смотреть ему в глаза. — Вы сами знаете, что ваше происхождение тут ни при чем. Это правда, мы пришли из разных миров. Но на самом деле они не такие уж разные. Мой отец не всегда был графом. Он даже не всегда мог сойти за джентльмена. Но как и вы, в определенном смысле он был джентльменом с самого рождения. Этим даром обладают некоторые мужчины… и не важно, насколько низким было положение их родителей. Он или есть, или нет.