Интуиция предупреждала, что опасность повсюду. Природа в Нихиле буйствовала, как в диких джунглях, – здесь давно не ступала нога человека. От ровных мощеных улочек города остались лишь обрывки прямых дорожек, утопающих, как и все вокруг, в обсидианово-черных изломах разных форм и размеров. Они, словно рваные дыры в изношенной одежде, вели в устрашающую бездну и располагались абсолютно везде: на земле, среди деревьев, в самом дворце, и просто в воздухе. Они затягивали в себя все, что оказывалось слишком близко: листья, ветви и всякий мусор, поднесенные ветром к этим коварным расщелинам. Леора искусно лавировала меж них. Снова послышался раскат грома среди глухой тишины, в которой не было слышно даже насекомых и птиц.

– Что это за черные дыры? – спросила Эль у дедушки, когда любопытство взяло верх над первобытным ужасом.

– Знаешь историю гибели Веритациа́на? – уточнил Гитер.

Вены его окрасились в золотой цвет. С кончиков его пальцев слетели солнечные искры и превратились во множество укрепленных на мачтах фонарей, напоминающих круглые плафоны и освещающих путь. Эль с удивлением узнала проявление дара Люкс.

– Насколько я помню, измерение уничтожила последняя принцесса О’Дюссановского рода, принесшая в столицу, Алкме́лу, проклятие Раз-Рушительницы.

– Это так нынче в учебниках пишут? – усмехнулся дедушка, и гром будто раскатисто рассмеялся в ответ. – Веритациан уничтожило не какое-то мифическое проклятие Раз-Рушительницы. А сама Квентэра О’Дюссан – единственная дочь Селен О’Дюссан и внучка одного из величайших королей «Лис» О́рхия О’Дюссана.

– Но как это возможно? Ведь их родовой дар – чтение мыслей. А Ярен была из кровавых магов…

– Я тоже задался однажды этим вопросом. И выяснил из засекреченных источников, что Квентэра О’Дюссан появилась на свет мертворожденной. – Гитер медленно направился на капитанский мостик. – Однако королевская семья прибегла к помощи одного Туммата… Главной особенностью этой расы является то, что все их дети рождаются мертвыми, но в первые несколько часов после появления ребенка на свет один из родителей способен воскресить его, пожертвовав своей жизнью.

– Да, я читала об этом, – Эль последовала за дедушкой и, в надежде, что он оценит ее эрудированность, добавила: – А Валосильматы способны лечить любую болезнь или травму, полностью перенимая ее на себя.

– Похвальная любознательность, – улыбнулся Гитер и продолжил: – Так вот, сторонники королевской семьи заставили одного Туммата оживить наследницу О’Дюссановского рода. Однако сие действие для человеческого вида имеет последствия. Ребенок обретает дар Ноктурнуса – самой опасной и плохо изученной Дикой Магии, которая и по сей день именуется «проклятием».

Последние слова дедушки прозвучали под аккомпанемент грома, словно кто-то включал его по заказу. Услышав про Ноктурнус, Эль тут же подумала о Нейране. Она уже давно догадалась, что он имеет отношение к народу Туммат Вариот, однако то, насколько тесно он был связан с самой смертью, она осознала лишь сейчас.

Эльвия ощутила на лице крупные влажные капли. Она подняла голову и ужаснулась: облака окрасились в алый цвет и проливали светящийся рубиновыми огнями дождь. Казалось, где-то на небесах шло ожесточенное сражение, и во все стороны летели кровавые брызги.

– Только не вздумай пробовать эту воду, – строго сказал Гитер. – Говорят, «слезы веритацианцев» хранят множество Осколков неупокоенных душ и вызывают помутнение рассудка.

Эль рефлекторно покрепче сжала губы в то время, как Леора уступила Гитеру место за штурвалом.

– Ступайте переодеться. Идем на посадку.

Леора коротко кивнула и отправилась в каюту. Эльвия мельком глянула на дедушку и, убедившись, что распоряжение касалось их обеих, пошла вслед за его помощницей.

– На. – Только Эль вошла в каюту, Леора бросила в нее кипу скомканной одежды. – Смени шмотки. Здесь тебе не страна фей.

Эль успела поймать вещи, но уронила с плеч плед.

– Я тебя чем-то обидела?

– Нет, что ты, – Леора натянуто улыбнулась. – В любой момент может пойти снег. Задубеешь – сопли подтирать не буду.

– Окей, поняла тебя, – Эльвия постаралась мирно завершить разговор, хотя понимала, что вызывает у Леоры не самые добрые чувства, и решила быть с ней осторожней.

Пока Леора собирала со стола некоторые вещи и укладывала их в портфель Гитера, Эльвия уселась на своей койке и принялась разматывать плетения сандалей. Совершенно неожиданно она обнаружила золу и копоть на левой ноге и попыталась стряхнуть грязь, но ничего не вышло. А поскольку пыльцы Аливара у нее не было, она просто спрятала под одеждой след магического истощения. Быстро скинув с себя веремейское платье, Эль натянула свободную хлопковую рубаху молочного цвета с треугольным вырезом на шнуровке спереди и коричневые кожаные штаны. После чего нацепила сапоги до колена и плотно перетянула их горизонтальными ремнями-застежками. Спешно распустив волосы, она вытащила примятые радужные розы, аккуратно заплела две привычные косички и подошла к зеркалу. Яркий свет активированных жеодовых ламп теперь озарял всю каюту и позволил ей хорошенько себя разглядеть. Эльвия с озорством улыбнулась своему отражению – на нее смотрела настоящая пиратка. Воззвав к Темпурусу, она с наслаждением проследила, как по венам расползается жидкое пламя, будто потоки лавы по склону вулкана. Эль наконец почувствовала, что готова к бою.

Резкий рывок дернул Телла́рию назад с такой силой, что она проскользила несколько шагов по каменному полу в легких кожаных туфельках. Она успела ухватиться за кроватную колонну, дыхание сбилось, талия отозвалась приступом боли, а в глазах белые оттенки спальни на мгновение превратились в ослепительную вспышку.

– Осторожнее, ты, бестолковая мантикора! – выпалила Теллария, метнув в служанку взгляд, полный неприязни.

Эсты́р, бывшая кормилица, а теперь низложенная до простой служанки, сероволосая, коротко стриженная, полноватая женщина лет шестидесяти, с некрасивой огромной бородавкой на щеке, стушевалась и покорно опустила глаза. Парочка черных грубых волосков торчали над ее верхней губой, раздражающе ярко выделяясь на лице.

– Простите, Ваше юное Гривейшество, – пролепетала она. – Я не хотела причинить вам неудобства.

– Отойди! – велела Теллария, брезгливо махнув рукой, – твои старые морщинистые руки уже не справляются! Кто так дергает?! Хочешь мне спину сломать? Ты, – принцесса обратилась ко второй, юной, служанке, также смотрящей в пол, – займись корсетом. И не смей так дергать! Я тебе не вольерная девка! А ты, Эсты́р, неси платье!

Служанки безропотно повиновались, принявшись со всем старанием исполнять распоряжения. Теллария подметила, что у молодой дрожали руки, когда она оттягивала шнурок, и почувствовала удовлетворение. Слуги должны знать свое место и бояться ее так же, как Ивессу, иначе послушания не добьешься.