Зеб сидел на корточках между расползшимися бревнами, которые лишь частично прикрывали его. Чарли Гант затаился где-то там, то ли на платформе с колючей проволокой, то ли в служебном вагоне, но Зеб не решался поднять голову и посмотреть. Платформы и служебный вагон все еще скатывались под уклон — но не будет же этот уклон тянуться вечно… А там, вместе с Гантом, находится, по крайней мере, еще один бандит — Зеб видел, как он заскочил в тамбур служебного вагона.

Он ждал с револьвером в руке, готовый выстрелить при малейшей возможности.

И вдруг он услышал, как паровоз засвистел громче, и тут же в паровую машину со звоном ударила пуля.

Поезд… поезд сдает задним ходом! Лу Рэмси спешит на помощь!

Гант ждал, прячась за паровой машиной. Постепенно панический ужас покинул его. Надежда еще оставалась. Даже если не удастся добыть золото, можно убить Ролингза, а через несколько минут они снова окажутся на том месте, где Французик Филлмор ждет с лошадьми.

Вдруг в голове у него мелькнула неуместная, какая-то несообразная мысль: с чего этот вдруг человека по имени Айзек Филлмор стали называть Французиком?

Но тут в чугунный блок паровой машины ударила пуля, за ней вторая. Пусть себе развлекаются. Машину ничем не пробьешь, а ему надо просто подождать. Он влепит свою пулю в Ролингза… а после доберется до лошадей, и они ускачут прочь.

У Рэмси лошадей нет, и пока он найдет каких-нибудь, Гант уже переправится через реку Колорадо и углубится в пустыню, куда за ним никто не отважится последовать.

В ушах у него звучал перестук колес замедляющих ход вагонов. Ну, Чарли, сейчас ты уж не упустишь свой шанс! Страх исчез, улеглась паника. Зеб Ролингз теперь легкая добыча, сидячая утка…

Лу Рэмси стоял в пассажирском вагоне и смотрел наружу. Рядом с ним был Стовер. Клей, получивший две раны, полулежал на сиденье позади него, все еще с револьвером в руке — он не терял надежды выстрелить.

Рэмси показал на паровую машину. Ее удерживали на платформе четыре веревки. Маршал поднял револьвер, тщательно прицелился и выстрелил. Одна из веревок лопнула. Рэмси выстрелил еще раз — пуля надрезала вторую веревку.

Стовер поднял винтовку и устроился так, чтобы стрелять поточнее. Две части поезда медленно сближались. Теперь их разделяло всего несколько ярдов.

Зеб Ролингз ощутил вкус крови во рту. Где-то он разодрал губу, пока лазил по бревнам. Тут он заметил, что еще несколько бревен поползло вниз, и переложил револьвер обратно в правую руку. Вытащил из патронташа на поясе несколько патронов, открыл зарядную дверцу револьвера и начал выбрасывать стреляные гильзы, вставляя в барабан на их место новые патроны.

Платформы уже еле ползли; когда они вошли в поворот, пуля перебила последнюю веревку — и паровая машина заскользила по платформе вбок.

Гант сообразил, что остался без прикрытия, когда увидел, как из-за бревен поднимается Зеб Ролингз. Гант выстрелил быстро, безрассудно и спрыгнул на насыпь за платформой.

Зеб прыгнул следом, ноги у него подогнулись — и тут Гант выстрелил опять. Но Зеб поднялся, и на мгновение они замерли у путей лицом к лицу.

Какую-то секунду они смотрели друг на друга поверх револьверов — и тут же оба выстрелили, одновременно. Зеб почувствовал удар пули, но устоял и выстрелил снова.

Гант как будто дернулся, а потом встретился глазами с Зебом — и в беспамятстве бросился бежать, хватаясь за камни, падая и переворачиваясь. Он пробирался между камней, а Зеб преследовал его, и когда Гант выпрямился и выстрелил, Зеб выстрелил в ответ. Гант рухнул наземь.

Зеб хладнокровно выбросил из барабана стреляные гильзы и перезарядил револьвер, стоя с непокрытой головой под палящим солнцем. Он ощутил резкий. запах порохового дыма, вкус крови во рту, почувствовал, что им овладевает страшная слабость от ран — первый шок уже начал отходить. Он знал, что ранен, ранен тяжело, но у него было дело, которое надо закончить немедленно.

Он шагнул вперед — и упал. Что-то не в порядке с ногой. Зеб ухватился за камень и сумел на мгновение подняться. Гант, казалось, исчез.

Нет… вот он, левее.

Зеб Ролингз с усилием повернулся, услышал, как рядом с ним расплющилась о скалу пуля, поднял револьвер и нажал на спусковой крючок. Револьвер подпрыгнул у него в руке, но он увидел, как на рубашке у Ганта расцвел красный цветок.

Зеб, хромая, сделал еще шаг вперед и снова вскинул револьвер.

Гант исчез среди камней, не дальше чем в двадцати футах от него. Зеб снова двинулся вперед, и тут все как будто полыхнуло перед ним ярким горячим светом, и он упал вперед, ударившись о песок приоткрытым ртом.

Он попытался закрыть рот, но во рту было полно песка. Он стиснул револьвер покрепче и перекатился на спину, выплевывая песок. Палящее солнце било в лицо, в глаза.

И вдруг над ним выросла темная фигура. Это был Чарли Гант, окровавленный, дикий, безумный… но он стоял на ногах.

Он посмотрел на Ролингза сверху внизу и в глазах у него появился странный огонек.

— Не повезло, — пробормотал он. — Всегда тебе со мной не везло. Каждый раз…

Его слова умолкли, и Зеб Ролингз чудовищным усилием сумел приподнять правую руку, когда Гант начал наводить на него револьвер.

Ролингз повернул ствол вверх и выстрелил… еще раз, еще, еще…

Он чувствовал, как подпрыгивает револьвер в руке, хотя не слышал выстрелов, потому что в ушах стоял страшный рев. Он ощутил, как что-то свалилось на него, а потом в револьвере кончились патроны, и его как будто придавила к земле страшная тяжесть.

Он слышал, как кто-то спросил:

— Он мертвый?

А кто-то другой ответил:

— Не знаю… но Чарли Гант уж точно мертвый.

Когда Зеб Ролингз спустился по лестнице, перед гостиницей стоял запряженный фургон. Он шел очень медленно, потому что его до сих пор пошатывало при ходьбе, но было так приятно выйти наружу, на яркое утреннее солнце. Он стоял неподвижно, просто впитывая всем телом тепло.

Сошли вниз тетя Лилит и Джули, обе в элегантных дорожных костюмах — тетя Лилит в сером, скроенном на заказ, а Джули в чем-то, перешитом из нарядов Лилит. Зеб смотрел на них с восхищением. Двух таких красивых женщин вместе ни один человек в жизни не видел.

Джули шагнула в сторону и придержала двери перед Стовером, который нес на спине сундук тети Лил. Он осторожно опустил сундук на дно фургона и продвинул на нужное место, а потом пошел обратно за остальным багажом. Да, тетя Лил была далеко не девочка, но мужчины все еще из кожи вон лезли, чтобы сделать для нее что-нибудь приятное.

— Спасибо, Стовер, — сказал Зеб. — Очень любезно с твоей стороны, что ты помог.

— Если б ты попробовал сам управиться с этим сундуком, — сказал Стовер, — так у тебя, небось, снова раны открылись.