Сердечный приступ в сочельник случился у одного человека. Но разбилось сразу два сердца. В доме уже никогда не будет по-прежнему.

Началось все с того, что мальчик с синдромом проснулся ближе к вечеру очень голодный. Саманта с ворсом вытряхнулись из шкафа, потому что глёг кончился. Эльса ходила вокруг Альфа, с многозначительным видом кивая на мальчика с синдромом: «Альф, не пора ли съездить за газетой?» Альф хмыкнул и ушел за костюмом рождественского гнома. Эльса с ворсом последовали за ним в гараж. Альф сел в такси. Эльса просунулась в дверцу и спросила, что это он задумал, а Альф завел мотор и крякнул:

– Если уж мне придется быть гномом, сначала съезжу за газетой.

– Думаю, мама вряд ли обрадуется, если я куда-то поеду.

– А тебя никто и не звал, отпусти дверцу, твою мать! – гаркнул Альф и дал задний ход.

Тогда Эльса запрыгнула в машину. А следом за ней ворс. Эльса видела, что это дается ему с трудом, у него словно тело болит после тренировок, но сделала вид, что не замечает этого. Так бывает, когда пожилой человек плохо слышит и его собеседники делают вид, будто ничего такого не замечают. Отчасти потому, что не хочется лишний раз намекать на возраст, отчасти потому, что боятся думать о собственной старости.

Альф проворчал, что нельзя ни с того ни с сего запрыгивать к людям в машины да еще и ждать, что их после этого куда-то повезут, на это Эльса возразила, что такси именно для того и существует. В ответ Альф со злорадной улыбкой включил счетчик и сказал, что за поездки на такси надо платить, но Эльса попросила подарить ей эту поездку на Рождество. Альф довольно долго сидел с кислой миной, но в конце концов уступил.

Альф знал киоск, который открыт в сочельник. Он купил газету. Эльса взяла два мороженых. Ворс съел свое и половину ее мороженого. Если вы знаете, как ворсы любят мороженое, то вы поймете, насколько деликатно он поступил. Ворс слегка перепачкал мороженым заднее сиденье, но Альф ругался всего минут десять. Если вы знаете, как Альфа бесят ворсы, которые пачкают заднее сиденье мороженым, вы бы оценили, насколько деликатно в свою очередь поступил Альф.

– Можно вопрос? – спросила Эльса, прекрасно понимая, что уже его задала.

Альф поерзал на водительском месте, усаживаясь поудобнее. Примерно как кит в кресле, когда у него собираются брать интервью. Альф не отвечал.

– Почему Бритт-Мари не наябедничала полиции? – спросила Эльса совершенно равнодушным голосом, давая понять, что отсутствие ответа ее не расстроит.

Альф пробормотал что-то себе под нос. Такси миновало перекресток.

– Что?

– Я сказал, что иногда она и правда ведет себя как старая перечница. Но злой она никогда не была.

– Но она ненавидит собак.

– Она просто их боится. Твоя бабушка постоянно таскала домой бездомных собак. Мы тогда были еще сопливыми ребятишками – Бритт-Мари, Кент и я. И одна из этих дворняг укусила Бритт-Мари, то-то ее мать взбесилась, – выдал Альф непомерно длинную для себя фразу.

Такси свернуло на улицу. Эльса вспомнила бабушкины истории о принцессе Миплориса.

– Значит, ты с десяти лет был влюблен в Бритт-Мари? – спросила она.

– Да, – ответил Альф с убийственной прямотой. Эльса молчала, потому что знала: только это заставит Альфа говорить дальше.

Это понимают все почти восьмилетние дети.

Она будет ждать столько, сколько понадобится.

После двух светофоров Альф обреченно вздохнул, как бывает, если ты терпеть не можешь рассказывать истории, но приходится. И рассказал сказку о Бритт-Мари. И о себе. Хотя о себе говорить не собирался.

В сказке было очень много отборных ругательств, а кроме того, Эльсе пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не поправлять речевые ошибки. Но нагородив множество «этих самых» и «твоих матерей», Альф рассказал об их с Кентом детстве, которое проходило в той же квартире, где он сейчас живет. Когда Альфу исполнилось десять, в квартиру этажом выше переехала семья с двумя девочками – ровесницами Альфа и Кента. Их мама была известной певицей, а папа носил костюм и вечно пропадал на работе. У старшей сестры, Ингрид, был прекрасный голос, Альф и Кент это знали. Ее мама объясняла им, что Ингрид будет звездой. Про вторую дочь она обычно не упоминала. Ее звали Бритт-Мари. Но Альф с Кентом все-таки заметили ее существование. Тут уж ничего не поделаешь.

Когда в доме появилась молоденькая студентка медицинского института, никто толком не помнит. В один прекрасный день она просто въехала в огромную квартиру, которая занимала весь верхний этаж, и, когда мама Альфа и Кента стала выспрашивать, как получилось, что та живет одна в такой большой квартире, молодая студентка ответила, что «выиграла ее в покер». Дома она, понятное дело, бывала нечасто, а если и приходила, то обычно в компании странных друзей или бездомных собак. И вот однажды она привела здоровенную черную псину, которую тоже явно выиграла в покер. Альф, Кент и соседские девочки просто хотели с ней поиграть и не подумали, что собака спит. Она не собиралась кусать Бритт-Мари, просто испугалась от неожиданности. Вот и все.

И после этого собака исчезла. Но мать Бритт-Мари возненавидела молодую студентку и никогда уже не смогла изменить своего отношения. А потом случилась авария. На улице рядом с домом. Мать Бритт-Мари не заметила грузовика. Грохот был такой, что весь дом содрогнулся. Мать открыла переднюю дверцу и качаясь вышла из машины. Она отделалась ссадинами, но на заднем сиденье было тихо. Увидев лужу крови, мать заорала, как сумасшедшая. Молодая студентка выскочила из дома в одной ночной рубашке, с лицом, перепачканным крошками от плюшек с корицей, и увидела на заднем сиденье двух девочек. Своей машины у нее не было, и она могла унести на себе только одну из них. Студентка вскрыла дверцу и поняла, что дышит только одна из сестер, поэтому взвалила ее на себя и побежала. Так она бежала всю дорогу до больницы.

Альф замолчал. Эльса спросила, что же случилось со второй сестрой. Альф молчал три светофора подряд. Затем ответил тяжелым и мрачным голосом:

– Страшное это дело, лишиться ребенка. Эта семья так и не оправилась после аварии. Мать не виновата. Это был несчастный случай, никто здесь не виноват. Но она так и не смогла пережить потерю. Так и не смогла простить твою бабушку.

– За что?

– За то, что она спасла не ту дочь.

Эльсе показалось, что молчание длится не меньше тысячи светофоров подряд.

– Кент тоже был влюблен в Бритт-Мари?

– Мы же братья. Братья во всем соревнуются.

– И Кент выиграл?

Альф издал звук, который с равным успехом можно было принять и за кашель, и за смех.

– Ни черта. Выиграл я.

– И что было дальше?

– Кент переехал. Женился на молодой девчонке. Та оказалась страшной стервой. У них родились дети, близнецы – Давид и Пернилла. Детей он любил, но жена пилила его с утра до вечера.