25 июля султан издал по требованию комитета младотурок указ об амнистии для всех участников революционных выступлений. Амнистия распространилась почти на 80 тыс. человек – заключенных и эмигрантов. Казалось, что в Османской империи наступила весна свободы.

Руководители младотурок восприняли указ султана о восстановлении конституции как полную победу революции. Они были удовлетворены этим успехом, открывавшим турецкой буржуазии и либеральным помещикам путь к участию в политической жизни страны. В первые же недели после революции на смену революционным лозунгам пришли призывы к порядку и спокойствию. Так, когда в ряде районов Анатолии крестьяне, воспринявшие восстановление конституции как избавление от произвола чиновников и непосильных налогов, стали отказываться от уплаты налогов, местные комитеты младотурок бросили против них жандармерию. Когда же в Ускюбе четырехтысячная толпа крестьян потребовала автономии Албании, младотурки пригрозили своим недавним союзникам артиллерией, расставив пушки на холмах у города. В июле – августе младотурки с помощью войск прекратили забастовки грузчиков Стамбула, железнодорожников Измита и Эскишехира, портовых рабочих Измира.

Своеобразие политической ситуации после победы июльского восстания состояло в том, что, хотя реальная власть находилась в руках младотурок, комитет общества «Единение и прогресс» предпочитал пока не брать официально управление страной в свои руки. Был сохранен почти весь центральный и провинциальный аппарат власти. Один из ведущих деятелей младотурок, Назым-бей, заявлял в эти дни, что он и его коллеги не стремятся сами править страной, а намерены лишь сохранить свой контроль над правительством во имя свободы и прогресса. Правда, младотурки настояли на удалении из правительства некоторых особенно скомпрометировавших себя администраторов. В то же время самого султана, который еще совсем недавно для противников режима был олицетворением всех бед страны, победившие младотурки стали представлять некой жертвой интриг сановников и придворных. Впрочем, лидеры младотурок не доверяли султану. Не случайно они сохранили Салоники в качестве резиденции комитета «Единение и прогресс», ибо Стамбул – место дислокации войск, сохранивших в какой-то мере преданность султану, – казался им ненадежным городом.

Младотурки весьма энергично укрепляли организационную основу своего влияния на дела страны. Во многих городах империи были созданы филиалы их организации, налажено издание печатных органов. Наряду с этим младотурки постарались ликвидировать последствия режима «зулюма» в общественной жизни. Так, они добились издания циркуляра об упразднении султанской тайной полиции. Запятнавшая себя кровью 30-тысячная армия доносчиков была распущена. Многие видные сановники, в особенности ненавистные народу представители дворцовой камарильи, были арестованы. Это был еще один серьезный удар по системе деспотической султанской власти.

Первое серьезное столкновение между комитетом общества «Единение и прогресс» и султаном произошло уже через неделю после победы восстания. 1 августа султан издал указ, в котором были объяснены причины приостановки в 1878 г. действия конституции. В указе перечислялись основные положения конституции 1876 г., но к ним было добавлено право султана назначать не только великого везира, но и военного и военно-морского министров. Это была явная попытка укрепить контроль султана над вооруженными силами. Младотурки встретили указ с негодованием. Специальная делегация комитета общества «Единение и прогресс», прибывшая 3 августа из Салоник, в четырехчасовой беседе с великим везиром Саид-пашой потребовала отменить положения указа, нарушающие конституцию 1876 г., полностью обновить кабинет министров и отдать под суд ряд министров и сановников прежнего режима. Делегация посетила и султана; она настаивала на сформировании правительства во главе с престарелым Кямиль-пашой, имевшим репутацию англофила, что устраивало младотурок, ориентировавшихся тогда во внешней политике на Англию. Султан вынужден был отказаться от права назначать военного и военно-морского министров. Кямиль-паша стал великим везиром. Новое правительство оказалось под полным контролем младотурецкого комитета. Под давлением младотурок были резко уменьшены расходы на содержание двора султана и сокращен штат придворных. Султана лишили 270 адъютантов из 300 и 750 поваров из 800!

В целях организационного укрепления своих рядов младотурки провели с 5 по 25 октября 1908 г. конгресс общества «Единение и прогресс», который принял решение о преобразовании общества в одноименную политическую партию. Члены Центрального комитета (имена их, несмотря на легальный характер конгресса, держались в тайне) были в основном представителями салоникского комитета младотурок. Конгресс принял программу партии. Основными ее пунктами были: ограничение прав султана и расширение полномочий парламента, ответственность министров перед парламентом, право депутатов на внесение законопроектов, снижение возрастного избирательного ценза до 21 года, изъятие дополнения к ст. 113 конституции о праве султана на высылку неугодных ему лиц. Программа провозглашала свободу слова, печати и собраний. Она обошла аграрный вопрос, ограничившись обещанием замены ашара денежным налогом. К национальному вопросу программа подходила в духе доктрины османизма.

В октябре произошли внешнеполитические события, усложнившие положение младотурок. Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину. Сразу после этого Болгария провозгласила независимость. Руководители младотурок выступили против агрессии Австро-Венгрии, организовали бойкот австрийских товаров и начали готовить расквартированные в Европейской Турции воинские части к возможной войне. В городах страны проходили митинги протеста против действий Австро-Венгрии и Болгарии. В газетных статьях эти державы клеймились за то, что они провоцируют войну, с тем чтобы вызвать в стране антиконституционное движение.

Воспользовавшись удобным моментом, реакционные силы обвинили младотурок в том, что именно они создали ситуацию, выгодную для Австро-Венгрии и Болгарии. 7 октября 1908 г. многотысячная толпа под руководством мулл двинулась ко дворцу султана, требуя отмены конституции и «восстановления шариата». Одновременно подобные выступления произошли в ряде других районов столицы. Руководство партии «Единение и прогресс» сумело настоять на аресте зачинщиков этих манифестаций. В конце октября младотуркам пришлось столкнуться и с мятежом солдат гвардейского полка, отказавшихся отправиться в Хиджаз. Только под дулами орудий верных младотуркам боевых кораблей эта часть была выведена из столицы. В таких условиях происходили выборы в палату депутатов. Иттихадисты были на выборах практически единственной организованной политической силой. Единственная противостоявшая им политическая группировка – созданная сторонниками принца Сабахеддина партия «Ахрар» («Либералы») – возникла лишь в следующем году. В результате младотуркам удалось провести в палату всех выдвинутых ими кандидатов. Из 230 депутатских мест они получили 150. Председателем палаты стал возвратившийся из эмиграции Ахмед Риза-бей. Заседания палаты начались 15 ноября 1908 г.

Тем временем Абдул Хамид II и его ближайшее окружение не теряли надежды взять реванш. Позиции султана в армии не были подорваны полностью. 20-тысячная гвардейская пехотная дивизия, практически личная гвардия Абдул Хамида, в отличие от других армейских соединений даже не была приведена к присяге на верность конституции. Ее части были расположены во дворце султана и его окрестностях. Они могли стать ударной силой реакции на случай выступления против иттихадистов. Борьба между младотурками и реакцией нарастала постепенно в течение зимы 1908/09 г. Ареной политических столкновений много раз становилась палата депутатов, в частности в связи с рассмотрением вопроса о доверии кабинету министров. Младотуркам неоднократно приходилось бороться за удаление из состава правительства министров, не признававших контроля младотурецкой партии. Между тем социальная база и политическое влияние партии «Единение и прогресс» после революции отнюдь не расширились. Не ставя задачу проведения сколько-нибудь значительных социальных преобразований, выступая против социальных устремлений народных масс, младотурки постепенно растеряли популярность, приобретенную в дни июльского восстания. Еще быстрее утратили они поддержку нетурецких народов империи, убедившихся, что национальные проблемы страны новые власти намерены решить на основе великодержавной доктрины османизма.