как его снова хватали и били. Вдруг он замер. Зрачки Ламмерта стремительно уменьшались, на столах задребезжали бокалы, закачались лампы. Он воинственно закричал.

– Не-е-ет!!! – прорезал толпу крик Хьюго, и Ламмерт заметил его лихорадочно горящие глаза. – Терпи!

В тот же момент Ламмерта повалили на пол, но он больше не сопротивлялся. Только злобно рычал, уклоняясь от жестоких ударов по лицу, ногам и спине. Хьюго тоже не дрался. Он послушно рухнул на пол рядом с братом, стискивая зубы от боли.

В просторный шатер через отверстия у купола проникал закатный свет. Присутствующие уже успокоились, расселись по стульям и молча ждали. Роланд хрустел длинными пальцами, нервно дыша.

– Нас скоро выпустят, – сказала Лия, беспокойно смотря на него.

– Я должен найти Ламма и Хью, – холодный голос не выдавал беспокойства, но глаза тревожно бегали в поисках выхода.

– Уверена, с ними все в порядке.

Роланд снисходительно посмотрел на Лию с высоты своего роста.

– После того, что ты видела, ты все еще в чем-то уверена? – Лия сжала губы. Взгляд Роланда смягчился, он нагнулся к ней. – Мне нужна… твоя помощь.

– Что мне сделать?

– Отвлеки всех. Сымитируй припадок. Закричи.

Тонкие брови тревожно сошлись у переносицы.

– Я не могу, – полушепотом произнесла Лия.

– Почему? – Роланд подался еще ближе.

– Это неправильно.

– Господь простит тебя, если это спасет чьи-то жизни.

– Зачем ты говоришь так? – зеленые глаза увлажнились. – Ты же не веришь в Бога.

– Я верю в тебя.

Лия глубоко вздохнула, провалившись в серебро уверенного взгляда Роланда. Она была готова на многое ради него, но принципы все же были с ней дольше.

– Я хочу спасти свою семью, – продолжил он. – Это же не грех.

Лия резко отвернулась и поправила очки. Праведное впервые было таким размытым и ускользающим. Она побежала прочь сквозь толпу, задевая присутствующих. Лия истошно закричала, схватившись за голову, и рухнула на колени.

– Она в моей голове! Спасите! Она просит меня убивать!

Роланд не упустил ни мгновения общего замешательства. С легкой улыбкой он растворился среди гостей, чтобы выскользнуть в углу шатра, словно тень обойдя дежурившего мужчину в маске, откликнувшегося на девичьи вопли.

В парке было пусто и зловеще тихо. Было сложно определить, сколько времени прошло, но солнце уже опустилось за горные вершины. Роланд крался за деревьями и кустами, высматривая, куда могли деться остальные. Открылся обзор на сцену. На брусчатке неподалеку в багряной луже лежало распластавшееся тело старухи, окруженное людьми в масках. Шея была разрезана, голова держалась на костях. Ветер донес до Роланда запах крови и гниющей плоти. В крови отражался радужный блеск гирлянд.

– Предлагаешь циркуляркой пилить? – спорили Охотники.

– Слишком громко. Отвезем ее и разберемся в штабе.

– Скажут так сделать – сделаем.

– Она встанет и пойдет, пока мы приказа будем ждать!

– Не встанет. Она же ела. Значит, наповал кокнули.

Роланд заметил, как вдалеке снимают с забора кресты, сколоченные из костей. Охотники тут были на каждом шагу. Он и предположить не мог, что их столько вообще существует. Значит, Дом здравствует и вовсе не исчез, как надеялся Роланд. Вряд ли кого-то выпустили. Братья могли быть только в клубе. Роланд прицеливался к кирпичной стене и окнам на втором этаже. Он глубоко вздохнул, размял шею, плечи, попрыгал на месте. Разбежался и схватился цепкими пальцами за каменный карниз.

В тишине неонового коридора раздался звонок. Мелисса судорожно выключила звук телефона. Ее лицо подсвечивал экран: входящий от мамы. Если она что-то попытается ей рассказать, то сердце разорвется у нее, у мамы и у всех присутствующих, которые только успели успокоиться. Сначала она вовсе хотела пропустить звонок, но решила, что так может быть еще хуже.

– Алло, – тихо сказала Мелисса.

– Как вы там отдыхаете? – мама звучала бодро.

– Хорошо, – ответила она.

– Тихо у вас.

– Я в туалете.

На Мелиссу вопросительно оборачивались присутствующие.

– Тогда я быстро, – голос мамы стал тверже. – Мы поговорили с твоим папой…

Зал со сценой пылал в людской злобе. Ламмерту давили на царапины, и он заливался болезненными криками, лежа на полу. В уголках глаз Хьюго скопились слезы. Он больше не мог прятать их за волосами. Это он велел брату терпеть, и теперь хриплый крик резал грудь Хьюго больнее ножа. Больнее ударов, которые приходилось выносить его собственному телу. Их рубашки снова оказались в крови.

– Прекратите сейчас же!

Густой голос пронзил толпу. Хаос вспыхнул, а затем присутствующие один за одним переводили взгляд на сцену, где в свете бледного прожектора возвышался Роланд. Возгласы постепенно гасли от его взгляда, и толпа замерла. Хьюго вздохнул, хлюпнув окровавленным носом. Появилась надежда. И страх.

– Как ты вошел? – спросила Джули-Лу, вышедшая навстречу.

– Наверху не заперто, – грубо бросил он, хищно уставившись на нее.

Роланд спрыгнул со сцены. Люди расступались перед ним, пропуская внутрь толпы – к Джули-Лу. Размеренный стук шагов дал время присутствующим немного прийти в себя. Роланд приблизил лицо к карим глазам, но не нашел в них страха. Джули-Лу на каблуках была лишь ненамного ниже него.

– Отпусти их, – ядовито произнес он.

Джули-Лу гордо вздернула подбородок, приблизившись к губам Роланда.

– Ты не властен здесь, пока рядом Охотники, – он чувствовал ее дыхание на лице. – Они будут очень рады, ведь теперь у нас полный комплект. Кровопийца тоже пришел на вечеринку, – Джули-Лу набрала в легкие воздух и закричала, не отдаляясь от его лица. – Роланд де Лордес пьет кровь!

Он наблюдал, как дергаются ее зрачки, скачущие от одного его глаза к другому, и чутко прислушивался к шепоту в толпе. Три уверенных шага и рассекающий воздух свист заставили Роланда оторваться от карих глаз и увернуться от удара бутылкой по голове. Тим Бастьен потерял равновесие и злобно фыркнул, замахнувшись, как бейсбольной битой. Роланд увернулся снова, выбив бутылку шампанского. Под звон бьющегося стекла он понял, что нападающих уже несколько. Роланд увернулся еще и еще, пока не почувствовал на шее режущую боль от резинового жгута, заставившую его остановиться. Кадык двигался под туго натянутой удавкой. Холодные глаза злобно уставились на Джули-Лу.

– Ничего не ест и пьет только отвар из своего термоса, – громко вещала Джули-Лу, ходя из стороны в сторону перед Роландом. – Хватит этого бреда. Ваша ложь не могла работать вечно, правда? Ты же понимал это? Это была кровь. Ты – как Флеминг, да? – Роланд молчал. – Будет обидно, если на самом деле ты прогнивший старик.

– Ты знаешь меня с детства, идиотка.

Тим ударил Роланда под колени, прошептав что-то про уважение, и тот рухнул на четвереньки. Джули-Лу от неожиданности распахнула глаза. Жгут все еще оттягивал шею назад. Она