«Ас! Что нам делать?»

«Немедленно зови Шона!»

«Да, сейчас!»

Продолжая наблюдать за происходящим в противоположном приделе, на ощупь нашарила под воротником рубашки амулет из лунного камня:

«Шон!.. Шо-он! ШОООН!!!»

Ничего. А потом слабое, как ветерок в полуденную жару: «Не сейчас…»

Я почувствовала, как контакт оборвался. Ох!

«Ас, Шон занят, не может помочь!»

«Краш фэк! — выругался Ас. — Гляди!»

Пока я ментально голосила, коленопреклонённый толстяк достал то, что искал — чёрную штуковину в полтора кулака размером. Чем именно это было, отсюда разобрать не выходило, но чем-то мне эта вещь не понравилась с первого взгляда. Другой священник, которого я обозвала про себя «верзилой», без особой нежности приподнял за плечи лежащего на полу. А толстяк, толстяк припечатал тёмную фигню к затылку жертвы…

Браслет на моей руке бешено запульсировал.

«Тим! Ты поняла? Вот как они делают татуировки! Не иголками, магией!»

Ох! Я прикусила губу до крови. Выходит, никак нельзя им позволить приложить камень ещё и к горлу — иначе третий тоже станет подчинённым Хашурга. А может, и уже стал.

Но как остановить ритуал?

Вспомнила, что рассказывал Шон. Татуировки превращают человека в зомби, послушного приказам чёрного бога. Они же обеспечивают ментальную защиту. А ещё они убивают своего носителя, если тот попадает в физический плен или под ментальное принуждение.

То есть, если мы с Асом заморозим этой троице суставы, чтобы они дёрнуться не могли, получим три трупа. А если не заморозим… тогда будет ещё хуже!

Но если я просто устрою им прострелы в спине и ломоту в коленях, это же не плен? От такого они не помрут? А резвости поубавит и даст нам время на раздумья.

«Морозь!» — отозвался Ас.

Легко! По коленке или больной ступне каждому! Но потом-то что делать будем?

«Не спи! Давай свои прострелы в спине! — пихнул меня Ас. — А я…»

А что он?

Задать вопрос не успела — толстяк неожиданно охнул и уронил чёрный предмет на пол. Тот с каменным стуком покатился в тёмный угол.

Ай да Аскани!

Ас недобро ухмыльнулся. Магическим зрением я видела то, что творит жених. И могла только восхититься — мне такого в голову не пришло!

Ладно, внесу свою лепту. Священник, кинувшийся было за чёрным камнем, внезапно скособочился и со стоном схватился за поясницу. То, что он при этом произнёс, целиком я не разобрала. Но «брых» с этажеркой эпитетов расслышала ясно, и вообще тирада звучала весьма экспрессивно.

Ас тоже даром времени не терял — он сделал финт, который когда-то показал нам учитель: прямо на ходу сотворил поверх чёрной печати фантом, который бодро продолжил путь в темноту, а прикрытый невидимостью артефакт подцепил драконьей нитью и дёрнул к нам. Протянул руку, чтобы поймать улов…

«Не-ет! Не трожь!!!» — взвизгнула я, толкая Аса в сторону.

Тот пошатнулся, а проклятая дрянь шлёпнулась чёрной кляксой на пол.

«Нельзя! Нельзя её брать в руки!!!» — Я была уверена в том, что говорила, хотя не знала, откуда пришло это знание. Но чувство, что сейчас чуть было не случилось непоправимое, сжимало ледяным кулаком сердце.

«В авоську из нитей можно?» — деловито поинтересовался Ас.

«Кажется…» — убеждённость ушла, сменившись привычными сомнениями.

Кроме всего, отвлекало дёрганье и тряска злобомера — наруч вибрировал так, что сейчас левой рукой чашку с тайрой я бы взять не рискнула — расплескала бы половину нафиг!

«Есть чувство, что пора уносить ноги…» — в ментальном голосе Аса звучала тревога.

И верно — толстый священник, отпятив обтянутый рясой зад, шарил руками там, где сгинул в тени фантом печати Хашурга. Но второй, высокий, с хмурым лицом, пристально смотрел на нас. Третий зашевелился на полу. Вот знать бы — на чьей он стороне?

«Тим! Пошли отсюда быстрей — у меня нехорошее предчувствие!»

Послушно потрусила за Асом в сторону входных дверей. И ойкнула — а как же мы выйдем, если у нас чёрная печать и злобомер её засечёт?

«Не волнуйся…» — хмыкнул Ас.

И, подбегая к дверям, замахал руками:

— Там настоятелю стало плохо, помощь нужна! — ткнул пальцем внутрь Храма. — Совсем плохо! Упал и лежит! Помогите сами или хоть позовите кого-нибудь!

Послушники нерешительно переглянулись. Потом один — тот, что смотрел на кристалл — кивнул и быстрым шагом направился вглубь Храма.

«Ну вот…» — усмехнулся Ас, утягивая меня вперёд.

Рано радовался. Не успели мы пересечь порог, как сзади раздалось:

— Держи воров! Они обокрали Храм!!!

Ас, не раздумывая, дёрнул меня за руку, и мы со всех ног кинулись прочь.

Когда неприятности отступают, главное — их не преследовать.

Большая площадь перед Храмом была людной, отсюда расходилось веером несколько улиц. А в её южной части располагалось небольшое торжище — десяток рядов, где стояли торговцы и толпился народ. Туда-то Аса и понесло.

Вообще-то, он был прав. В незнакомом городе, на ровном месте, средь бела дня, когда за нами гналась уже целая толпа, вопившая «Держите воров!», шансов удрать у нас не было никаких. Но в сумятице — может быть. Не зря же Сианург с Бредли и Танши нас столько гоняли!

Ой, не зря…

И прежде я никогда не видела, чтобы Ас творил что-то противозаконное. Оказалось, что у него настоящий талант.

Начал Ас с того, что, пробегая мимо, полоснул драконьей нитью по верёвке, удерживающей на стоящей повозке пустые бочки. Крайние — уже за нашими спинами — с грохотом вывалились на мостовую и куда-то покатились, впряжённая в повозку серая лошадь выпучила глаза, прижала уши и шарахнулась с места в карьер в противоположном направлении. К воплям «Держи! Держи!» добавились не менее эмоциональные «Стой!», «Лови её, лови!», «Па-берегись!» и всеобъемлющее «Ах ты ж, ёпрст!!!»

Народу стало резко не до нас. Но не всему. Забывшие о калечных спинах храмовники и уже шестеро послушников неслись за нами следом, не отставая. Оглянувшись, поймала взгляд упитанного. Лицо багровое, как варёная свёкла, а в глазах — ненависть. Жуть!

Ас, подхватив с прилавка, мимо которого мы пробегали, рулон ткани, швырнул его в ряд напротив, да так, что полотно стало разворачиваться на лету широкой голубой лентой. И тут же, пользуясь возникшей сутолокой, дёрнул меня за руку, утягивая под столы.

«Гонятся, не отстают. Значит, эта штука им очень нужна и отдавать её нельзя!»

«Да!» — согласно выдохнула я.