Шхуну вперед — это чтобы мы могли ее прикрывать, а вот смена курса — проверка. Если дальше курс тех парусов и наш станут расходиться, то тогда это все же не по нашу душу, можно успокоиться, а вот если они сменят курс, возьмут правее — то это все, уже неприятности.

— Иван, запускай машину. Сигнальщик, давай на шхуну команду — пусть запускают машину и выходят вперед, действовать по плану!

Шли бы без шхуны — никаких бы проблем, нас не догонишь, но не бросишь же ее, верно? Не бросишь. Потому что «приватир» — это все за свой счет, что добыл в бою — то и твое. Мы власти дешево обходимся.

Большая пушка у нас на носу — она больше для преследования нужна, ну и на любой борт бить может тоже, а вот если смываться, то тогда у нас получится один «гочкис» против двух пиратских. Кто это еще может быть? Только пираты и могут, даже если под флагом Овечьих. А это значит то, что смываться мы не будем. Нам надо задействовать именно большое, приватирское орудие, причем с дистанции максимально эффективного огня — снаряд у нее медленный, летит по крутой дуге, попадать нелегко. С другой стороны, семикилограммовый снаряд с килограммом тротила внутри мог нанести немало повреждений деревянным судам, особенно если правильно попасть. Угодит такой в рубку — и внутри никого живого не останется. Попадет у ватерлинии — дыра в борту гарантирована, причем серьезная, «гочкис» такой не сделает.

И у этой пушки есть пусть и простенький, но оптический прицел, в отличие от того же «гочкиса» с его примитивной рамочкой.

Так что убегать мы не будем… если за нами погонятся.

Посмотрел на людей — нет, страха нет. Волнуются все, но именно паники никакой не видно. Экипаж уже опытный, обстрелянный, все знают наши сильные стороны и знают, что нас так просто не возьмешь.

Флагов пока у преследователей не разглядеть, даже в подзорную, ветер неподходящий. У нас же приватирский вымпел на мачте, он как предупреждение на трансформаторной будке: «Не влезай, убьет!»

А вот до абордажей и даже до ружейного огня нам доводить ситуацию нельзя — людей нет. Как дойдем до этого — тут нам и кранты.

— Свернули, — сказал Игнатий, наблюдающий за неторопливо нагоняющими сзади парусами. — Это за нами.

— За нами, — вздохнув, согласился я. — Давай выходи на встречный курс. Разворачиваемся.

Игнатий лишь кивнул и взялся командовать.

Парусник развернуть — это не пароход, это целый процесс, в котором задействована вся команда, работают и рулем, и парусами. Хорошо, что у нас есть еще и двигатель, и он сейчас выдает полный ход, так что наделать ошибок возможностей меньше. Поворот оверштаг, то есть против ветра, неопытный шкипер может даже просто не выполнить, а вместо этого судно остановить, да еще и оставив на прежнем курсе. А на фордевинде, то есть по ветру, можно просто не пойми куда урулить, куда вовсе и не собирался.

Раньше ради поворотов вся команда разбегалась по реям, у нас же здесь все как на яхтах моих времен, насколько я понимаю, то есть кругом лебедки, но все равно люди нужны. Паруса меняют свое положение, и если ты реи, а в нашем случае гики, сдвинешь не вовремя, то замучишься дальше сдвигать, ветер заполнит парус, и опять все пойдет не так.

Трещат лебедки, бегут по ним тросы, поворачивают над самой головой массивные гики, вновь ловя ветер уже другим боком, а я уже на пушке, за прицелом, пытаюсь по дальномерной шкале прикинуть дистанцию, но пока не очень получается — и далековато, и высоты мачт преследователей не знаю. Ну ничего, скоро разберемся.

— Дымовой! Заряд полный!

Тут «дымовыми» пристрелочные зовут, которые даже от падения на воду дают облако хорошо заметного дыма. Можно и осколочным пристреливаться, «на слабой трубке», как здесь говорят, но осколочный дороже, а первым ты вряд ли попадешь, равно как и вторым.

Открыл затвор, стоявший наготове Леонтий втолкнул в казенник сперва тушку снаряда, затем гильзу с тремя картузами пороха внутри. Затвор мягко и эдак жадновато закрылся. Все, к стрельбе готовы.

Оглянулся — за подносчика Васька-негр, разницу между снарядами ему уже объяснили. Да и ящики по цвету различаются — пристрелочные в серых, осколочные в зеленых лежат. Трубки уже Леонтий крутит.

Теперь бы поворачивать поменьше, а то у нас с каждым повтором будет вся прислуга от пушек убегать. Опять же недостаток личного состава. А вот если дотащим шхуну до места, получим ее в приз, сдадим купцам в аренду — сможем еще хотя бы пару человек нанять, бойцов прибавится. Будет нас уже не шесть, а восемь, например, четыре боевые двойки.

Как паруса быстро приближаться начали, а? И вымпелы вижу — Тортуга. Не стесняются. Или напугать хотят, только это не очень получится. Я и так боюсь насколько могу, сильнее не запугаешь.

Что там у них с пушками?

Посмотрел в трубу. Ага, вот оно что… у них на баке по две пушки сейчас, как раз для преследования. Две трехногие тумбы… и на корме, должно быть, то же самое. Две яхты преследуют, четыре пушки стреляют, и наверняка крепостные ружья есть, и не одно… это серьезно.

У нас с крепостным Фрол пока сидит у борта. Его задача — попытаться повредить пушки, а как противник выйдет нам на траверз — бить по двигателю.

Но пушки вроде нашей у противника нет. И дальность у нее куда лучше, чем у их «гочкисов». Так что начнем бой все же мы.

— Дистанция три тысячи! — крикнул Игнатий из рубки.

Дальномер у них, конечно, очень приблизительный, но это что-то. С трех тысяч я и собирался начинать. Снаряд, правда, лететь будет секунд восемь, за это время судно противника даже увернуться может, наверное, но если попаду…

Три тысячи, три тысячи… у меня шкала до пяти размечена… так, вот сюда выставляем… теперь качка, надо компенсировать, хоть она совсем и не сильная…

— Внимание! Огонь! — сам себе скомандовал я, давая возможность заткнуть уши остальным.

Сдвинулся рычаг спуска — на него давить надежней, чем дергать шнур, точнее момент ловишь. Грохнуло, пыхнуло дымом, сорвало с дула сероватое облачко, потянуло горелым кордитом. Снаряд по крутой дуге пошел в сторону идущих навстречу кораблей.

Направление взял четко, без единой ошибки, а с дистанцией проблемка — недолет. Еще бы куда-нибудь на мачту корректировщика, но у нас мачты для таких дел плохо приспособлены — не заберешься и не посадишь.

Но недолет, точно, так что просто прибавим… сколько? Две сотни попробую. Так вот, шажочками дистанцию буду выставлять. Ну и сумму скоростей надо учитывать.

— Дымовой! Заряд полный!

Да, две сотни… вот так… правда, я мог ведь и из-за качки ошибку сделать, надо было бы прицел не менять, а так снова долбануть, для статистики, но все равно дистанцию недолета не вижу толком, так что будем вилку выставлять на ощупь…

Пушка заглотила следующий заряд. Вообще команда про полный заряд лишняя, в морском бою уменьшать надо не заряд, а угол возвышения, иначе с подсчетами ум за разум зайдет, да и настильность траектории важна как воздух.