кого-то… нет, не судью… и не шерифа, те всяко попроще. Скорее уж и вправду одновременно, что Чарли, что Орвуда-старшего, да и младшего тоже.

Точно.

Та же маска аристократической надменности. И легкого раздражения, будто у него живот прихватило, а выйти никак неможно. И еще чего-то.

- Познакомься, Джеральд. Это мой сын. Элайя. Эдди. А это мой старший брат. Джеральд.

Эдди смерили взглядом.

Да нет, не смерили.

Просверлили.

И достали до самых печенок. И вовсе шкуру сняли бы. Причем, чувствовалось, что не только взглядом.

- Мне… сказали, - медленно произнес Джеральд. Интересно, если назвать его дядюшкой, его хватит кондрашка? – Но я и предположить не мог, что все настолько…

Он бросил взгляд на матушку.

И добавил.

- Впечатляюще.

- Ага, - только и сумел выдавить Эдди. – Вы… извините, если помешал.

- Ничего, дорогой. Ты не мешаешь.

А у Джерльда глаз дернулся. Но кивнуть он кивнул, подтверждая, что Эдди вот нисколечко не мешает. Ага, конечно.

- Присаживайся. Может быть, чаю?

- Нет, я… пойду пожалуй. Там… надо за кое-кем приглядеть. И… если что, то я рядом.

Все-таки взгляд у этого Джеральда был…

- Скажи, что тебя заставили… - и голос он все-таки понизил, но слух у Эдди всегда был хорош.

Матушка рассмеялась.

- На самом деле он замечательный.

Подслушивать нехорошо. И кажется, этот Джеральд тоже так подумал, если стену поставил. Ну и ладно, если чего важного, то матушка все одно расскажет.

Мальчишка-сиу сидел на полу, перед столиком, на котором выстроился ряд блюд под серебряными крышками. Крышки сияли. Из-под них тянуло съестным. И Эдди поднял первую же.

Хмыкнул.

Жареная оленина, посыпанная черным кунжутом. И соус сладковатый.

- Давай, - он поманил сиу. – Тебе тоже поесть надо, а то не понятно, в чем душа держится.

- У сиу нет души, - мальчишка не шелохнулся.

- И кто тебе такую дурость сказал?

Молчание.

- Иди сюда, - строже повторил Эдди. – Мне недосуг с тобой нянькаться. А еды тут на двоих хватит. На вот. Пользоваться умеешь?

Вилку сиу держал аккуратно. А вот Эдди не осталось. И… и когда его такая малость останавливала? Особенно, когда есть хотелось до одури.

И ел.

Эту самую оленину, что оказалась несколько пережаренной, потом был паштет с клюквенным соусом. И что-то белое, густое, пахнущее грибами и сыром. Мальчишка тоже ел. Сперва дичился, стараясь сидеть так, чтобы дотянуться до него было сложно. И застывал, стоило Эдди пошевелиться. И жевать почти не жевал, заглатывая еду кусками.

Вот же… кто с детьми так обращается?

Но ничего. Постепенно голод взял свое. И только наевшись, сиу икнул.

И сказал:

- Господину передали записку.

И снова этот изучающий взгляд. С чего бы… а, верно, записку он должен был отдать сразу. А он вот потянул. И ждет наказания?

Пусть себе ждет.

Пальцы Эдди вытер о рубашку, которую и без того вряд ли спасет прачечная. И записку прочитал.

Хмыкнул.

Что ж… почему бы и нет.

- Так, - он поглядел на сиу, снова притворяющегося неживым. – Я сейчас уйду. А ты… сходи помойся. С одеждой… скажу, чтоб принесли чего. И отдыхай. Из номера не выходи. Ясно?

- Да, господин.

Вот и ладно… только сперва Эдди надо себя в порядок привести.

Или нет?

Он перечитал записку снова. А может вообще… нет, нехорошо заставлять леди ждать. Да и интересно.

Глава 34 В которой речь идет о семье, силе и камушках

Глава 34 В которой речь идет о семье, силе и камушках

Проснулась я поздно и снова – от голода. Да когда ж это закончится-то? И главное, что делать, если… если не закончится?

Я зевнула.

Почесала спину, толкнула Чарли, который нагло дрых, развалившись на половину кровати. Причем именно на мою половину. Еще и одеяло отобрал, а в особняке, пусть даже и лето на улице, не сказать, чтобы жарко.

- Что? – Чарли приоткрыл глаз.

- Вставать надо, - я подавила зевок. – А то матушка твоя совсем обеспокоиться…

Ей ведь наверняка доложили.

И о том, что явились мы на рассвете.

И о платье ужасающей красоты, которое я оставила где-то там, за порогом спальни. И не хочу думать, о чем еще. Пусть себе.

- Не хочу, - Чарли попытался отнять у меня одеяло. – Граф я или как? Имею право спать…

- Я есть хочу, - пожаловалась я и одеяло не отдала. – А без тебя меня кормить откажутся. Попытаются.

- И Эдвин должен будет появиться… - промычал Чарли в подушку.

- А это что за… человек?

Все-таки надо вспоминать, как ведут себя приличные леди.

- Да так… один… познакомлю.

Я пожала плечами.

И встала-таки.

Потянулась, чувствуя, как пришла в движение сила. И какая-то она… не такая, что ли? То есть огонь был, огонь и остался, но… другой.

А в чем другой?

- Ты мне, к слову, преподавателя обещался, - сказала я, пытаясь этот самый огонь унять. Свернуть шариком и спрятать внутри себя.

А он все не сворачивался.

Твою же ж…

- Чарли, - голос дрогнул.

Категорически не сворачивался. Наоборот, его становилось больше. И больше. И…

- Прости. Я… замотался. Я…

- Чарли, если ты сейчас не встанешь, то я спалю это комнату к чертям собачьим, - я старалась говорить ровно и спокойно. – Впрочем, даже если встанешь, то не факт, что не спалю… оно не слушается!

Вот вскочил он моментально.

- Спокойно.

- Я спокойна… я так спокойна…

- Шоколадку хочешь?

- Что?!

Я ему тут катастрофу устраиваю, а он с шоколадкой своей…

- Хочу!

- Тогда давай… меняться… ты мне силу, а я тебе шоколадку?

- У тебя нету.

- Силы?

- Шоколадки! – я смотрела на кончики пальцев, на которых вспыхивали огоньки. Яркие такие. И главное вспыхивали, вытягивались вверх, словно прорастали одуванчики на тонких ножках. И отрывались. И… - Чарли!

- Вдох. И выдох. И ты хозяйка своей силы.

- Я ей это тоже говорю!

- Не говори, а… а думай. О шоколадке. О вкусной сладкой шоколадке…

Огонек, добравшись до потолка, расползся по нему мерцающим пятном. Я сглотнула. А пятно впиталось в штукатурку и… и надолго ли защиты хватит?

Так, он прав.

Не паниковать. Но… но если… если не получается не паниковать?! Я ведь не по своему хотению, я…

- Если