— Да что ты! Может, тебе это всё-таки дорого обошлось? Тогда возьми это золото себе и отдай мне сына! — в не себя от злости она сунула ему в руки мешок.

От неожиданности Орланд опешил, он растерянно уставился на неё и выронил золото на землю. Потом, побагровев от ярости, резко схватил её за плечи:

— Я не узнаю тебя! Ведь это не ты говоришь! Та болезнь, которую ты взяла на себя с азаронцев, окончательно повредила твой разум?!!

Возле них мгновенно оказались азаронские ястребы, молниеносно обнажив свои мечи, угрожая Орланду. Он медленно отпустил её и разразился нервным хохотом:

— Забавно, Мариэль! Очень забавно! Ты ещё считаешься моей женой, а я уже не могу к тебе прикоснуться, рискуя быть казненным. Это по азаронским законам, да? — с трудом проговорил он. Затем так же резко он развернулся и вскочил на своего коня.

— Орланд! Я хочу забрать своего сына! — крикнула она ему вслед.

Седьмой лорд обернулся, не сбавляя, хода и лишь отрицательно покачал головой.

* * *

В Новый Азарон Мариэль вернулась почти в истерическом состоянии, за пять дней пути она не успокоилась, а только еще больше накрутила себя.

— Джон! Джон! О, боже мой, Джонни! Он не хочет отдавать мне Тео, а у меня не получается поговорить с ним нормально, мы стали разговаривать с Орландом на разных языках! — металась она по просторному залу главной башни.

— Вуа знает абсолютно все языки этого мира, если тебе нужен переводчик… — попробовал с юмором отнестись ко всему этому Джон.

— О, я в полном отчаянии, а он шутит! Ты понимаешь, он разозлился на меня ещё больше. Я ведь сама отдала ему сына, а теперь как же мне его вернуть обратно?!! Охийцы начнут прикрываться своими дурацкими законами. Даже Ваас не станет помогать мне.

— Так, стоп! Я понял, куда ты клонишь! Ты хочешь, чтобы я поехал к нему, так? Ты просишь меня поговорить с Орландом? Да мы же друг друга терпеть не можем! У нас с седьмым лордом патологическая несовместимость! — уже серьёзно произнес Джон.

— А ты попробуй! Ради меня! Пожалуйста, Джон! Пока я не натворила глупостей, о которых потом могу пожалеть!

— Это уже действительно веский аргумент. Ладно, я попытаюсь, но ничего не обещаю! — развел он руками, глядя на взволнованную сестру.

— Спасибо! Я знала, что могу положиться на тебя. Прямо сейчас и поезжай!

— А до утра нельзя отложить?

— Нет, нельзя! А то я поеду сама, а так буду сидеть и ждать тебя.

Джон только недоуменно переглянулся с Вуа и отправился седлать свою лошадь. На закате он одиноко выехал за ворота крепости и повернул на восток, в Охию. Джон ехал в Ихтар не спеша. Его не очень радовала перспектива тяжелого разговора с седьмым лордом, но он дал обещание сестре, хотя где-то в глубине души ему было жаль Орланда.

Тихим вечером восьмого дня он достиг ворот замка Ихтар. Слуги провели его к лорду, который был занят составлением каких-то важных бумаг. Орланд при виде такого гостя удивленно поднял брови.

— Что привело тебя так далеко в столь поздний час? Хотя да, я знаю, кто отправил тебя сюда!

— Подожди принимать угрожающий вид, Орланд! Давай поговорим как мужчина с мужчиной, спокойно и разумно.

— Давай уточним! Как мужчина с мужчиной или как мужчина с братом обожаемой сестры? Если ты будешь говорить как её брат, я знаю всё, что ты мне скажешь! Лучше не теряй времени, Джон! — заносчиво ответил лорд.

— Нет, я попытаюсь стать для вас бесстрастным судьей. Можно для начала увидеть своего племянника? — мирно проговорил Джон.

Подумав, Орланд отложил свои дела и провел его в комнату Тео. Служанка возилась с играющим малышом.

— Господин Орланд, он совсем не хочет ложиться спать! — произнесла она.

— Оставь нас, я сам уложу его спать! — отпустил он женщину и, улыбаясь, посмотрел на капризного малыша.

— Мариэль всегда напевала ему песенку, когда укладывала его спать, — сказал Джон, беря Тео на руки, но тот стал вырываться, и Джону пришлось опустить его на пол.

Малыш довольно резво дополз до дверей ведущих в соседнюю комнату. Его безрезультатные попытки открыть эту дверь, упираясь в неё маленькими ручонками, вызвали лишь громкий рёв. Орланд взял сына на руки и попытался его успокоить, но Тео всё время показывал пальчиком на дверь, повторяя — «мама, мама».

— Хорошо, хорошо, ты пойдешь туда! — Орланд открыл ему дверь и отпустил.

Седьмой лорд устало сел в кресло, подперев голову рукой.

— А что такого в этой комнате, что он туда так рвется? — поинтересовался Джон.

— Ты за этим приехал сюда?

Но Джон, движимый порывом огромного любопытства, подошел и распахнул настежь дверь. Теодор уже взобрался на широкую кровать и, улыбаясь, показывал ему пальчиком на стоящий у стены портрет. Джон не поверил своим глазам. На портрете была изображена Мариэль в полный рост.

— Скажешь кому-нибудь, убью! — раздался голос Орланда.

— Это же работа дивийского художника! Этот портрет был написан, когда мы были с Мариэль в Дивах.

— Да, верно, мне привезли его по моей просьбе. Это для Тео, чтобы он не забыл её! — раздраженно произнес Орланд, как бы оправдываясь перед Джоном.

— Ну да, ну да, конечно для Тео. — задумчиво проговорил тот.

— Теперь он сам уснёт, глядя на неё, можешь не переживать за Тео.

— Могу поспорить, что вы там вместе засыпаете, — осторожно сказал Джон.

— Да, я смотрю на неё и повторяю ей, как я её ненавижу! — уже повышая голос, проговорил седьмой лорд.

— Не ври, бесстрастный судья видит твои глаза!

— Может тогда бесстрастный судья объяснит мне, что случилось с женщиной, которую я любил?!!

— Женщина, которую ты любишь, — подчеркнул Джон. — Столкнулась с множеством трудностей, запуталась сама и запутала тебя, а потом вы сами стали запутываться в паутине своих взаимных обид, недоверия, сомнений, непонимания и гордыни. И каждый из вас закрылся в толстом коконе из этой паутины. Слова, которые идут у вас из сердца, застревают в липких сетях и эхом отражаются от оскорбленного самолюбия и искажаются до неузнаваемости.

— Но пришел Джон и спас нас. Это ты такой умный стал, посидев в яме?

— Да, там я действительно многое понял. И не надо перебивать меня, Орланд. Ты и сам понимаешь, что не я спасу вас, а вы сами должны разобраться во всём. Глупо! Так глупо терять столько драгоценных дней вашей жизни! Тратя их на бессмысленные обиды и сомнения. Сколько счастья безвозвратно утекло сквозь пальцы. За что вы наказываете себя? Мне так трудно понять вас. Просто вы не знаете цену этим драгоценным минутам и дням. Одумайтесь, разве вы не видите, что созданы друг для друга?!!

— Ты это скажи своей сестре. Она просто разлюбила меня! Большее счастье она нашла, получив своих азаронцев и наследство. Мариэль выбрала другой путь, путь великой азаронской королевы. Быть женой седьмого лорда, это же так скучно, здесь нет места её беззаветному героизму! — горько проговорил Орланд, с болью глядя в глаза Джона.