Повисла оглушающая тишина. Чародеи в молчании взирали друг на друга. Маскулу нервно пошевелился, заскрежетав своими пластинами.

— Если Кергорн узнал о нас, — прошипел он, — тогда конец всем нашим планам.

— А мы даже не можем выяснить, в чем дело, — заметил Элион. — Иначе рискуем угодить в ловушку, в которой Заваль и Тулак служат приманкой.

— Проклятие! — Вельдан поджала губы. — И что прикажете нам теперь делать?..

Алианна ждала с командиром Гальвероном перед маленькой задней дверью Цитадели Мечей Божьих. Она была рада, что он хранит молчание. Менее всего на свете напряженной и испуганной воровке была нужна бессмысленная беседа.

Они выполняли свой план. Алианна знала, что ей следует делать. Гальверон показал условный стук, который откроет ей доступ в Храм. Тяжелый мешок за ее плечами был наполнен взрывчатым порошком и мотками шнура: ноша, которая очень ее волновала, хотя рудокоп Ареом уверял, что пока она не окажется вблизи каких-нибудь огней или свечей, все будет в порядке. Теперь она должна только дождаться, когда сработает диверсия (если она сработает), и она может бежать и делать свою страшную работу — так или иначе.

Задумавшись, Алианна не сразу услышала тихое покашливание. Она оглянулась и увидела Пакрата, вынырнувшего из теней. Обогнув Гальверона по широкой дуге, он приблизился к девушке.

— Я… я кое-что тебе принес, — сказал он. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. Алианна не пошевелилась, чтобы взять ее, и тогда он тряпку прямо ей в руки. — На.

Алианна сделала над собой усилие, чтобы не отшвырнуть с омерзением неприятный серый предмет. Он выглядел грязным и зачуханным, каковым, принадлежа Пакрату, несомненно, и был. Так почему же вор носится с ним, как с величайшим сокровищем?

Мне это не нужно. В любой момент может наступить момент, когда станет пора идти и встретиться с кошмарными чудовищами. Очень возможно, что я не доживу до завтра. Почему он выбрал время именно сейчас, чтобы приставать ко мне с каким-то дурацким шмотьем, вынутым из помойки?

Лицо Пакрата слегка дрогнуло.

— Давай, — подбодрил он. — Возьми это, пожалуйста. Это подарок за спасение моей жизни. Это самое ценное, что у меня есть.

— Это? — сказала Алианна прежде, чем сумела оборвать себя. — Что это такое? — поспешно добавила она, видя, как на лице его отразились боль и обида.

— Это плащ-невидимка, — гордо сообщил Пакрат.

— Но… но, Пакрат. Мне он не кажется невидимым. Я его отлично вижу, — запротестовала Алианна.

К сожалению…

— Да нет же, я не говорю, что этот плащ правда невидимый, — сказал он нетерпеливо. — Я хочу сказать, что когда надеваю его, он делает меня невидимым. Это… как бы это сказать… камуфляж, вот что это такое. — Он любовно погладил грязную тряпку. — Эта маленькая прелесть столько раз спасала меня от шлюхиных детей Мечей Божьих, что и сосчитать невозможно. — Он с неприязнью покосился на стоящего поблизости Гальверона. — Честно, Алианна, тебе стоит надеть его, если ты уходишь. Тебе нужна любая возможность, которая поможет укрыться от этих тварей.

Пакрат встряхнул плащ и развернул его для обозрения. На первый взгляд он казался серым, но на самом деле был соткан из сотен веревочек и обрывков материи разных оттенков, о результате одежда выглядела сплошным пятном какого-то невразумительного цвета, которое смущало взгляд и, казалось, уводило его прочь от реального объекта. Вдобавок множество веревочек и тряпочек были пришиты только одной стороной и свободно свисали, еще более отвлекая потенциального наблюдателя. Глядя на эту одежку, Алианна внезапно поняла, как ее спутник мог с такой легкостью раствориться в тенях. Но…

— Но, Пакрат, — сказала она мягко. — Я собираюсь идти по снегу. Все эти полосочки были бы великолепны в неосвещенной комнате или на улице, но на белом я буду видна почти так же хорошо, как в плаще Мечей Божьих.

Пакрат ухмыльнулся.

— А, — сказал он, — вот здесь ты не права… Видишь?

Он повернул плащ другой стороной, и она увидела, что с изнанки он был сделан точно так же, но из кусочков грязно-белого, бледно-голубого и бледно-зеленого и мириад оттенков легчайше серого.

Изумленная такой блестящей выдумкой, Алианна приняла у него плащ.

— Спасибо, Пакрат, — сказала она. — Это… — Она не находила слов. — Это невероятно. Сколько трудов ушло, чтобы сделать такое?

— О, это не только я, — сказал он добродушно. — Это семейная реликвия. Досталась мне от бабки, она была в свое время легендарной воровкой. Она оставила его моему отцу, а тот передал моей мамаше перед тем, как его повесили. Мать хранила эту шмотку для меня, пока я не подрос настолько, чтобы ею воспользоваться. Мы все дошивали его понемножку, чуть-чуть там, чуть-чуть здесь…

Жаль только, что никому из вас не пришло в голову хоть раз его постирать.

Алианна мысленно одернула себя. Возможно, патина копоти, жира и грязи была составной частью камуфляжа. И если крылатые хищники охотятся по запаху, этот, несомненно, смутит их.

— Лучше бы поторопиться, — мягко сказал Гальверон от двери. — У них было достаточно времени, чтобы соорудить ловушку.

— Давай скорее, — подстегнул Пакрат. — Надевай.

Алианна повиновалась.

— Я возьму его только на время, ладно? Я верну его тебе завтра.

Она протянула свой темный плащ Гальверону и обернула непрезентабельную одежку Пакрата вокруг плеч, бледной стороной вверх, поверх своего мешка. К ее удивлению, он был таким легким, что она не почувствовала никакого дополнительного веса.

— И капюшон, — напомнил Пакрат.

Алианна ощутила брезгливость при мысли о том, чтобы натянуть грязную тряпку, населенную блохами, вшами и Мириаль знает, кем еще, на волосы. Ей пришлось напомнить себе, что эго действительно хороший камуфляж. В конце концов, гнид и вшей можно вывести, а вот если ее распотрошат, то это уже навсегда. И если грязный плащ поможет этого избежать, то кто она такая, чтобы жаловаться?

Мириаль, помоги мне!

С содроганием она надвинула капюшон, уверяя себя, что это только ее воображение заставляет ее скальп начать зудеть и чесаться. Глядя в сияющее лицо Пакрата, она выдавила улыбку и еще раз поблагодарила его.

Скорее бы Алестан начинал. Чем скорее я доберусь до храма, тем скорее смогу снять проклятую штуковину.

Брат словно уловил ее мысли. Сверху донесся грохот, и камни Цитадели задрожали. Снаружи она услышала вопли хищников, какие-то капли дождем посыпались на снег. Гальверон приоткрыл дверь.

— Выбирайся во двор по возможности быстро, — прошептал он. — Удачи.

Алианна сделала глубокий вдох и быстро побежала, низко пригибаясь к земле, из двери налево. Так она могла держаться у стены, используя ее одновременно как проводника и как прикрытие. Двор с его высокими стенами был погружен во тьму, воздух был плотным и ледяным, заполненным кружащимся снегом. Ближе к Цитадели земля была засыпана влажными черными ошметками. По-видимому, взрыв Ареома зацепил по крайней мере одну жертву.