– Сколько вам нужно времени? – с непроницаемым видом вопросил Бредли.

– Час-полтора на демонтаж, столько же на установку… Ну и еще не больше часа на то, чтобы рассчитать таблицы поправок и разработать схему индивидуального ориентирования.

– Даю вам на всё три часа! – бросил адмирал.

В конце концов, расстрелять этого дубиноголового кретина никогда не поздно.

А если дредноуту удастся стартовать через три часа, всё прочее уже не будет иметь значения.

Нейтральный космос. Район 183908-63702-КФ

…Перед изумленным взором экипажа «Пассата» разворачивалась величественная панорама космической битвы – самой большой со времен «Цинхуайской заварухи». Закрытый защитными полями, невидимый для радаров и сканеров (только человеческий взор мог быть для него опасен), «Пассат» висел в каком-то полумиллионе километров от места сражения.

На черном фоне появлялись яркие вспышки взрывов и крошечные звездочки более слабых торпед малой мощности. Несколько раз качнулись стрелки гравиметров – это рвались нуль-торпеды, а может, стреляли особо дальнобойные гравипушки.

Время от времени в окружающем их пылевом облаке возникали бледные световые столбы – это долетали до них потерявшие силу лучи лазеров.

Иногда на пределе видимости мелькали светящиеся точки, стремительно скользившие и пропадавшие, – это крупные корабли, приблизившиеся к убежищу «Пассата», оказывались в поле их зрения.

– И что мы будем делать? Мы что, так и уйдем? – вдруг прозвучал в тишине напряженный юный голос. И как-то так сразу случилось, что Милисента оказалась в центре всеобщего внимания.

Александр очень серьезно посмотрел на нее, помолчал.

– Я понимаю тебя, Милли, – там твои соотечественницы. Но и ты пойми: мы не солдаты, а тем более не наемники, Пойми, мы – полицейские, стражи порядка. Космические мусора, если хочешь! Да и чем мы можем помочь? Тут только в нашем секторе семь сотен вымпелов со стороны Лиги!

– Ну, помочь мы бы смогли, предположим… – вступил в разговор Георг. – Как-никак у нас тут семь нуль-торпед. Правда, торпеды так себе…

Тут запищал коммуникатор у капитана в кармане.

Он приложил его к уху, выслушал торопливую скороговорку и невесело улыбнулся, затем лицо его вытянулось в недоумении.

– Поздно обсуждать. К нам летят. И, клянусь, я не знаю, что это такое, – сообщил он, отключив переговорное устройство.

Через считаные минуты Михайлов уже был в тесной рубке радарного поста, внимательно изучая экран, где отображались идущие прямо на них четыре эсминца и непонятная цель.

– Что там, телеметрия? – спросил Александр. – По-прежнему ничего не понимаешь?

– Не понимаю, Алекс, – покачал головой Льюис. – Убей бог, не пойму. Это похоже на линкор, но даже линкоры не бывают такими… Одним словом, не хотел бы я сразиться с этим.

– А всё-таки? Есть какие-нибудь соображения?

– Представь себе, есть. Мы тут уловили пару узконаправленных передач, естественно, зашифрованных.

Он протянул капитану распечатки с группами цифр.

– Посмотри, что это такое, как ты думаешь? С чего обычно начинаются такие послания?

– Ну, наверное, с позывного.

– Правильно, – кивнул Клайв. – Так вот, я тут просмотрел перехваченные сообщения с разных кораблей. У этого субчика самый короткий позывной

– Флагман… – ошалело пробормотал Александр. – Ну и дела…

«Последний удар» обходил район битвы по большой дуге со стороны центра Галактики. Маневр был давно знаком и тактикам, и стратегам космофлотов.

Причем оценивался он не слишком высоко. Это было теоретически возможно, когда битва уже разгорелась, когда основные силы втянуты в драку, Когда фланговые патрули отозваны или перебиты дестроерами и фрегатами, когда помехи от сотен и тысяч станций, взрывов, залпов забивают радары и сканеры. Когда целей на экранах мелькает куда больше, чем способен отследить самый толковый оператор, а логические блоки компов начинают безбожно глючить… Но и тогда обходной маневр мог совершить одиночка, ну два-три корабля. Что они могли решить в генеральном сражении? Но только не в этом случае.

Ибо этот корабль мог решить очень и очень многое. Может быть, даже все.

Именно с таким расчетом его и послали по личному приказу Гроссмейстера в глубокий рейд, чтобы обрушиться на тылы амазонок, так некстати ускользнувших от первого удара. И сидевший сейчас в рубке адмирал (уже без приставки унтер) Калигула Карабасов, рискнувший предложить эту идею сутки назад, имел основания гордиться собой.

Впереди его ждали блестящая победа, десятки, если не сотни уничтоженных кораблей, слава, почет, богатство, карьера…

А разве столь блестящий флотоводец, как он, не сможет в будущем стать достойным кандидатом на пост командующего ВКФ Темной Лиги?

Даже мелькнула отдающая ересью мыслишка, ведь несколько предшественников нынешнего Великого Гроссмейстера именно с этого начинали…

Район космоса 12783673-28988 ЖЖ, примерно триста килопарсеков от места событий. Станция «Рубин»

Станция «Рубин», точнее, «Свободная интеркосмическая республика Рубиновая», или еще иначе – «Свободный порт Рубин», была объектом весьма примечательным.

Когда-то она являлась одной из заправочно-снабженческих станций Демократической коалиции – самой дальней из принадлежащих ей объектов.

Когда Коалиция накрылась медным тазом, комендант станции, недолго думая, провозгласил независимость.

Не все согласились с ним, правда, резни против ожидания не произошло: просто несогласных посадили в старый корвет и позволили улететь куда глаза глядят.

За прошедший век с небольшим станция, много раз чиненная, одряхлевшая, с замененными не по одному разу частями и латаным корпусом, превратилась в что-то среднее между перевалочной базой, притоном средней крутизны и гнездом контрабандистов. Среди миллиона с лишним населявших ее людей были выходцы со всех концов Ойкумены и представители самых разных профессий. На десятке бирж, несчетном количестве базаров и базарчиков, в супермаркетах и темных подозрительных лавчонках можно было купить буквально любой товар – от самого убойного оружия до произведений искусства со Старой Земли и от акций всех возможных фирм до дворянских титулов и даже целых планет.

На полную мощность трудились одиннадцать похоронных бюро, а в забегаловках подавали блюда самых разных кухонь вплоть до эльфийской. Двенадцать улиц были сплошь укомплектованы разнокалиберными публичными домами, предоставлявшими услуги на любой вкус (имелись даже звероферма и весьма уютный скотный двор).

Именно тут, на шестом уровне, на маленькой улочке, что приткнулась на перекрестке Долларовой авеню и проспекта Бетельгейзе, между конторой по продаже экзотических растений и штаб-квартирой секты «Фиолетовые братья», и обреталась компания «Сукки и сыновья».