Произнеся это, он побежал к мужчинам, сражающимся с огнем.

Девушка посмотрела на горящие кибитки. Она насчитала пять, спасти которые уже не удастся, даже если локализовать пламя. Эмилиан с группой цыган стал откатывать в сторону одну из не затронутых огнем кибиток. Было очевидно, что пламя может перекинуться и на другие кибитки, а с них – на растущие на берегу ручья деревья. Если это произойдет, пожар невозможно будет остановить, и тогда все имение окажется под угрозой.

Ариэлла с отчаянием огляделась. Повсюду бегали непривязанные лошади, затрудняя и замедляя отвод кибиток. Девушка бросилась к группе женщин и детей.

– Раненые есть? – спросила она.

Джаэль, баюкающая на руках младенца, передала его другой цыганке и поднялась на ноги.

– Раненых нет, но пять семей лишились всего имущества, вообще всего, Ариэлла.

Взяв Джаэль под локоть, она отвела ее в сторону.

– Как это случилось? Кто-то оставил без присмотра костер, пока готовил ужин?

– Никто ничего не готовил. Для этого еще слишком рано.

– Так в чем же причина? – вскричала Ариэлла. Ей совсем не нравился взгляд Джаэли.

Цыганка облизала пересохшие губы.

– Мне показалось, что я видела Толлмана, бегущего к кромке леса с еще одним мужчиной.

Ариэлла замерла на месте. Взгляд ее отыскал Эмилиана, который привлек всех мужчин к откатыванию кибиток подальше от очага возгорания. Никто больше не пытался заливать пламя водой, осознав, что это совершенно бесполезно.

– Но Толлман же в тюрьме, – возразила она, глядя на Джаэль. – Ты ошибаешься. Пожар стал следствием несчастливого стечения обстоятельств.

– Неужели? – вскричала Джаэль. – Ты провела неделю в Роуз-Хилл, ухаживая за Эмилианом, а мы все это время сидели в лагере, опасаясь и шагу ступить за его пределы. Стоило кому-то из нас оказаться в деревне, нас тут же начинали оскорблять и гнать прочь! – Помолчав немного, она добавила: – Мы выступаем на рассвете, и даже это недостаточно скоро!

Не колеблясь ни секунды, Ариэлла предложила:

– Джаэль, почему бы тебе не остаться в Вудленде с Эмилианом и со мной? Твой брат нуждается в тебе, а я хочу доказать тебе, что не все gadjos жестоки и полны ненависти. Я хочу, чтобы мы стали подругами, – поколебавшись, произнесла она.

Джаэль воззрилась на нее:

– Мы и так подруги. Мне нравится твоя семья, и я знаю, что не все gadjos жестокие. Миссис Коупер, например, принесла нам индейку, а один фермер наловил для нас рыбы.

– Я тоже снабжу вас провизией, – твердо произнесла Ариэлла.

– Тебе бы лучше поспешить, – сжато ответила цыганка, – потому что завтра к полудню нас здесь уже не будет.

Ариэлла напряглась. Она не успела ничего возразить, заслышав стук копыт. Обернувшись, она увидела скачущего к ним во весь опор Алексея и еще трех всадников. Спешившись, он передал поводья своего скакуна Джаэли.

– Все в порядке? – угрюмо спросил он.

– Да, если огонь перекинется на деревья, Вудленд уже не спасти. – Джаэль замолчала, завидев возвращающихся слуг Эмилиана. Они вели с собой подмогу, очевидно фермеров, у каждого из которых в руках были лопаты и кирки.

– Знаю. – Он бросил взгляд на вновь прибывших. – Придется быстро прорыть траншею, чтобы остановить этого монстра. Ариэлла, а ты отведи женщин и детей в дом. Здесь они будут только мешать.

Девушка кивнула, а Алексей тем временем сбросил сюртук и присоединился к мужчинам. С другой стороны от горящих кибиток появился Эмилиан. Он сделал знак Алексею, затем указал на кибитки, словно проводя воображаемую линию, и что-то прокричал ему. Брат Ариэллы схватил лопату и закричал в ответ, подкрепляя свои слова жестами. Все мужчины распределились по разные стороны очага возгорания и принялись копать.

Дым поднимался в начинающее темнеть небо, но источник возгорания был локализован. Стоя чуть поодаль от прочих, Ариэлла обхватила себя руками. Женщины в едином порыве бросились вперед, обнимая своих изнуренных мужей, сыновей и братьев. Здесь были не только цыганки, но и жены тех, кто служил в имении, а также фермеров, принимавших участие в тушении пожара. Мужчины были черны от копоти. На поляне стояли остовы частично сгоревших шести кибиток, и несколько росших поблизости деревьев также были сильно повреждены. Эмилиана нигде не было видно, но в дальнем конце лагеря Ариэлла заметила своего брата, такого же усталого и перепачканного, как и остальные. Где же Эмилиан? – подумала она, стараясь не поддаваться панике.

В этот момент послышалось заунывное пение скрипки.

Ариэлла напряглась и, обернувшись, увидела сидящего у одной из кибиток паренька, извлекающего из своего инструмента печальные пронзительные звуки. Они свидетельствовали об огромном неизбывном горе.

Девушка задрожала всем телом. Никто же не пострадал. Цыгане бедны, но кибитки можно восстановить и купить новые вещи. Она знала, что кладовые Вудленда ломятся от еды, так как лично просила Худа сказать повару приготовить еду на его усмотрение для уставших мужчин. Что же до личных вещей, сгоревших в пожаре, завтра она попросит помощи Марджери и Дианы, и они вместе приобретут постельные принадлежности и белье, одежду и все необходимое для погорельцев. Конечно же табор не может выступить завтра. На то, чтобы починить кибитки, нужно некоторое время.

Какое-то движение привлекло ее внимание. Она заметила Эмилиана, устало бредущего к дому. Плечи его, обычно гордо выпрямленные, были понуро опущены, словно он признавал собственное поражение.

Ариэлла уже упросила Джаэль не рассказывать брату о том, что она видела. Девушка поспешила ему навстречу.

– Эмилиан!

Он споткнулся, но не замедлил шаг.

– Эмилиан! – Ариэлла пустилась бегом.

Он наконец остановился и повернулся к ней.

Пока девушка не подошла к нему вплотную, она не смогла прочесть выражение его лица, потому что огни в доме были потушены, и единственный свет исходит от звезд и луны. Взгляд Эмилиана был напряженно-суров.

– С тобой все в порядке? – запыхавшись, спросила девушка.

– Да. – Он скрестил руки на груди. Некогда белая рубашка стала грязно-серой, лицо его было покрыто пятнами копоти, а длинные волосы заложены за уши, выставляя на всеобщее обозрение шрам.

– Кто-нибудь пострадал?

– Нет. Никто не пострадал.

У Ариэллы возникло ощущение, будто они перенеслись во времена их первой встречи. Эмилиан вел себя как чужой. Она подергала его за рукав.

– Я распорядилась, чтобы твой повар приготовил ужин для людей, участвовавших в тушении пожара. Ты и сам, должно быть, изнурен и голоден.

Он воззрился на нее своими холодными серыми глазами.

– Я же знаю, что ты голоден. – Девушка закусила губу. – Это же был несчастный случай, правда?