– Я намерена уехать и воспитывать свое дитя в одиночестве.

– Независима и эксцентрична, как обычно! И как ты намерена быть незамужней матерью? – попыталась урезонить кузину Марджери. – Тебя будут презирать и подвергать гонениям. Ты не сможешь долго хранить свое положение в секрете!

Ариэлла воззрилась на нее:

– Возможно, на некоторое время мне придется уехать.

Марджери побледнела.

– Но рано или поздно ты должна будешь вернуться домой, и тайна раскроется, – резонно заметила она. – И тогда твой отец и брат выследят Эмилиана – даже если пройдет год или несколько лет . Как только они узнают, что у тебя его ребенок, он обречен.

Ариэлла напряглась.

– Надеюсь, мне удастся их как-нибудь переубедить. Как бы то ни было, я поняла, что возвращение в Лондон было не лучшей идеей. В летние месяцы в столице нездоровый климат.

– Ариэлла, Эмилиан имеет право знать, – настаивала Марджери.

– Да, верно. Я скажу ему, только еще не решила когда. – Она просто не могла думать об этом сейчас.

– Ты намерена пройти через это одна, – наконец изрекла Марджери.

– Пока у меня нет другого выбора.

Марджери сделала глубокий вдох.

– Черт побери, – выругалась она, чем несказанно удивила кузину. – Знай, пожалуйста, что, на мой взгляд, ты совершаешь ужасную ошибку. Я думаю, ему следует сказать. Он должен жениться на тебе ради твоего блага и блага вашего ребенка.

– В таком случае мы с тобой не понимаем друг друга, – ответила Ариэлла.

Взгляды их встретились, и Марджери крепко пожала Ариэлле руку.

– Если ты и в самом деле намерена держать свою беременность в тайне, я буду всячески поддерживать тебя.

Посмотрев в обеспокоенное лицо Марджери, Ариэлла расплакалась. Она чувствовала одновременно и облегчение, и признательность кузине.

– Ты самая преданная моя подруга. Мне так страшно, Марджери, – дрожа всем телом, призналась девушка. – Мне страшно провести в одиночестве несколько последующих месяцев, страшно рожать в одиночестве и страшнее всего оказаться в одиночестве с ребенком на руках!

Марджери обняла ее.

– Ты не одинока и никогда не будешь. Я буду с тобой так долго, как это потребуется. – Она отерла слезы с глаз и резко произнесла: – Давай-ка лучше подумаем, где ты станешь жить этот год. Мы скажем родным, что намерены отправиться в путешествие, и уедем через несколько месяцев. Возможно, нам удастся арендовать виллу на юге Франции. Климат там хороший, язык ты знаешь превосходно, ну а я приспособлюсь.

Ариэлла с воодушевлением кивнула.

– Мне нравится эта идея, – задумчиво произнесла она. – На юге Франции очень красиво. Это место отлично подходит для рождения ребенка.

Следующая неделя промелькнула в лихорадочном составлении планов. Стараясь не возбуждать подозрений, Ариэлла и Марджери совершали долгие прогулки по саду Аманды. Марджери всегда брала с собой альбом для рисования и угольный карандаш. Она была превосходной художницей и заявляла, что после того, как покинет Роуз-Хилл, намерена запечатлеть акварельными красками знаменитые коралловые розы Аманды. Для этого ей требуется многие часы проводить в саду, делая бесчисленные наброски цветов. Ариэлла же притворилась, что снова увлеклась историей монголов и хочет проводить время за чтением с Марджери, пока та «делает наброски».

В действительности альбом для рисования был заполнен их планами. Они уже отправили письма нескольким агентам в Лондоне и недавно получили ответы. В предместьях Ниццы им были предложены на выбор несколько очаровательных вилл, которые можно было арендовать на длительный срок. Марджери послала своего личного секретаря на юг Франции осмотреть все варианты. Через месяц или около того они смогут сделать окончательный выбор. Ариэлла стала осторожно намекать своей семье, что хочет отправиться в путешествие. Отец казался очень довольным. Она понимала: Клифф радуется тому, что ее увлечение Эмилианом проходит. Если бы только он знал правду! Но Ариэлла не испытывала чувства вины. Она была намерена защитить любимого от отцовского гнева, а это означало, что ей нужно уехать в обстановке совершенной секретности.

Отец Марджери, граф Адар, на днях прибыл в Роуз-Хилл ради приближающегося бала Аманды. С ним приехал его наследник Нед и младшие сыновья. Марджери решила на днях попросить его позволения сопровождать кузину, и Ариэлла знала, что дядя ни за что не ответит отказом.

Очень скоро они претворят свой план в жизнь. Если ничто не помешает, они отправятся во Францию, и никто ничего не узнает.

* * *

Ариэлле совсем не хотелось идти на бал Аманды, но у нее не было выбора. Всем было известно о ее нелюбви к подобного рода fкtes, но она имела обыкновение, поворчав немного, все же, повинуясь чувству долга, почтить мероприятие своим присутствием. На этот раз она была намерена вести себя как обычно.

Дом был наполнен смехом гостей, веселой болтовней и звуками музыки. Ариэлла медленно приближалась к бальному залу и уже различала дам в разноцветных вечерних платьях и с сверкающими драгоценностями и джентльменов в черных смокингах, а также официантов в белых сюртуках, снующих туда-сюда с бокалами шампанского. У входа в бальный зал стояли, держась за руки, Клифф и Аманда, окруженные желающими поприветствовать их гостями. Хозяева были поразительно красивы, и Ариэлла улыбнулась про себя. Глядя на них сейчас, любому становилось ясно, что они безумно влюблены друг в друга.

Девушка задержалась на пороге, не решаясь войти внутрь. Она представляла себя вальсирующей в объятиях Эмилиана.

Она вовсе не хотела вспоминать о той майской ночи. Будучи целиком погруженной в планы отъезда, у нее не оставалось времени горевать о том, чего она лишилась. Она научилась искусно переводить свои мысли в другое русло, стоило лишь им принять опасный поворот. Едва почувствовав боль или тоску по Эмилиану, Ариэлла тут же вспоминала о крошечном человечке, растущем внутри ее, и представляла, как в первый раз возьмет своего ребенка на руки.

Сердце ее сжалось. Ей вдруг показалось, что Эмилиан где-то рядом. Если бы она осмелилась, то с легкостью вспомнила бы каждую минуту, что они провели вместе, воскресила бы в памяти подробности их особенной ночи. Она как наяву видела его стоящим в противоположном конце комнаты. Он улыбался ей, когда она плыла в танце в его объятиях и по неловкости наступала ему на ноги. Она снова ловила на себе его жаркий, страстный взгляд и заново чувствовала прикосновение его сильного, крепкого тела.

Ариэлла сделала глубокий вдох. Она до сих пор отчаянно тосковала по Эмилиану и мечтала, чтобы он вернулся. Ожидание ребенка не могло унять ее душевного томления.

Девушка понимала, что сейчас ей нельзя позволять себе погружаться в мир воспоминаний и сладких фантазий. Эмилиан ушел. Возможно, она не увидит его долгие годы. Она же была намерена родить здорового ребенка. Тоска о прошлом не пойдет на пользу ни ей самой, ни ее малышу. Ариэлла решила, что пробудет на балу час, а потом улизнет, сославшись на головную боль.