Нас уже заметил отец и торопливо направлялся к нам.

– Господин граф.

Он поднялся, широко улыбаясь, – так, словно это было самым естественным делом – зайти между прочим на территорию своего давнего врага.

– Рад, что у вас все обошлось, Сент-Аланжер.

– Я должен благодарить вас, – сдержанно начал отец.

– Не берите в голову. Разве могло быть иначе. Я услышал про несчастный случай. В такое время! Я представил себе, в каком затруднении вы оказались, и послал людей.

– Они прибыли как раз вовремя.

– В таком случае я удовлетворен.

– Теперь я у вас в долгу, – снова начал отец.

Граф показал рукой на нас с Кэти.

– Мадам Сэланжер и мадемуазель Кэти только что дали свое согласие прийти к нам в замок на vendange. Это сполна вознаградит меня за ту незначительную услугу, которую я сумел вам оказать.

Услышав это, отец на мгновение окаменел. Придя в себя, он сказал:

– Я уверен, что вам будет интересно посмотреть нашу усадьбу. Не соблаговолите ли пройти со мной, граф?

– С удовольствием.

Сдерживая улыбку, он поклонился – сначала мне, потом Кэти; после чего они удалились, а мы с Кэти остались сидеть, глядя им вслед.

– Он не великан, – сказала Кэти. – Он даже лучше. Он рассмешил меня. Мне он понравился, а тебе? Мама?!

Я промолчала.

У нее был разочарованный вид.

– Конечно, он не может есть людей. Это была только шутка.

– О-о? – сказала я.

– Да, мне он понравился, – повторила она чуть ли не вызывающе.

В тот вечер я его больше не видела.

Я была рада побыть наконец одна в своей комнате. Не вызывало сомнений, что человек этот смущал мой душевный покой. Я пыталась найти ответ на вопрос, почему он прислал к нам на помощь своих людей и зачем появился здесь этой ночью. Сперва он отзывает сезонных рабочих, которые должны были работать у нас, а затем делает этот великодушный жест. Я чувствовала, что граф затеял какую-то игру.

Я долго пролежала без сна, продолжая думать о нем.

Наутро отец дождался, когда мы остались одни, и сказал:

– Граф ведет себя очень странно... заявился к нам, как будто мы с ним старые друзья. У нас никогда не было с ним ничего, даже близко похожего на дружбу.

– И он прислал тебе людей.

– Почему? По логике вещей он должен бы тыкать в нас пальцем и радоваться, что мы потеряли урожай. В некотором смысле мы конкуренты. Более того, между нашими семьями существует давняя вражда.

– Но не между вами лично.

– Он на ножах с моим отцом. Они без колебаний подставили бы ножку друг другу. С чего это вдруг такая перемена? – Он испытующе посмотрел на меня, и я почувствовала, что краснею. – Ну конечно же. Он встретил тебя.

– Да, в лесу. Я же говорила тебе.

– Думаю, все это имеет непосредственное отношение к тебе. Ты должна быть осторожна, Ленор.

– Не беспокойся, папа.

– Видимо, он решил преследовать тебя. Говорят, он очень влюбчив, а ты привлекательная женщина.

– Мне показалось ему понравилась Кэти. Наверное, он любит детей.

– Это – лишь часть его игры. Он не интересуется даже собственным сыном.

– Граф произвел на Кэти сильное впечатление. Они играли с ней в чудовищ с людоедскими наклонностями. По-моему, он от души забавлялся.

– Мне это не нравится. Я так хотел, чтобы вы приехали сюда, а теперь я думаю, что смогу спокойно вздохнуть только после того, как мы вернемся в Париж.

– Не волнуйся. Я ведь не маленькая неопытная девочка. Не забывай, что я вдова, имеющая дочь.

– Знаю. Но его считают очень привлекательным мужчиной.

– Во всяком случае он себя видит именно в таком свете.

– Боюсь, что другие тоже.

– Говорю тебе – не волнуйся.

– Но ты пообещала пойти к нему на vendange.

– Кэти приняла приглашение прежде, чем я успела придумать благовидный предлог для отказа.

Отец снова покачал головой.

– Не нравится мне это, – повторил он.

– Все будет хорошо, – заверила я его.

А про себя подумала: «Мне-то все это очень даже нравится». При этом я прекрасно понимала, что отец прав и что граф, вероятно, смотрит на меня всего лишь как на легкую добычу.

Всем сердцем я жаждала доказать ему обратное.

Эта ночь ясно запечатлелась в моей памяти. По прошествии времени она стала мне казаться какой-то нереальной, но даже сейчас я могу закрыть глаза и представить себе все до мельчайших подробностей. Воздух был прозрачен, и звезды казались совсем низкими; было тепло и безветрено. До нас доносились отдаленные голоса пирующих – пение под аккомпанемент скрипок, аккордеона, треугольников[23]и барабанов.

Но отчетливее всего я помню самого графа. Он умудрился устроить так, что мы с ним сидели отдельно в небольшом дворике; окружавшие его серые стены были увиты цветущей бугенвиллеей, в воздухе разливалось благоухание красного жасмина. Я потягивала особое, по его словам, вино, которое он принес из подвалов, и ела торт, приготовленный специально по этому случаю и являлю-щийся одной из достопримечательностей vendange.

Этот вечер был волшебным с самой первой минуты, когда мы с Кэти сели в присланный за нами экипаж. Это был чарующий вечер. Экипаж представлял собой громоздкое сооружение с выгравированным на дверцах фамильным гербом. Несмотря на некоторую нескладность, вид он имел внушительный. Отец очень волновался, и я снова попыталась успокоить его. «Все будет в порядке, – твердила я, – к тому же со мной едет Кэти». Я обещала вернуться к полуночи; он пробормотал что-то насчет того, что это слишком поздно для Кэти, на что я ответила, что один раз можно нарушить привычный распорядок и никакого вреда ей от этого не будет.

Он уже не сомневался, что граф взял курс на обольщение. В целом я была с ним согласна и не собиралась стать легкой добычей волокиты. Но я чувствовала, что слишком долго была серьезной и легкое развлечение мне не повредит.

Сколь великолепен был этот замок! Он поражал воображение своей древностью. Когда мы приблизились к холму, на котором он стоял, меня охватило предчувствие чего-то фантастического. Эта ночь обещала быть не похожей ни на какую другую. Высокая главная башня основного крыла, окруженная бруствером, цилиндрические башни по бокам здания, массивные стены, узкие проемы окон... все это сохранилось со времен средневековья. Мне показалось, будто я вступила в другой мир.

Граф вышел встретить нас вместе со своим сыном Раулем. Кэти и мальчик окинули друг друга оценивающими взглядами. Потом Кэти взяла инициативу в свои руки и сказала: