После дуэли големов в бой пошли как две стены, люди, которых тренировали в Ледобурге и армия Орислава, генерала Сильвана. Они шли как две скалы, полностью вооруженные, полностью подготовленные и воодушевлённые. Первые строи держали огромные щиты, закрывая себя и всех последующих воинов. Остальные, за ними кидали копья, камни и остальные метательные снаряды. Когда падал один из воинов, то на его место вставал другой, а раненого оттаскивали в самый тыл и оказывали первую медицинскую помощь. Когда сомкнулись щитами две стены противников, то начали теснить друг друга, толкать, бить по ногам и колоть мечами, всего до чего могли дотянуться. Некоторые даже ползли под ногами товарищей и резали ноги противника, сражаясь не честным, не рыцарским способом. Иногда их сразу выявляли и жестоко расправлялись над этими подлецами, но иногда один такой мог ранить, даже убить больше десяти воинов, которые ничего не подозревали. Им очень сильно везло, ведь каждого раз их могли заколоть сразу же после одного такого случая.

Прошло около получаса, прежде чем первые строи разошлись, так и не решив ничего. За ними следовала вторая волна и третья, а дальше четвёртая. Две армии сражались до тех пор, пока на поле не очутилось множество трупов и раненых, заваленными этими трупами. Всё поле из нетронутого, чистого и прорастающего цветами и травой превратилось в грязное, болото, по которому стало невозможно ходить от того, что вся кровь впиталось в землю и появилось столько грязи, что последние ряды воинов спотыкались и подскальзывались на ней. А также, на поле было столько убитых, что в некоторых местах образовались целые горы. Каждый метр не обходился без отрубленной головы или другой конечности. Были разбросаны, потеряны мечи, щиты и остальные доспехи. Множество лишних предметов валялось на поле, на котором ничего этого не должно было быть. Продырявленные топорами щиты, сломанные пики, где-то грязный флаг, уже несуществующих защитников, которые погибли от жестокости сражения.

В любой битве множество людей думают, что воины сражаются как рыцари, давай противнику второй шанс и множество поблажек, но это не так. В любом бою выживает тот, кто самый смелый, подготовленный и сильный. Не считая того, что вокруг воинов сражаются множество других и каждый может подойти и убить, на поле боя очень трудно в психологическом плане. Вокруг крики, стоны, удары стали друг об друга. Где-то кричит и просит помощи бедняга, которого только что ранили в живот или ногу и схватившись за ногу, просит, молит, чтобы его не убивали, дали выбраться из толпы, спастись, сохранить свою жизнь. Но это уже зависит от чести воина, который сражался с ним, а может его враг и вовсе отрубить бедняге голову. Вокруг всего этого хаоса, грязи, которая попала в сапог или на лицо, а ещё хуже в горло неудачно, и мешает сражаться, отвлекает от координации и не даёт сосредоточится на противнике. А когда воины упали на землю, то их втаптывают остальные, спотыкаются, ругаются, не дают встать. Сильно бьют ногами по голове и другим частям тела, да так, что хочется взвыть, встать и убежать, но из-за слабости, не каждому рыцарю везёт встать. А ещё, сами доспехи тянут человека на землю, так как очень тяжелы и неповоротливы. И сам воин так и остаётся на поле, заваленный трупами, иногда не сразу умирает и тонет в грязи и кровавой земле ставшей болотом.

Когда прошло больше двух часов сражения, никто не мог решить исход битвы. Силы были равны, но из-за того, что погиб один из главнокомандующих, весь отряд начал пятится назад и первые ряды, хоть и сдерживали превосходящие силы Восточного королевства, но сами очень устали за всё это время. План Арчибальда не сработал, и воины начали отходить к Горбатой скале. Даже, не спасла кавалерия, которая ударила во фланг баталии и хоть убила множество рыцарей, но была отбита конницей Восточного королевства. Лошади давили людей, стоявшие на пути. Где-то лучник метко выстрелил и попал в голову наезднику из-за чего тот свалился и погиб в муках.

Отряд воинов начал подыматься на Горбатую скалу, отбиваясь от полчищ вражеских рыцарей. Не помогало и то, что на скале были расставлены лучники и пользовались своим положением, стоя на вершине и стреляя вниз. Множество тогда они застрелили и ранили, но их защитники продолжали отступать и с каждым шагом назад теряли одного товарища, который скатывался уже мёртвый. У подножья скалы уже находились сотни погибших воинов, с переломанными ногами и руками, которые сломались именно тогда, когда те упали. Отступая всё выше и выше, у отряда становилось всё меньше и меньше места для манёвров и даже обычный солдат уже не мог повернуться или подвинуться. Они находились в толпе, мешая друг другу. Самые крайние начали падать со сколы, с которой был один только спуск, и то, он был занят противником. С другой стороны скалы находился десятиметровый, скалистый обрыв и каждый кто решался спрыгнуть, не выживал. Они уже знали, что не выживут, так как отступили. С одной стороны, их убьют воины Восточного королевства, а с другой обрыв, и не было шанса спастись. Всё решилось тогда, когда скала начала разваливаться из-за веса людей, стоявших на ней. Начали падать огромные куски скалы на поле боя, а за ними сами рыцари. Все, кто стоял под скалой, были заживо похоронены, а все, кто был на ней разбились, падая с высоты.

Воинам, попавшим в ловушку, помогла конница, которая обошла армию Восточного королевства и ударила им в тыл, пробив брешь и разбив противника.

Но сама битва не кончалась, к скале всё больше и больше подходило отрядов рыцарей.

4 часть. «Джоан и Гладрил».

— Эй! Рыцарь! — Ордесон услышал где-то впереди.

Оборотень находился в центре построения и услышал знакомы голос. Ордесон командовал одним из отрядов воинов, который учавствовал в самой середине битвы.

— Да-да! Я тебе! — опять прозвучал голос среди палитры звуков битвы.

Оборотень увидел знакомое лицо вражеского воина, но не мог вспомнить, где он его видел.

Пробравшись и растолкав всех, Ордесон вышел прямо к ему. Его отряд остановился и начал смотреть на своего главнокомандующего и ещё одного человека, который также вышел из построения.

— Я Джоан! — прокричал воин. — помнишь меня?

— Нет! Я таких как ты, забываю!

— А я тебе напомню! — воин, подойдя ближе, щитом пробил в корпус оборотня и тот не успев увернуться, полетел на землю.

— Я тебя не помню! — повторил Ордесон.

— Вспомни меня! — продолжил Джоан. — я тот, кого ты чуть не убил в лесу.