в обсуждении своей матери, чем обычно. Он замечает выражение моего лица и закатывает глаза, полностью осознавая, что я вижу перемену в нем.

— Я могу перестать предлагать помощь, если ты будешь так на меня пялиться, — ворчит он, делая глоток содовой и наклоняясь вперед.

— Поступай как знаешь, Ксавье. Я достаточно натерпелась от твоего горячего и холодного поведения, у меня и так достаточно забот. Так что просто уходи, если хочешь. — Я смотрю на него сверху вниз, при этом барабаня пальцами по столу, и он усмехается.

— Ты думаешь, то, что я трахнул тебя и твой рот, считается горячим или холодным поведением? Нафас, честно, мы умеем ненавидеть друг друга. Больше ничего не нужно. Ты просто становишься такой чопорной, потому что я не спотыкаюсь о собственные ноги, чтобы добраться до тебя, как эти двое.

— Пошел ты! — Я рычу в ответ, мои руки сжимаются на столе, ногти впиваются в кожу.

— Нет, трахни меня, — вмешивается Тобиас, заставая меня врасплох и охлаждая момент, когда взрыв смеха срывается с моих губ от его вспышки.

Запрокинув голову к потолку, я делаю глубокий вдох, прежде чем посмотреть на Хантера, который, кажется, единственный нормальный человек за столом прямо сейчас.

— Итак, нам нужен план, чтобы выяснить, студент это или нет.

Хантер хмыкает в знак согласия, его взгляд сосредоточен на телефоне, пока он отстукивает. — Согласен, — бормочет он, кладет телефон на стол и откидывается на спинку стула, глядя на меня.

— Если бы это был студент, это никогда не было бы просто сольным выступлением. Ни у кого в этом городе не хватит на это мужества. Скорее всего, это будет несколько человек, особенно если они пойдут против того, что мы сказали, — вмешивается Ксавье, озвучивая свое мнение, глядя куда угодно, только не на меня.

— Что означает, что они, очевидно, поговорили бы об этом, — отвечает Хантер, и я откидываюсь назад, наблюдая с легким благоговением за тем, как они естественно дополняют друг от друга.

— Каждый раз, когда Иден получала сообщение, это происходило, когда она была одна в общественном месте. На игре и в туалете, — добавляет Тобиас, — Возможно, нам следует снова воспроизвести какой-то подобный сценарий, но на этот раз, возможно, у нас будет больше контроля над всей ситуацией.

— Ты имеешь в виду, снова на игре? — Спрашиваю я, подпирая подбородок рукой, пока думаю.

— Может быть, я не знаю. Но Хантер мог бы проскользнуть пораньше, установить несколько своих подслушивающих устройств и камер, или что-то еще. Нам просто нужен был бы кто-то, кому мы доверяем, чтобы прикрыть твою спину на случай, если что-то все-таки случится. — Тобиас смотрит на Хантера и Ксавьера, подтверждая свои слова, и я должна признать, что впечатлена.

То, что они подошли и предложили помощь, мгновенно изменило мое мнение. Если мы сможем преодолеть это, то это может привести к большему количеству ответов, касающихся моей семьи в целом. Я не хочу настаивать на разъяснениях относительно того, с чем они готовы мне помочь, опасаясь, что они снова пустятся наутек.

— Я мог бы попросить Бетани нанять няню и, возможно, привести с собой Райана, — предлагает Хантер, и я смотрю на него в замешательстве. — Райан — муж Бетани. Он управляет охранным бизнесом за два города отсюда.

— Он буквально зверь, — добавляет Тобиас, и я киваю, делая еще один глубокий вдох.

— Что мне нужно сделать? — Спрашиваю я, готовая на данном этапе сделать практически все, чтобы вытащить себя из этой застойной воды, в которой я нахожусь.

— Просто будь самой собой, Иден. Кажется, это уже работает, — ворчит Ксавье, и я прикусываю щеку, чтобы сдержать свои слова, не желая разрушать прогресс, которого, как я чувствую, мы добиваемся.

— Боже мой, ты выглядишь так, будто хочешь врезать ему по члену, — хихикая, говорит Тобиас рядом со мной, всегда пытаясь разрядить обстановку, и я ухмыляюсь.

— Я так сильно хочу подражать ему в стиле Рэнди Ортона, — бормочу я, расширяя глаза, и Хантер смеется так же громко, как Тобиас, заставляя несколько столиков вокруг нас обернуться в нашу сторону.

— Вы все трое нелепы, — ворчит Ксавье, но резкости в его тоне поубавилось.

Мой телефон на столе внезапно начинает вибрировать, на экране появляется изображение мамы, и я быстро отвечаю.

— Привет, мам, — бормочу я, затаив дыхание и ожидая, когда ее голос просочится через линию.

— Эй, я не была уверена, застану я тебя или нет, ведь все еще занятия в школе, — говорит она усталым голосом и вздыхает.

— Да, кое-что случилось, и я как раз сейчас "у Пита".

— Подожди, "у Пита" — это типо закусочная "у Пита" на берегу воды? — спрашивает она, ее голос проясняется, и я улыбаюсь.

— Да, ты был здесь?

— Иден, мы практически жили там в детстве. Линда ни хрена не делала, в то время как Пит прятался в подсобке и все время готовил. Я думаю, что, возможно, видела его один, может быть, два раза за все те годы, что проработала там. — Я чувствую, как она погружается в воспоминания, и я ненавижу быть так близко к ее прошлому и быть неспособной узнать больше.

— Я еще не встречалась с Питом, но Линда кажется точно таким же человеком. У нее нет фильтра, — говорю я с улыбкой и слышу, как моя мама хихикает в знак согласия.

— Так что случилось? Почему ты не в школе?

— О, э-э, ничего особенного, — бормочу я, переводя взгляд на парней, и Тобиас одними губами просит меня рассказать ей. Крепко зажмурив глаза, я совершаю прыжок веры и делаю, как он говорит. — Кто-то прислал мне два странных сообщения, и я просто с друзьями пытаюсь понять, сможем ли мы разобраться в этом.

— Какие сообщения? — она кричит в трубку, и я съеживаюсь, не открывая глаз и откидываясь на спинку сиденья.

— Мам, это не имеет никакого отношения к…

— Расскажи мне. Сейчас же.

Провожу рукой по лицу, вздрагивая от неожиданности, когда чья-то рука обхватывает мою, поворачиваюсь и обнаруживаю, что Тобиас переплетает свои пальцы с моими, сжимая их в знак поддержки. Я не зацикливаюсь на его успокаивающих действиях, когда делаю глубокий вдох и повторяю текстовые сообщения своей маме.

— О, Иден. У меня такое чувство, что история буквально повторяется.

Моя кровь застывает от ее слов, мои глаза распахиваются, чтобы посмотреть на остальных за столом, которые мгновенно замечают перемену в моем поведении.

— Что ты хочешь этим сказать?

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем она отвечает, оставляя меня висеть, затаив дыхание, пока я пытаюсь понять, что она имеет в виду.

— Я мало