от чудовища во все стороны отходили толстые щупальца, что с тихим шуршанием скользили по полу, будто змеи.

А посредь башки — хотя можно ли сказать, что это создание вообще ее имеет? — находилась огромная пасть, усеянная длинными загнутыми клыками, что раскрывалась разом в четыре стороны, подобно какому-то немыслимому лепестку. В ней же на розоватом языке, словно на перине, покоился шрау, буквально сросшийся спиной и боком со своим лежбищем. Руки и ноги шрау были тонюсенькие, словно веточки, живот был втянут настолько, что выпирающие ребра чуть ли не рвали пергаментную кожу, голова же напротив — раздулась почти в два раза, напоминая переполненный вином мех, готовый в любой момент лопнуть. Кажется, попробуй шрау хотя бы приподнять голову — и тонкая шея тотчас сломается под весом такой ноши.

— Можете подойти поближе. Вам нечего бояться, — произнес бесплотный Ксин, стоявший рядом с Птахой. — Выгляжу я действительно нелицеприятно, но то лишь бренная плоть, верно?

— Что… Что с тобой произошло? — в отвращении спросила она, оглядывая сочащуюся слизью тушу, от которой смердело даже на таком расстоянии.

Заметить сходство между стоящей рядом с Птахой тенью и покоящимся в пасти неведомой твари шрау можно было с трудом. Лицо последнего перекосила гримаса, словно бы он каждый миг испытывает ужасающую боль. Глаза его заплыли и превратились в щелки, из разинутого рта же на подбородок стекала тонкая струйка слюны.

— А сами как думаете? — усмехнулся Ксин. — Влияние Той Стороны, увы, накладывает свою печать. Тем более учитывая то количество энергии, что я сумел впитать. Чудо, что я вообще выжил.

В этот самый момент мимо Птахи прошло одно из тех самых странных бесполых созданий с ведром в руке. Присев возле туши, оно вынуло тряпку, выжало из нее воду и принялось протирать бледную плоть, бережно, словно мать родное дитя. В этот самый момент где-то снаружи в отдалении грянул гром. Следом грохнуло еще раз и еще — слишком часто для непогоды, тем более, что после крайнего раза стены вокруг задрожали, а с потолка посыпалась пыль.

— А ваши знакомые продвинулись куда дальше, чем я предполагал, — поморщился Ксин. — Кажется, я недооценил их упорство. Не страшно. Займусь ими лично. Хотя… Лучше я сначала отправлю к ним одного из ваших приятелей, который, к слову, и рассказал мне о вашем плане.

Птаха нисколечко не удивилась, увидев, как в зал входит Спайк в окружении бесполых тварей. Ну, разумеется, кто бы мог подумать. Одет Спайк был в новенькие блестящие доспехи, которые точно подогнали лично под него, а потасканный топор он сменил на длинный меч, что висел у него на поясе в украшенных драгоценностями ножнах.

— Привет, Бел! — широко ухмыльнулся Спайк. — Давно не виделись.

— А ты быстро завел новых друзей, — заметила Птаха, окидывая его презрительным взглядом. — И на что ты надеешься? Что тебе отчекрыжат хер с языком и поставят во главе этих белозадых ублюдков?

— Как минимум, — ответил Спайк. — Но наш новый знакомый обрисовал мне куда более радужные перспективы. Скажем, стать цельным военачальником его армии. Вот только есть одна малюсенькая загвоздка — чтобы доказать свою преданность, я должен кокнуть одного из своих «приятелей». Угадай, кого я выбрал?

— Я бы сделал вам то же самое предложение, но, учитывая то, что я успел о вас услышать, предположу, что принципиальность для вас стоит выше собственной выгоды, — покачал головой Ксин, обращаясь к Птахе.

— И ты, мать твою, полностью и целиком прав, — сказала она. — Я скорее самолично вскрою себе глотку. Тем более, мы, преступники старой гвардии, привыкли вести дела честно. Настолько, насколько нам позволяет наша профессия. Я наемная убийца и приняла заказ. А значит — сегодня должен сдохнуть или ты, или я. Или же мы оба.

— Жаль, жаль, — казалось, искренне огорчился Ксин. — Вы — довольно любопытный экземпляр. Я бы с удовольствием изучил вас поближе, но… будь по вашему. Разумеется, у вас будет возможность защитить себя — энтузиазм вашего бывшего друга внушает уважение, однако поступкам я доверяю больше, нежели простым словам.

Ксин отошел в сторону, безволосые уродцы выстроились широким кругом, и даже щупальца перестали елозить по полу, точно готовясь к зрелищу. Спайк снял с плеча перевязь с Близняшками и бросил ее под ноги Птахи. Та надела ее и вытащила кинжалы. Рукояти их были просто раскалены. Неудивительно, рядом-то с Ксином, что превратился в тварь, буквально напичканную магией.

— Думаю, мы оба понимали, что когда-нибудь этот миг настанет, — произнес Спайк, доставая из ножен меч. — Только я и ты.

— Верно говорят — люди не меняются, — сплюнула на пол Птаха, поднимая перед собой Близняшек. — Ты как был скользкой бесхребетной мразью, так ей и остался.

— Да что ты? — осклабился Спайк. — А ты, видно, поубирав блевоту несколько лет, решила, что сильно поменялась? Ни в жизнь не поверю, что ты решилась на все это только ради любимой дочурки. Просто ты — ровно как и я — умеешь только одно: убивать. Поэтому с радостью бросила все, чтобы лишний разок нюхнуть крови. Допустим, ты бы нашла свою бывшего муженька, вспорола ему брюхо и забрала дочку. И что дальше? Научила бы ее вскрывать глотки и сжигать людей заживо? Брось, Бел — мы те, кто мы есть. Нужно уметь принимать это.

Ничего не ответив, Птаха стиснула зубы и ринулась вперед. Хоть плечо еще ныло, бушующая внутри нее ярость придавала ей сил. Явно не ожидавший подобного напора Спайк пропустил удар — и лишь панцирь сохранил ему жизнь. Придя в себя, мощным замахом он чуть не перерубил Птаху напополам — однако та сумела увернуться, взамен оставив Спайку на щеке длинную царапину.

— Знаешь, а ведь мы можем управлять легионами Ксина вместе, — произнес Спайк, тяжело переводя дыхание. — С нашими умениями и его чудищами мы подчиним себе всю Эраду.

— Не ожидала, что ты так быстро сдашься, — презрительно фыркнула Птаха.

— Да что ты? — глаза Спайка сузились, превратившись в две щели. — А знаешь, чего не ожидал твой папаша? Получить нож под ребра от своего телохранителя.

— Что ты сказал?.. — замерла Птаха, на миг даже опустив кинжалы.

— Что слышала. Кройслер заплатил мне столько, сколько я заработал, паша на Логана несколько лет. Ох, видела бы его рожу в тот момент! — криво усмехнулся Спайк. — Похоже, он до конца так и не поверил, что произошло и даже испуская дух смотрел на меня как…

Договорить он не успел, так как Птаха метнулась к нему быстрее молнии. Удивительно, но более она не чувствовала злости. Напротив — голова ее была холоднее льда, а