За светской болтовней время летело незаметно, и скоро судовой колокол пробьет восемь часов.

Все находились в приподнятом настроении.

Приятные люди отлично проводили время в компании друзей.

Им нравилось, что они все-таки увидят ночной фейерверк, что удалось отпраздновать, избежав новогодней давки в центре города.

Экипаж и обслуживающий персонал с ног сбивались, чтобы угодить и создать максимальный комфорт для сегодняшних пассажиров роскошной яхты «Ритци-Леди», которая царственно проплывала вверх по Потомаку, чтобы встать у причала ровно в трех километрах к югу от моста в районе Четырнадцатой улицы.

Робби наскучил Толкиен, и он взялся за игровую приставку.

Страхи мальчика полностью рассеялись, и Паркер больше не мог выдерживать внутреннего напряжения. Ему необходимо было узнать новости о Диггере, о его попытке новой атаки. Что удалось Лукас и Кейджу? Сумели ли они обнаружить его?

Быть может, даже уничтожить?

Он пробрался через развал игрушек на полу и спустился вниз, где в кухне Стефи продолжала бурную деятельность в компании миссис Каванаг. Сейчас девочка, высунув от усердия язык, отмывала одну из кастрюль из нержавейки, купленных Паркером. Ее кулинарный шедевр — новогодняя елка из карамели, присыпанная зеленым сахаром, забавно покосившись, стояла поверх блюда на кухонном столе.

— Какая красота у вас получилась, мисс Ху, — сказал ей отец.

— Я еще хотела прикрепить к веткам серебряные шарики, но они все время отваливаются.

— Робби все равно будет в восторге.

Он хотел уже спуститься в кабинет, но заметил легкую грусть на лице дочери, а потому обнял девочку со словами:

— С твоим братом все в порядке.

— Знаю.

— А я прошу прощения, что у нас сегодня праздника толком не получилось.

— Это ничего. Я не переживаю по этому поводу.

Что, конечно же, было не совсем правдой.

— Зато уж завтра мы вовсю повеселимся… Но знаешь, милая, у моего друга пока тоже не все в порядке. Мне скоро, наверное, придется снова поехать к нему.

— Да я догадывалась, — со вздохом сказала Стефи.

— Догадывалась? Как?

— Я же все вижу. Иногда ты весь-весь дома и с нами, а бывает, что ты дома только как бы наполовину.

— Завтра я буду дома весь-весь. Обещали снег. Хочешь покататься на санках?

— Еще как! А можно я сама приготовлю горячий шоколад?

— Я как раз хотел попросить тебя об этом. — Он обнял дочурку, а потом спустился к себе в кабинет, чтобы позвонить Лукас. Ему не хотелось, чтобы дети услышали его разговор с ней.

Но почти сразу сквозь щель в занавеске на окне ему бросилось в глаза какое-то движение на тротуаре. Ему показалось, что он заметил незнакомого мужчину.

Паркер быстро подошел к окну и выглянул наружу. Теперь никого видно не было, но на улице стоял автомобиль, который не принадлежал никому из соседей.

Он сунул руку в карман и ощутил холодный металл пистолета.

О, только не все сначала!

Он подумал о Лодочнике, вспомнил ту жуткую ночь.

Револьвер стреляет слишком громко…

В дверь дома позвонили.

— Я сам открою! — крикнул он слишком резко, заглянув по пути в кухню. От него не укрылось, как побледнела Стефи. Опять его нервная реакция напугала одного из детей. Но времени, чтобы успокоить ее, сейчас не было.

Не вынимая руки из кармана, он украдкой посмотрел в окошко двери и увидел сотрудника ФБР, с которым уже встречался чуть раньше. Волнение улеглось, но он все равно ненадолго прижался лбом к дверному косяку. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться окончательно, но дверь открывал все равно еще чуть дрожавшей рукой. По ступенькам как раз поднимался еще один агент. Он вспомнил обещание Лукас прислать своих людей для наблюдения за его домом.

— Агент Кинкейд?

Он кивнул, глянув через плечо и убедившись, что Стефи нет рядом.

— Нас прислала Маргарет Лукас с поручением присмотреть за безопасностью вашей семьи.

— Спасибо. Только большая просьба. Переставьте машину, чтобы ее не было видно из дома. Не хочу, чтобы дети встревожились.

— Сделаем, сэр.

Паркер посмотрел на часы. Это принесло ему еще больше облегчения. Если бы Диггер нанес новый удар, Кейдж или Лукас уже позвонили бы. Значит, была вероятность, что сукина сына все-таки обезвредили.

— Вы знаете что-нибудь о стрелке из метро? — спросил он. — О Диггере? Он пойман?

Но взгляды, которыми обменялись между собой двое мужчин, заставили его похолодеть.

О нет!

— Если говорить коротко, сэр…

В доме зазвонил городской телефон. Паркер видел, как миссис Каванаг сняла трубку.

— …Преступник сумел проникнуть на борт прогулочного теплохода на Потомаке. Одиннадцать человек убиты, более двадцати ранены. Я думал, вы уже знаете.

О Боже, нет!

К горлу подкатила тошнота.

Пока я тут читаю сыну книжку, люди продолжают гибнуть.

Последние несколько лет вы жили на «Улице Сезам»…

— А агент Лукас… С ней все в порядке? — спросил он. — И как там агент Кейдж?

— Они не пострадали. Их не было и близко рядом с той яхтой. Они обнаружили улику со словом «Ритц» и решили, что следующей целью Диггера будет один из отелей. Но все оказалось не так. Он напал на судно, которое называется «Ритци-Леди». Не повезло, что тут еще скажешь?

— Охранник сумел сделать пару выстрелов и спугнул убийцу, — вступил в разговор второй агент. — В противном случае все могло закончиться еще хуже. Но он не попал в него. По крайней мере так считает следственная бригада.

Не повезло?

Нет, удача здесь ни при чем. Когда загадку не удается разгадать, дело не в везении или в невезении.

Три ястреба…

— Мистер Кинкейд! — услышал он голос миссис Каванаг.

Он обернулся и посмотрел внутрь дома.

Одиннадцать человек погибли…

— Вас к телефону.

Паркер прошел в кухню и взял трубку, ожидая услышать голос Лукас или Кейджа.

Но вместо этого в трубке зазвучал незнакомый ему приятный баритон:

— Мистер Кинкейд?

— Да. С кем я говорю?

— Меня зовут Слейд Филипс. Я — ведущий новостей на Дабл-ю-пи-эл-ти. Мистер Кинкейд, мы как раз готовим специальный репортаж о сегодняшней стрельбе в городе. Пожелавший остаться неизвестным источник сообщил нам, что вы участвовали в расследовании и, по всей вероятности, несете ответственность за возникшую путаницу, направив силы ФБР в отель «Ритц-Карлтон», хотя на самом деле преступник наметил себе совершенно другую цель. Мы собираемся сообщить об этом в эфире в девятичасовом выпуске. Но нам хотелось бы дать вам возможность изложить ход событий, каким он был с вашей точки зрения. Вам есть что сказать по этому поводу?