– Выяснить, нужно ли тащиться завтра на очередное совещание в «Гринлайт продакшнз» или можно уже не ходить.

– Детская вечеринка по греческим/римским мифам (+ кто сделает фотографии?).

– Сделать восковую эпиляцию ног и зоны бикини на случай, если мини-отпуск все-таки состоится.

– Нарисовать «фамильный герб» для суффикса – ин.

– Устойчивость корпуса.

– Заполнить анкету для занятий в музыкальном кружке (Билли, фагот).

– Найти анкету для занятий в музыкальном кружке.

– Заменить лампочку в туалете.

– Позаниматься на велотренажере (ну, это вряд ли!).

– Вернуть на «Нет-а́-портэ» платье, которое я не надела на день рождения Талиты.

– Выяснить, почему холодильник производит такие странные звуки.

– Найти и выбросить брошюры Мейбл про гонорею, сифилис и проч.

– Найти самый последний (или хотя бы один из дюжины) черновик финальной сцены с аквалангами.

– Детские зубы.

О боже! Все эти дела мне в жизни не переделать! Тем более что мне все чаще кажется, что в часе теперь не шестьдесят минут, а всего двадцать.

Ладно. Попробую разделить жизнь на «квадранты» (или квадраты?), как было написано в книге «Семь полезных привычек людей, которые успевают все». Может, что и получится. Насколько я помню, все дела, которые необходимо сделать, нужно просто расписать по квадратам (или квадрантам), и все сразу будет в порядке.

14:45. Ну вот, так намного лучше.

14:50. Схожу-ка я в туалет. По крайней мере, хоть одно дело будет сделано.

14:51. Ну вот, порядок…

14:55. О-о! Звонят в дверь!

Я открыла. Ребекка. Соседка с другой стороны улицы. Какая-то она была странная. На ее черных курчавых волосах была наискось надета пластмассовая корона, тушь под глазами размазалась, странно расфокусированный взгляд был устремлен в пространство. К груди Ребекка прижимала лист бумаги и прозрачный полиэтиленовый пакет с яичными бутербродами.

– Слушай, я так больше не могу! – проговорила она неожиданно надмирным голосом. – Давай пыхнем?

Мы спустились в кухню и рухнули на диван, жадно затягиваясь косяками.

– Ежегодная школьная постановка на латыни… – проговорила наконец Ребекка с какой-то отстраненной интонацией.

– Вечеринка в стиле «Зомби Апокалипсис», – тупо поддакнула я и раскашлялась, поскольку не курила марихуану уже лет пять – если не считать пары затяжек на вечеринке у мистера Кожаная Куртка.

– У меня, похоже, настоящий нервный срыв, только никому до этого нет дела, – пожаловалась Ребекка.

На меня вдруг накатило вдохновение. Я вскочила и затушила косяк в пепельнице.

– С любыми трудностями можно справиться, – заявила я. – Нужно только правильно расставить приоритеты. По квадратно-гнездовому методу… Вот так примерно. – И я сунула ей под нос свои записи.

Ребекка долго рассматривала мой список, потом вдруг захихикала – пронзительно и визгливо, как умалишенная.

А меня вдруг посетила еще одна блестящая идея.

– Нужно объявить Чрезвычайное Положение! У нас ведь Чрезвычайное Положение, не так ли? А когда объявляют Чрезвычайное Положение, никто не станет настаивать, чтобы ты жила как обычно. Все, что от тебя требуется, это делать то, что необходимо, чтобы это самое Чрезвычайное Положение пережить. Понятно?

– Замечательная идея! – воскликнула Ребекка. – Ты абсолютно права, Брид. Давай за это выпьем. Чисто символически, ага?

Мы действительно выпили всего по полбокала, но даже после этого мир вокруг (и не только) начал казаться куда более светлым и прекрасным. Так продолжалось до тех пор, пока Ребекка вдруг не подскочила с пронзительным воплем.

– Ах, чтоб тебя, драть твою мать! Мне же надо забрать детей из школы!

И, даже не попрощавшись, она стремительно бросилась вон. Не успела я закрыть за ней дверь, как пришла эсэмэска от Рокстера:

<Что-то ты затихла, Джонси. Не к добру?..

Пока я думала, что ответить, вернулась Ребекка, которая забыла у меня свой пакет с бутербродами. Когда она снова исчезла, бросив на бегу «Пока-пока! Чао!», я сообразила, что мне тоже надо ехать за Билли и Мейбл. Мечась по дому в поисках рисовых хлебцев, я набрала ответ:

<Обдумываю наши отношения.

15:30. В машине. О черт, все-таки забыла рисовые хлебцы!

Ха-а-а! СМС от Рокстера.

<Извини, это было временное помрачение рассудка. Приступ малодушия или вроде того. Можно я позвоню тебе сегодня вечером, мой пирожок? Поговорим.

Это у него-то временное помрачение рассудка?! Гм-м…

Оставив машину на стоянке, я помчалась к школе. Я уже немного опаздывала, но, чтобы сохранить достоинство, не бежала, а просто довольно быстро шла (что со стороны, наверное, все же выглядело весьма некрасиво). В этот момент меня и перехватила группа скандинавских туристов. Они хотели спросить дорогу и по какой-то непонятной причине выбрали из всех прохожих именно меня. Боясь, что теперь-то я точно опоздаю, подумала я и не стала останавливаться, а попыталась указать им нужное направление на ходу, причем так размахивала сумочкой, что едва не сшибла с одной из туристок бейсболку. О боже! Кажется, я была не особенно вежлива с гостями и тем самым опозорила всю страну! Впрочем, скандинавы, кажется, не являются членами Евросоюза, так что… И все-таки, куда катится мир, если люди на улицах больше боятся не за свою сумочку, а за то, что кто-то отнимет у них время?

21:30. Рокстер так и не позвонил.

А вдруг он позвонит и скажет, что хочет расстаться со мной, потому что у меня нет машины времени?

О боже!

22:00. Терпеть не могу, когда люди не звонят только потому, что собираются сказать что-то такое, что наверняка не понравится собеседнику! Впрочем, Рокстер вообще не любит звонить по телефону, потому что я слишком много болтаю и не соглашаюсь отложить разговор до утра. О, звонок!.. Наверное, это Рокстер!

22:05. – Добрый вечер, лапуля!.. – Это мама. – Знаешь, Пенни Хасбендз-Босворт начала привирать насчет своего возраста! Теперь она всем говорит, что ей восемьдесят четыре, представляешь?! Это же просто смешно! Поль, – это наш шеф-повар, ты его знаешь, – сказал, она делает это специально, чтобы все говорили ей, как молодо она выглядит, и…