Входная дверь ничем не отличалась от других дверей на этой лестничной площадке, но на деле могла выдержать выстрел из гранатомета.

Жилище было устроено по возможности удобно. Простая, но уютная обстановка с коричневыми кожаными диванами и пледами, деревянный пол, мягкие ковры.

Все выглядело обычным, даже при том, что внешний мир с трудом пробивался сюда через окна из термопластика.

Сабрина была в гражданском, но на бедре у нее висел “зиг-зауэр Р-226 легион”, а на левом плече куртки помещалась рация “ракель”.

У Сабрины были синие глаза, на спине лежала темно-русая коса. Несмотря на боль в коленях, Сабрина каждое утро бегала, посещала спортзал и практиковалась в стрельбе из пистолета.

При росте метр восемьдесят Сабрина имела широкие бедра и большую грудь. Она неустанно боролась с лишним весом; летом перестала есть сладкое и сбросила четыре килограмма. Ограничивать калории оказалось не для нее: от голода она слабела и не могла сосредоточиться.

Уже шесть лет Сабрина Шёвалль служила в стокгольмском отделе защиты свидетелей и подобные задания выполняла раз двадцать, но в эту квартиру она попала впервые.

От телохранителя, допущенного к программе защиты свидетелей, требуется очень многое. Его обязанности касаются не только непосредственно защиты жизни подопечного. Телохранитель отвечает и за то, чтобы объект охраны не терял душевного равновесия.

Сабрина позвала Пеллерину ужинать.

Она выложила на две тарелки рыбные палочки и рис, зеленый горошек, сливки с шафраном и помидор.

Пеллерина прибежала, потопталась на пороге кухни в своих лохматых тапочках, чтобы послушать, как скрипит порог. Может, там были медные гвоздики, или дерево треснуло с краю, но по какой-то причине каждый раз, когда нога касалась порога, он издавал тихий высокий звук.

Сабрине никогда еще не случалось иметь дело с людьми с синдромом Дауна, она, честно говоря, их побаивалась, не зная, что говорить.

Но Пеллерина оказалась просто удивительной.

Было ясно, что девочка изо всех сил скрывает тревогу за отца и старшую сестру Сагу, но она могла вдруг, ни с того ни с сего, объявить, что папа кардиолог и иногда ему приходится работать по ночам. Раньше ее отводили в ночной детский сад, но теперь с ней часто ночует Сага.

Пеллерину беспокоило, куда делся отец и что с ним. Вдруг он упал с велосипеда и сломал ногу, поэтому и не приходит забрать ее.

Девочка съела четыре рыбные палочки, но горох не тронула – горошины она выложила полукругом на краю тарелки.

– Мой папа – курица, и я кормлю его горохом и кукурузными зернами, – объяснила она.

Когда Сабрина закончила дела на кухне, в гостиной началось шоу “Кумир”. Пеллерина сняла очки и подвинула Сабрине скамеечку для ног. Сабрина – судья, она будет сидеть на скамеечке, пока Пеллерина “поет” и танцует под Ариану Гранде.

Через час Пеллерина почистила зубы, наведалась в туалет и легла спать.

Сабрина задернула шторы в спальне. Шторы немного покачивались, и крючки, на которых они висели, позванивали о потолочный рельс.

– Бояться темноты можно, даже если тебе двенадцать лет, – тихо сказала Пеллерина.

– Конечно. – Сабрина присела на кровать. – Мне вот тридцать два года, а я все еще иногда боюсь темноты.

– Я тоже, – прошептала Пеллерина и потрогала серебряный крест на груди Сабрины.

Она рассказала, как получила письмо счастья, напугавшее ее. Если не переслать его дальше, ночью придут девочки-клоуны и сделают тебе плохо. Сабрина успокоила ее, и под конец девочка даже рассмеялась. Они пожелали друг другу спокойной ночи и договорились, что дверь останется приоткрытой, а в ванной будет гореть свет.

Сабрина прошла по мягкому ковру гостиной, вышла в прихожую и удостоверилась, что входная дверь заперта, хотя и так помнила, что запирала ее.

Она не знала, почему сегодня ее весь день преследует неприятное чувство, которое ворочается где-то под ложечкой.

Сабрина захватила на кухне стакан и большую бутылку кока-колы без сахара, вернулась в гостиную и успела посмотреть конец “Ищу жену!”.

Передача была такой глупой и смешной, что даже жарко стало. Пришлось снять куртку.

Сабрина, улыбаясь, помахала себе в лицо и откинулась на спинку дивана.

Бледный свет телевизора плясал на ее слегка суровом лице. Тень от плеч и головы то вырастала, то опадала у нее за спиной.

Сабрина сходила на кухню, села за сосновый стол и съела бутерброд, сделала положенные записи в Фейсбуке и Инстаграме и отправилась чистить зубы.

Может быть, неприятное чувство в животе объяснялось тем, что во время заданий такого рода Сабрину всегда настигало ее собственное одиночество.

Она очень застенчивый человек.

Сестра пыталась устраивать ей свидания по интернету.

Никому не хочется быть одиноким, но в то же время Сабрина часто ощущала потребность в одиночестве.

Необъяснимо.

Она быстро утомлялась от общения с людьми.

Как-то сосед спросил, не хочет ли она поужинать с ним. Сабрине удалось выпутаться из положения, не выглядя при этом странной. Она сказала, что обещала матери разобрать коробку с елочными игрушками.

Воспоминания о разговоре с соседом преследовали Сабрину несколько недель, и теперь она едва отваживалась выходить на лестничную площадку.

Может быть, такая застенчивость связана с работой, а может, Сабрине просто надо в свободное время побыть одной. Спать в собственной кровати и не думать, что рядом кто-то еще.

Мама тоже требовала много времени, хотя уже переехала в дом соцобеспечения. Там у нее имелась своя квартира, но была и общая столовая, и комнаты досуга.

Мать всегда стремилась общаться с приверженцами нью-эйджа. Эта философия радовала ее, поддерживала в жизни. Но когда она переехала в дом соцобеспечения, то вступила в группу спиритистов.

Сабрина не знала, как к этому относиться. Мать рассказывала, что вступила в контакт со своим умершим отцом и что он весьма рассержен.

На всех ругается, обозвал ее дешевой потаскухой.

Сабрина унаследовала от деда большой серебряный крест. Не будучи верующей христианкой, она всегда носила крест, он был для нее чем-то вроде оберега.

Сабрина пыталась выспросить у матери, кто у них в кружке медиум, но узнала только, что это одна из обитавших в доме старушек.

Предполагается, что медиумы помогают людям обрести утешение и умиротворение.

Но эти сборища больше походили на борьбу за власть, на подковерные игры.

Какие-то негодяи обманом внушили матери, что ее собственный отец зол на нее.

Печально.

Три недели назад дедушка велел матери повеситься.