Однако с нетерпеливыми «батюшка» бывал довольно строг. Поэтесса Надежда Павлович после долгого ожидания в предбаннике хибарки пожаловалась: «Батюшка, что же это вы с меня кожу снимаете?» И услышала в ответ: «Вот, например, я хочу апельсин съесть. И что же, мне его нужно есть прямо с кожицей?»

В келье старца жил большой послушливый кот, к которому старец был очень привязан. Однажды он сказал своим посетителям так: «В древности были великие святые, и у них были львы. А мы малы, и у нас кот».

Это чувство — оскудения духовной жизни — старец переживал очень остро. И потому особенное значение придавал молитве. Порой молитва старца выражалась в видимых образах. Однажды студент духовной академии, будущий священник, часто бывавший у старца, шел к ранней обедне. Путь пролегал возле хибарки старца. Было еще темно. Вдруг дверь хибарки отворилась, вышел старец, весь в белом, и к нему со всей Оптиной слетелись голуби, целая туча голубей. Старец кормил их.

К монашеству старец относился невероятно трепетно. Он часто вспоминал день своего пострижения и короткую молитву, которой научил его тогда владыка. О себе старец отзывался всегда пренебрежительно, что порой приводило посетителей в недоумение. «Утром скорбен, вечером уныл». Или: «Я только земнородный». Только перед самой кончиной он сказал: «Я монах, монах последней ступени!» К этому времени он уже принял схиму. Монашество переживалось им как счастье, так что он всегда очень охотно принимал монашествующих как родственников.

Одной своей духовной дочери он даже говорил: «Как ты похожа на девушку, которую я однажды в юности видел!» Речь шла о духовном облике монахини. Старец Нектарий поступил в монастырь очень рано, почти мальчиком. Но у него было в ранней юности очень сильное и яркое впечатление, переживание родства душ и красоты.

В бытность послушником Николай, будущий Нектарий, обладал прекрасным голосом. Однажды монастырское начальство вознамерилось пополнить хор обители за счет скитского. Николай не желал, чтобы его взяли в монастырский хор, и нарочно громко сфальшивил. Так и остался в скиту. Когда старцу Нектарию предложили стать настоятелем скита, он не знал, как отказаться. И пришел на собрание в разноцветных туфлях и нелепой накидке. Так что вопрос о назначении отпал сам собой. Он как-то особенно не любил церемонности, хотя в его манерах находили даже нечто аристократическое.

Юродствовал старец Нектарий долго. Одно время завел себе множество оловянных солдатиков и играл в них. Как оказалось, это предсказание войны. Но, возможно, старец проживал, ведя игрушечные войны, и всю тщету человеческой истории. В другой раз у старца появился граммофон с пластинками, и он их слушал. В воспоминаниях есть свидетельства, что у старца Нектария, уже седого монаха, был прекрасный музыкальный слух и приятный тенор.

Из искусств старец Нектарий предпочитал живопись и литературу. Любил стихи Пушкина и Державина. Однако он не был в полном смысле ценителем литературы. Его взгляд на искусство

отличался своеобразием. Он говорил, что художник видит «звуки и светы», а когда создает произведение, то убивает их. И только во время восприятия стихов или картин наступает «воскрешение смысла». В искусстве ему важна была таинственная жизнь, которая существует помимо слов и красок, божественная сила, которая вдохновляет автора.

Старец Нектарий был неплохим иконописцем. Его мечтой было создать полотно о Рождестве Христовом. Он очень любил этот праздник. «Ведь это только раз было, вдумайтесь, только раз!» В картине предполагалось тройное освещение: от светильников на земле, от ночного неба и от ангелов, а тройное освещение — очень сложная для живописца задача.

Великим постом 1922 года старца Нектария арестовали. Когда военные вошли в его холодную пустую келью, старец стоял посередине и играл с маленьким фонариком. То включит, то выключит. Военные оторопели: «С ума сошел старик; играется как ребенок». Когда его вели к месту заключения со связанными руками, он часто падал, потому что был уже больным пожилым человеком. Но ни разу не разгневался и не возмутился.

Через некоторое время духовным детям старца удалось перевезти его в Холщевники, где он и скончался в мае 1929 года. В последние месяцы он почти не ходил, но не хотел брать костыль, так как «не благословили». Могилу выкопали в лесу, тайком. Через некоторое, довольно продолжительное, время мальчишки нашли гроб с телом старца, которое не изменилось со дня похорон. Земля на могиле просела, и гроб как будто выскочил из земли, зацепившись изголовьем за дерево. Крышка упала, и издали казалось, что монах стоит. «Монах, монах поднялся!» — кричали мальчишки.

Старец Нектарий прославлен вместе с другими оптинскими старцами. Известны многочисленные описания как прижизненных, так и посмертных чудес и исцелений, им совершенных.

Из высказываний старца Нектария Оптинского:

О христианской любви. «Чадо мое! Мы любим той любовью, которая никогда не изменяется. Ваша любовь — любовь-однодневка. Наша же и сегодня, и через тысячу лет — все та же».

«Любовь — это самое прекрасное, самое святое. Это такая красота! Но люди исказили ее, а она должна быть как у Христа, когда он за нас пострадал».

О скорбях, обмане и отношении к ним христианина:«А если вас обокрадут — не скорбите, а считайте, что дали милостыню, и Господь вернет в десять раз». Как-то старца спросили, должен ли он брать на себя страдания и грехи приходящих к нему, чтобы облегчить их или утешить. «Иначе облегчить нельзя, — ответил он. — И вот чувствуешь иногда, что на тебе словно гора камней — так много греха и боли принесли тебе, и прямо не можешь снести ее. Тогда приходит благодать и разметывает эту гору камней, как гору сухих листьев. И можешь принимать снова».

«Когда будешь скорбен и уныл, и найдет на тебя искушение тяжкое, ты только одно тверди: „Господи, пощади, спаси и помилуй раба Твоего!“»

Всплеск монашества конца XIX столетия совпал с возникновением «старчества в миру». И неудивительно, что некоторые из особо почитаемых оптинских старцев связаны были духовной дружбой со священниками-старцами, живущими в больших городах. Преподобный Анатолий II (Потапов), как вспоминают современники, дружил со святым праведным Алексием Мечевым. Они даже внешне были немного похожи: невысокий рост, чуть прищуренные глаза.

Святой праведный Алексий Мечев прославлен Православной Церковью в начале XXI столетия. Кончина его пришлась на 1921 год, 22 июня. Как не поддаться очарованию чисел! Дважды в год открывается дверь батюшкиной келейки: в день его именин, 30 марта — Алексия, Божия человека, и в день его кончины.

Образ «монастыря в миру», созданного отцом Алексием, отчасти напоминает общину первых христиан и внешним, и внутренним устроением. Быть «монахом в миру» — довольно тяжелый труд; можно сказать, подвиг. Приходится сочетать обычные житейские хлопоты с занятиями духовными. Монашеский образ жизни исключает мирской, но можно найти средний путь, как говорят святые отцы — «царский». Основа монастыря в миру — как и во всем христианском делании: труд и молитва.