Дебора с застывшей на лице улыбкой покачала головой.

– Не про твоего папу. Про Отца.

Выходит, про какого-то священника… Это объясняло молитвы и цитаты из Библии.

– Но почему он послал вас защитить меня? – Сэм попыталась вспомнить кого-нибудь из знакомых ей священников.

– Потому что в тебе течет кровь Мессии.

Эта тетка точно невменяемая!

– Только не во мне. Вы ошиблись.

– Нет, в тебе. Я вижу это в твоих глазах. Когда мы уйдем отсюда, я отведу тебя познакомиться с Отцом. Он заставит тебя увидеть.

Сэм решила сменить тактику. У нее было достаточно проблем и без этой религиозной фанатички, раскачивающей ситуацию.

– Ладно, я вам верю. Но сейчас я не хочу, чтобы вы…

Щелкнул замок. Сэм инстинктивно отодвинулась как можно дальше от двери. Фиона рядом с ней, заморгав, подняла голову.

В дверях стояли Шляпник и Альма.

– Мы решили, что вам может понадобиться в туалет, – объявила Альма. – По двое за раз.

– Мне нужно! – отозвалась Фиона, протирая глаза.

– Мне тоже, – быстро произнесла Сэм.

– И мне, – сказала Дебора. – Мне еще нужно умыться.

– Только двое, – повторила Альма. – Вот вы двое. Девочки.

– Нет, – возразила Дебора. – Мы с Самантой пойдем вместе.

– Все в порядке. Я пойду с Фионой. – Сэм встала и осторожно направилась к двери.

– Нет! – Дебора схватила ее за ногу.

В ужасе Сэм высвободилась, случайно наступив на Рэя, и, спотыкаясь, вышла из комнаты. Фиона последовала за ней, а Дебора вскочила на ноги и попыталась присоединиться к ним. Прежде чем кто-нибудь успел хоть что-то сказать, Шляпник захлопнул дверь и запер ее. Изнутри донесся приглушенный стук.

– Выпустите меня! – закричала Дебора.

– Да что, черт возьми, с ней такое? – резко спросил Шляпник.

– Думаю, она просто напугана, – ответила Сэм. – Как и все мы.

Она огляделась по сторонам, мельком углядев через окно в соседней комнате светлеющее небо. Близился рассвет. Они пробыли в школе почти целые сутки.

– Я отведу их в туалет, а потом вернусь за секретаршей и той другой женщиной, – сказала Альма.

Шляпник уставился на свой пистолет, крепко сжав челюсти.

Альма повела их по коридору к ближайшим туалетным кабинкам.

– Гм… а мы можем пойти в тот туалет, в который ходили вчера? – спросила Сэм.

– Зачем? – спросила Альма, нахмурившись.

– Мне нужно умыться и попить. А в этом туалете краны работают едва-едва. Нет нормального давления воды.

Фиона вроде в замешательстве напряглась, но выражение ее лица оставалось пустым и немного сонным, скрывая ее удивление.

– Да, конечно, – сказала Альма. Развернулась и повела обеих в туалет рядом с кабинетом директора.

– А как вы-то со всем этим справляетесь? – спросила Сэм. – Это была долгая ночь. Должно быть, вам пришлось нелегко.

– Это было… просто невероятно сложно. – Голос у Альмы сорвался. – Я скучаю по своим детям.

– Наверняка тяжело так долго находиться в разлуке с ними, – продолжала Сэм. – Мне вот трудно сейчас без своего младшего брата. Когда я опять его увижу, то буду обнимать его, типа… вечно.

Альма улыбнулась ей, но Сэм не увидела в этой улыбке никакой надежды. Альма просто не могла представить в такой ситуации саму себя. Ее в этом будущем не было. И Сэм понятия не имела, как доставить ее туда.

Но знала, кто сможет это сделать.

– Вы не пробовали поговорить с полицией? – спросила она.

– Гусеница говорил с ними. Он работает над тем, чтобы вывести нас всех отсюда в целости и сохранности.

– Ну а если вы сами попробуете с ними поговорить? Я слышала, что Гусеница разговаривал с какой-то женщиной, верно? Вы наверняка быстрей нашли бы общий язык, разговаривая с женщиной.

– Теперь это уже не женщина. Это парень. И Гусеница общается только с ним. Мы работаем вместе. – Альма напряглась, сжав челюсти.

– Безусловно. Это понятно. Ведь вы – команда.

Альма ничего на это не ответила. Сэм отчаянно пыталась придумать, что бы еще сказать, чтобы заставить ее снова заговорить, но они уже приближались к туалету, а нужные слова так и не находились. Сэм была уже окончательно измотана попытками подобрать ключик к этой невероятно зыбкой ситуации, тосковала по тишине и покою своей собственной спальни, в компании лишь Киблс и скрипки…

Когда они вошли в туалет, Фиона направилась к кабинке слева – той, в которой Сэм оставила телефон. Ничего другого не оставалось: Сэм бросилась вперед, оттолкнув свою подругу в сторону, влетела в кабинку и заперла за собой дверь. Заметила ли Альма ее агрессивное поведение?

Достав из мусорного ведра комок туалетной бумаги, Сэм развернула его. Затем включила упрятанный в нем телефон, надеясь, что звук на нем по-прежнему вырублен. Когда экран ожил, телефон завибрировал от уведомлений. Он не пищал, но в тишине кабинки Сэм показалось, что его жужжание все равно слышно снаружи.

Она прикусила губу, уставившись на эту штуку. Можно было бы написать еще одно сообщение маме – попытаться передать информацию о Деборе и об их собственном местонахождении…

Но это означало бы, что после этого предстоит вернуться в кладовку со спортивным инвентарем. С Деборой, религиозной фанатичкой, поджидающей внутри. С Гусеницей и Шляпником, толкущимися за дверью.

Поэтому вместо этого Сэм набрала мамин номер телефона и нажала на «вызов».

Мама ответила сразу же.

– Алло? – Задыхающийся, полный надежды голос. Сэм чуть не расплакалась, услышав ее. Захотелось всхлипнуть. Охватило желание выплакаться маме, все ей рассказать, попросить поскорей прийти и спасти ее.

Но вместо этого она открыла дверь кабинки, протягивая телефон Альме.

Глаза у той расширились, лицо исказилось от ужаса, когда она поняла, что именно держит в руке Сэм. Альма подняла пистолет, который держала в руке.

– Алло? – донесся из телефона мамин голос.

– Женщина на телефоне – это та самая, с которой Гусеница разговаривал раньше, – сказала Сэм Альме, стараясь говорить спокойно и твердо и не отводить взгляда от глаз женщины, протягивая ей телефон. – Вы можете сейчас с ней поговорить. Вы просто обязаны с ней сейчас поговорить. Без посторонних ушей.

Секунду Альма стояла на месте, направив пистолет на Сэм, в то время как та в ответ направляла на нее телефон, словно в каком-то странном противостоянии. Выражение лица Альмы было почти жалобным, будто она умоляла Сэм сбросить звонок.

– Просто поговорите с ней, – снова произнесла Саманта. – Я думаю, она лучше кого-либо поймет, каково вам сейчас приходится.

Сердце у нее билось где-то в горле, но она не смела пошевелиться, не смела даже моргнуть. Сэм надеялась, что у Фионы хватит здравого смысла остаться в своей кабинке, чтобы не попадаться на глаза.

Наконец Альма опустила пистолет и так опасливо взяла телефон из протянутой руки Сэм, как будто тот мог в любой