— Держи карман! — хмыкнул Живорез. — Он желает ее получить, и он ее получит. Прочь с дороги, а не то мне придется маленько тебя проучить!

— Воины тарри! — воззвал Джимоти. — Вперед! Взять грязюк!

Животные не нуждались в дальнейших приказаниях. Они скользнули по траве, как рыжие молнии в черную полоску, и набросились на грязюк, цепляясь острыми когтями за их шкуры, взбираясь на плечи и царапая толстые шеи и прикрытые шлемами головы. Заплаточники вступили в бой в глубоком молчании. Они блестяще владели своим оружием: несколько самых отважных тарри в считанные секунды были убиты или тяжело ранены острыми клинками. Они свалились на траву, истекая кровью. Зрелище было ужасным. При мысли о том, что все это происходит по ее вине, Кэнди едва не расплакалась. Ей было безумно жаль славных воинов в полосатых шубках.

— Надо их остановить, — сказала она Шалопуто. — Мне этого не вынести. Пойду и сдамся Живорезу.

— В этом нет нужды, — возразил он. — Смотри!

И он указал на глиф. Процесс самосоздания наконец завершился. Летательный аппарат был полностью готов к полету. На это указывал легкий пар, поднимавшийся над его сверкающим корпусом, как над свежевыпеченной булочкой. Кэнди через силу улыбнулась.

— Пошли же! — поторопил ее Шалопуто. — Забирайся внутрь.

Стоило Кэнди опуститься на сиденье глифа, как она приставила ладони ко рту и крикнула:

— Джимоти! Отзовите своих тарри! Отступайте! Мы в безопасности!

Джимоти оглянулся на этот крик и тотчас же отдал команду своему войску. Неустрашимые тарри, оказав достойный отпор врагам и заплатив за это немалую цену, с честью покинули поле боя.

Препятствий на пути Живореза к глифу больше не осталось.

Он двинулся вперед, печатая шаг и тыча указательным пальцем в сторону Кэнди.

— Ни с места, девчонка!

— Быстрей, леди! — простонал Шалопуто. — Говори заклинание!

— Какое заклинание?

— Ах да! «Нио кетика». Это означает: «Делай, что я велю».

— И что тогда должно случиться?

— Он выполнит твой приказ. Надеюсь.

— Ты у меня в руках, девчонка! — рычал Крест-Накрест. — Попалась!

Живорез был не более чем в десяти шагах от Кэнди и Шалопуто, но одна из грязюк, с головой как у невероятно уродливой хищной птицы, опередила его. Она явно желала помешать глифу взлететь и унести на себе законную добычу ее господина. К счастью для Кэнди и Шалопуто, грязюка успела потерять свое оружие в пылу сражения с тарри. Но зато лапы ее остались при ней! Они были устрашающе огромными, с длинными и острыми когтями, отливавшими стальным блеском в свете звезд.

Глиф не шелохнулся.

— Нио кетика, — громче прежнего повторила Кэнди. — Нио кетика! НИО КЕТИКА!

Грязюка приблизилась к ним на расстояние прыжка. Вот она оттолкнулась от земли, подбросив сильное тело в воздух...

По корпусу глифа внезапно пробежала дрожь. Внутри у него что-то зашелестело. Звук был похож на судорожный вдох астматика.

Кэнди с ужасом увидела в дюйме от своей коленки страшные когти. Она подтянула ногу к туловищу, и в ту же секунду глиф, повинуясь ее команде, вздрогнул и стал плавно подниматься ввысь. Но заплаточница не собиралась сдаваться. Она железной хваткой уцепилась за борт летающей машины и вместе с ней и всем ее экипажем оторвалась от земли. С каждой секундой глиф увеличивал скорость и стремительно набирал высоту. Двадцать футов, тридцать, сорок. Грязюка и не подумала спрыгнуть наземь, пока еще это было возможно. Она держалась за борт обеими сильными лапами и при этом отчаянно раскачивала мощное туловище взад-вперед в попытке опрокинуть глиф и вытряхнуть наружу Кэнди и Шалопуто.

— Она нас, того и гляди, перевернет, — сказала Кэнди, хватаясь за передний и боковой поручни.

Шалопуто сжал ее свободную руку.

— Я не дам тебе упасть.

От этого его обещания, как бы мужественно оно ни звучало, толку было немного. Грязюка принялась резко вращать своим тяжелым туловищем, глиф так и заплясал в воздухе. Положение Кэнди и Шалопуто стало критическим. Еще несколько секунд — и они вывалились бы наружу и рухнули вниз, на землю, с огромной высоты.

— Надо ее сбросить, — сказала Кэнди.

— Что ты предлагаешь?

— Прежде всего я попытаюсь сбить с нее этот шлем. Она висит с моей стороны, так что тебе придется меня держать.

С этими словами Кэнди перегнулась через борт и схватилась обеими руками за чудовищный металлический клюв. Грязюка не могла отбиваться — обеими лапами она намертво вцепилась в борт глифа, продолжая вращательные движения и резкие броски туловища из стороны в сторону, отчего глиф выписывал в воздухе немыслимые пируэты. Полет этот напоминал одновременно катание на американских горках и на карусели.

— Тяни! — крикнул Шалопуто.

— Не получается у меня! — со слезами досады воскликнула Кэнди. — Надо свеситься пониже.

— Я буду очень крепко тебя держать, — пообещал Шалопуто.

Кэнди перегнулась через борт раскачивавшегося глифа, насколько это было возможно, чтобы только не вывалиться наружу. Теперь большая часть ее тела оказалась в воздухе. А тем временем глиф все набирал высоту, и ветер относил его в сторону от того места, где был сотворен волшебный аппарат. Внизу можно было разглядеть дом Захолуста, к которому они медленно приближались.

Колдун, вероятно, следил за подъемом глифа с самого начала. Иначе с чего бы на его уродливо искаженном лице, прижатом к стеклянному куполу, застыла гримаса недоумения, смешанного со злостью?

Но Кэнди не было дела до Захолуста. Проигнорировав его дикий взгляд, она склонилась к голове грязюки. Шлем твари, с острым наконечником на клюве, был унизан по всей поверхности многочисленными шипами и выступами, которые больно ранили кожу ладоней Кэнди. Но она изо всех сил тянула шлем на себя, превозмогая боль. Ведь от этого зависела жизнь — ее и Шалопуто. Грязюка, по-видимому, понимала, какая опасность ей грозит, и, рассудив, что если уж погибать, то предпочтительнее при этом угробить глиф и его пассажиров, стала мотать головой и еще отчаяннее вращать туловищем. Но жажда разрушений, которая возобладала в этом полуодушевленном существе над инстинктом самосохранения, оказалась Кэнди на руку. Стоило грязюке отвести хищный клюв влево, как Кэнди со всей силой, на какую была способна, потянула шлем вправо, а когда тварь дернула голову вправо, Кэнди рванула ее клюв влево.

В конце концов в тот момент, когда глиф завис на порядочной высоте непосредственно над домом Каспара, из-под шлема чудовищной заплаточницы послышались какие-то чавкающие звуки. Затем раздался треск, за которым последовало негромкое шипение.

Кэнди резко рванула шлем на себя, и неожиданно он с чмокающим звуком — как если бы кто-то с силой вытащил ногу из болотной жижи — отделился от головы грязюки и очутился у нее в руках. Он был такой тяжелый, что Кэнди тотчас же разжала ладони и предоставила ему упасть на землю. Шлем кувыркался в воздухе, стремительно снижаясь, пока не стукнулся о выпуклый стеклянный купол домика Каспара.