Я допустил ошибку. Привязался к своему созданию, к своему эксперименту, потому что он превзошел все мои ожидания…

Но перемены в моем теле, в моем организме, а главное в моей голове – невозможны. Я могу дать ей необходимую нежность, пересилив себя и собственного демона, но не могу дать ей настоящих чувств.

Надеюсь, она это понимает.

Но сейчас мне плевать на все в мире, ревность только преумножила мою и без того безудержную страсть. Член болезненно пульсирует, проникая в ее влажную, горячую попку, киса до боли сжимает его мышцами, даже на сотую долю не представляя, что она со мной творит.

Волосы Леа разлетелись по простыни. Маленький лоб блестит от пота, сиськи влажные – то ли от моих поцелуев, то ли от того же пота…

По мне тоже бегут капли. Я оттягивал оргазм, как мог, чтобы продлить ее удовольствие, но когда она не выдержала и забилась в судорогах, я тоже не выдержал.

Леа выгибается мне навстречу, бессовестно напрашиваясь на мои необузданные шлепки. Взгляд затуманен пеленой кайфа и счастья. Моя девочка стонет…кричит, словно ее разрывает на части.

– Блядь, да. Да, киса… – последние круговые толчки в самую глубь моей девочки. Хочу пометить все. Моя территория, моя женщина. Шлюха?

Плевать. Я не хочу об этом думать сейчас. Опускаюсь на предплечья. Одного оргазма мне мало, и когда я гляжу на то, как она смакует свое удовольствие, нежно постанывая и дрожа, у меня снова стоит.

– Боже, – выдыхает Леа, глядя ниже моего пояса.

– Кай. Зови меня Кай. Называй меня по имени, киса, – шепчу я, готовясь ко второму забегу.

– Я разве разрешал тебе кончить? – повышаю голос, до боли сжимая ее подбородок. По наглой усмешке Леа понимаю, что ей это нравится.

Я сделал из девственницы ненасытную шлюху. Такую же, как я. Лишь бы эффект не распространялся на всех…

Лишь бы ее не трахнул Деймон. Как? Я ревную ее тело к своему телу. Но дух – он разный.

В любом случае это безумие.

– Нет, – мурлычет она, потянувшись пальчиками к моему стволу. Черт бы ее подрал. Невыносима.

Эта дикая киса прокладывает дорожку поцелуев по моему прессу. Спускается ниже пояса. Знала бы она, насколько я сейчас в ее власти.

Сжимаю зубы, чувствуя, как ее пухлые губы двигаются по моей пульсирующей плоти…черт. Ее ловкий язык скользит по яйцам. Я взорвусь.

Ее губы так неопытны. Это заводит еще сильнее. Я привык к другому. Но ее трепет и пунцовые щеки заставляют меня стонать в предвкушении разрядки.

Я с упоением смотрю, как разбухшая головка пропадает в ее алых губах…

– Соси киса, вот так. Хорошая девочка, – это какое-то безумие.

После я беру ее у стенки, мы переходим из одного угла комнаты в другой, опробовав все горизонтальные поверхности в номере. Кайф.

Я вижу ее разодранное платье, болезненная вспышка воспоминаний посещает мое воображение, бьет под дых…

Платье на Лидии разодрано. Она манит меня лентой, которую мы использовали много раз. Она подвязывала края ленты у стенки, натягивала себе, как поводок, и позволяла мне делать с ней все, что хочу. Ей нравились игры, и я знал, что то, что она стала моим психотерапевтом, больше, чем совпадение. Но Лидия…любила не меня.

Она любила Деймона. Любила это чудовище, потому что он был ее экспериментом. Предметом ее страсти и изучения. Она знала все его тайны, все МОИ тайны, которые мое «главное я» не помнило. Она жалела его…

Одна из этих лент и убила Лидию…

Я и сам не замечаю, как хватаюсь за голову и ору от боли. Демон отчаянно стучится в мою дверь, в мою личность и вот-вот выбьет ее с ноги.

И сломает Леа.

ПРОВАЛИВАЙ.

– Кай, Кай, – шепчет Леа, и я снова возвращаюсь в реальность. Вся боль переходит туда, ниже пояса, вместе с кровью, превращаясь в неземное блаженство. Тугая и горячая.

– Каааааай, – орет она, когда я деру ее у стенки – уже грубо, упиваясь ее покрасневшими ягодицами, отпечатками рук. Моя, блядь, моя.

Хватаю ее за сиськи, пока она вновь дрожит, и сама подмахивает своими бедрами, насаживаясь на меня.

– Трахай меня, Кай. Боже, ты меня на…части рве-ешь, – стонет она, но я затыкаю ее трепещущий рот, грубо поворачиваю голову.

Мы заканчиваем на кровати – медленно, я уже могу себя сдерживать и довести ее до точки сладко и медленно. Леа лежит подо мной на животе, прогнувшись, как кошка. Опирается на свои тонкие запястья, пока я держу ее за шею, закидывая голову. Отчаянно дышу в ее скулы, вдыхая аромат теплой девичьей кожи.

Трусь о ее ягодицы, выхожу и снова погружаюсь в горящую, ждущую только меня влагу.

– Твою мать, даа, – мы оба материмся, я потерял счет количествам взрывов за сегодня.

Оргазм накрывает нас обоих, как неизбежная волна, разрушительная и сильная.

Это маленькая смерть. Меня выносит из сознания, но это не потеря памяти…

Еще никогда я не чувствовал себя таким цельным, как сейчас.

– Киса, это охренительно, – шепчу, прижимая к своей груди. Она вся потная, на ее теле есть моя сперма…Черт, меня опять это заводит. Не могу остановиться.

– Ты меня разодрал, – устало стонет она, прижимаясь, кутаясь в мои объятия.

– Нам еще предстоит душ, – обнадеживаю кису, но она совершенно без сил. Обнаженная, теплая, влажная…я погибну, если не усну с этой девочкой.

Черт возьми, я собираюсь это сделать.

Все, что я хочу, это оставаться собой. Но демон бьется в конвульсиях…разрывает веревки на своем кресле…

Никакими словами в мире не передать эту сладость в теле и огонь в душе. Он греет, обволакивает, но не сжигает. Вспыхивает поочередно во всех клетках тела, бежит по кругу.

Чувствую сногсшибательную энергию Кая внутри себя. Она пленит, поражает воображение. Удивительно – быть такой сильной.

– Ты Бог секса, – потираюсь щекой о его подбородок. Кай лежит сверху, мои слова льстят ему, он расплывается в блаженной улыбке.

Он раскрывает губы руками, его язык проникает в мой рот, сплетаясь с моим. Он лижет, скользит по нему бесконечно, и этот поцелуй полон каких-то невербальных признаний…

Боже.

В моей душе целый водопад, буря из безумных и необъяснимых никакой в мире логикой чувств к этому мужчине.

Бабочки в животе порхают, ласкают вены и кожу изнутри, наполняя тело удивительной истомой. Только Кай может так до боли сжимать мой подбородок и при этом до безумия нежно посасывать губы и язык…

– Киса, это ты такая сладкая, – выдыхает он, когда мы оба уже не можем дышать от поцелуев. Внутри у меня все саднит. Но это не та боль, что была со мной после насилия…я просто чувствую его внутри, даже когда его нет.