Звуки преследования становились тише, и Коннавар шевельнулся, поднялся на колени и оглядел залитый светом лес. Потом встал и протянул руку Таэ.

— Будем пробираться на запад, — сказал он. — Они ждут, что мы отправимся на север, к Семи Ивам.

Девушка кивнула и последовала за ним. Конн некоторое время быстро шел вперед, а потом укрылся за еще одним огромным дубом. Когда его догнала Таэ, он вытащил кинжал и протянул ей. Она приняла оружие и удивилась, как хорошо подходит рукоять. Казалось бы, у Коннавара руки куда больше, чем у нее. И как он умудряется пользоваться таким кинжалом?

Он снова двинулся вперед, перебегая от дерева к дереву и непрестанно оглядываясь.

Неожиданно прямо перед ними из-за дерева выскочило двое воинов. Оба застыли в изумлении, но один быстро пришел в себя и заорал:

— Они здесь!

Конн прыгнул вперед и вонзил меч ему в живот. Второй, вооруженный секирой, попытался снести юноше голову, но тот отступил в сторону и ударил противника кулаком в челюсть. Разбойник упал на колени, и Коннавар ударил его мечом по шее.

Из кустов прямо за спиной Таэ выбрался третий воин, и она его не заметила.

— Осторожно! — крикнул Конн.

Девушка обернулась, одновременно нанося удар. Кинжал прошел сквозь кольчугу, как горячий нож сквозь масло, и вонзился в грудь противника. Тот немедленно скончался. Таэ вытянула оружие и бросилась за Конном.

Наконец облака снова закрыли луну. Конн взял девушку за руку и повел ее за собой. Добравшись до густых зарослей ежевики, он лег на живот и заполз внутрь. Она последовала за ним. Сердце Таэ колотилось вдвое чаще, чем обычно, и ей казалось, что любой услышит ее дыхание. Девушка попыталась успокоиться. Начинался дождь, и первые капли уже падали на землю; на юге блеснула молния. Через несколько секунд лесную тишь разорвал удар грома, а дождь превратился в ливень. Скрытые колючими зарослями, беглецы лежали тихо-тихо, как мышки.

Время тянулось медленно. Таэ заснула, потом проснулась и увидела, что Конн тоже задремал. От ее движения он немедленно открыл глаза и улыбнулся ей.

— Они ушли? — спросила она.

— Не думаю. Хотя им холодно, мокро и страшно. Поэтому лежи тихонько. — Он снова закрыл глаза и положил голову на руку.

Через некоторое время, когда дождь стих, они услышали, как по лесу идут люди, направляясь к бухте. Потом раздался голос.

— Я узнаю, кто ты, риганте, а когда узнаю, то приду за тобой. И, клянусь кровью Вотана, я не смогу спать спокойно, пока твоя голова не будет торчать на шесте возле, дома моего брата.

Таэ бросила взгляд на Коннавара. Тот улыбался.

— Чему ты радуешься? — спросила она.

— У мужчины должны быть достойные враги. Тогда он остается сильным.

Они лежали в укрытии еще час, а потом, когда первые лучи восхода окрасили небо, выползли наконец из кустов. Через молчаливый лес они пробрались к северу. У подножия холма их встретил Фиаллах и пятьдесят всадников, в том числе и Паракс. Фиаллах спрыгнул с лошади и бросился к Таэ.

— Они тебя не тронули? — спросил он.

— Им не хватило времени. Там был Коннавар. Он убил тех, кто тащил меня.

— Я благодарен тебе, Коннавар, — сказал гигант, — за спасение моей будущей жены.

— Я не буду твоей женой, Фиаллах, — мягко сказала Таэ. — Я очень люблю тебя как друга и учителя, но вокруг дерева с тобой не обойду.

Фиаллах облизнул губы и некоторое время молчал.

— Я люблю тебя, — сказал он наконец.

В ее ответе не было ничего от той девочки, какой она была раньше, в нем сквозило сожаление, но также и непреклонность.

— И я тебя, друг мой. Будь это в моих силах, я полюбила бы тебя так, как ты желаешь, но, увы… А теперь мне нужно вернуться в Семь Ив. Меня ждет немало работы. — Таэ отвернулась и продолжила путь. Один из всадников протянул ей поводья запасной лошади. Она приняла их с благодарностью и поднялась в седло.

Фиаллах обернулся к Конну и вздохнул.

— Нам следовало тебя послушаться.

— Это ничего бы не изменило. Башни строятся не в один день. А виноват во всем этом Фаэтон. — Конн рассказал гиганту, как Паракс нашел следы киля и отпечатки копыт. Фиаллах побледнел от ярости.

— Ведь это он рассказал нам про льва и выманил меня и моих людей из Семи Ив.

— На свежих конях вы его легко догоните, — заметил Конн.

— Именно так я и поступлю, — заявил гигант, но не двинулся с места. Он не сводил светлых глаз с юноши. — Скажи мне, что между тобой и Таэ ничего нет, и я пожму тебе руку, как другу.

— Я попрошу ее обойти со мной вокруг дерева, — сказал Конн и, хотя ему не нравился этот человек, пожалел его, такая боль отразилась на лице Фиаллаха.

— Да, я так и знал, что ты причина моих проблем. Ты лишил меня единственной радости в жизни. Однажды мы сведем счеты, но не сегодня. На моем сердце лежит слишком большая тяжесть. Я найду Фаэтона и привезу его на суд.

— Лучше просто убей его, — попросил Конн. — Я не хочу его больше видеть.

Морские Волки убили тридцать одного человека: двадцать двух мужчин, пять женщин и четырех детей. Тела положили в ряд и прикрыли плащами и одеялами. Огонь почти погас, в основном благодаря ливню. Люди бродили среди обгоревших домов в поисках вещей, переживших пожар.

Остановившись у ворот, Конн заглядывал в их лица. На всех читалась спокойная решимость. Пираты приходят и уходят. Жизнь продолжается. Продолжается, хотя печаль не оставляет сердец. Конн видел, как Таэ отдает приказы. Юноша подошел к ней.

— Тебе стоит отдохнуть, — сказал он.

— Позже. Теперь это мой город, Коннавар. Я за него в ответе.

— Знаю. — Он бросил взгляд на тела. Первой лежала Лизона. Ее лицо закрыли золотой тканью. Таэ сглотнула, и на мгновение показалось что она заплачет. Вместо этого она подошла к группе мужчин.

— Нам нужна древесина. Орас, организуй работы.

— Да, госпожа.

Она повернулась к другому человеку:

— Гарон, присмотри за тем, чтобы те, кто лишился крова, обрели его на эту ночь.

— Как скажете, госпожа моя. — Он поклонился и ушел.

— Чем я могу помочь? — спросил Конн.

— В холмах к северу отсюда живет друид. В пещере возле дубовой рощи. Приведи его сюда, чтобы благословить погибших.

Конн поклонился и направился к воротам. Внутрь въехало несколько воинов из отряда Фиаллаха, Паракс с ними. Конн попросил у одного из всадников коня, тот кивнул, соскочил с седла и отдал юноше поводья. Потом пошел к одному из сожженных домов, но, не дойдя, остановился около погибших. Потом с громким криком бросился к телу молодой женщины, сорвал с ее лица ткань и прижал к себе.