За все это завтра настанет день мщения. Завтра она сполна отопьет от чаши мести и удовлетворит свою жажду кровью тех, кто теперь был уже так близко от нее.

Войдя в шатер, она увидела, что короли уже ждут, и они не могли скрыть своего волнения.

— Это правда? — спросил Мандубрак.

Боудика кивнула:

— Они прямо за холмом. По словах шпиона, они в панике, прямо сейчас разбивают лагерь. Мы подождем, пока приедут наши повозки, а затем вооружим наших людей, и я поговорю с ними. Мы отправимся до рассвета, так что застигнем римлян за приготовлениями. Мы будем на высоте, а они — в долине, так что мы упадем на них, как орел на свою жертву, сокрушим их и уничтожим. Это будет самый славный день за всю историю нашей Британии.

Короли никогда не видели ее такой. Было такое ощущение, что облако, окутывавшее ее с самого ухода из Лондиния, теперь рассеялось и показалась новая, юная и полная сил Боудика. Она сняла нагрудник и шлем, сверкнувший в лучах заходящего солнца, и, казалось, осветила весь шатер.

— Я поговорю со своими людьми, — сказала Боудика, выходя наружу. — Король Мандубрак, король Кассивеллан, прошу вас, присоединитесь к остальным за ужином, чтобы я могла обратиться ко кем.

Некоторые бритты уже пили, но она заставила себя хотя бы в этот раз не ругать их. Когда Настанет утро, численность ее армии сгладит любые ее недостатки. А победа даст время, чтобы создать постоянную армию, подобную римской, сделать ее независимой от вождей отдельных племен, вооружить и обучить ее по-настоящему.

Боудика знала, что бог Тевтат исправит любые ошибки ее людей. Теперь большинство спокойно натачивали свои мечи, другие разделись и наносили на кожу масло, перед тем как разрисовать себя голубой и красной краской, чтобы внушить врагам ужас.

Казалось, многие были подавлены, словно только что осознали, что не будут более сражаться с отставными солдатами, грабить и убивать простых горожан, но вынуждены будут столкнуться с настоящей мощью Рима. Ей нужно было поднять их дух, вселить ненависть и ярость, как прежде. Завтра они должны будут сражаться изо всех сил, и если пойдут на битву без воодушевления, удача им не улыбнется.

Все собрались перед ней. Она подъехала на колеснице, которую предпочла верховой лошади. Это подчеркивало ее власть, ее достоинство полководца.

Шум голосов тысяч бриттов стал нестерпимо громким, и она кожей чувствовала напряжение в воздухе. Теперь она была готова говорить с ними, но не как женщина, а как их вождь, полководец. Сейчас или никогда она вселит в них храбрость.

— Мужчины и женщины армии бриттов! — начала она. — Если когда и существовала непобедимая армия, то это — вы.

Она подождала, пока стихнут крики, смех и возгласы одобрения, и продолжила:

— Римляне когда-то тоже были благородной и яростной армией, но сегодня это лишь слабая тень былой славы. Сколько солдат у Светония?

Она не ждала ответа, вместо этого продолжила говорить:

— Он хотел собрать число, вдвое превосходящее наше войско, но с ним осталась лишь кучка воинов. Он желал встретить нас завтра с двумястами тысяч солдат, но мои люди сообщили, что у него меньше десяти тысяч. На нашей стороне — в десять раз больше! Победа неизбежна. Послушайте меня, мужчины и женщины Британии! Мы — древний и гордый народ. Наши вожди когда-то обманули нас, они позволили нашим людям есть за одними столами с проклятыми римлянами и даже прислуживать им. И что Рим дал Британии? Он грабит нас и избивает, иссушает и оскверняет нашу землю. Наши леса вырубают для мачт их кораблей и домов, шахты разграбляют, наши юноши и девушки становятся их рабами. Довольно, говорю я вам. Хватит! Завтра вы ударите в самое римское сердце. Завтра каждый римлянин на нашей священной земле будет мертв, его кровь впитается в землю, а плоть и кости станут пылью, носящейся в воздухе. Сегодня я велю вам праздновать. Любите друг друга, боритесь и играйте в кости. И хорошенько наточите мечи. Это — последняя ночь вашего рабства, завтра настанет свобода для всей Британии!

Крики воинов, казалось, могли бы разбудить даже камни. Она развернула колесницу и вернулась к своему шатру. Войдя в него, Боудика почувствовала себя совершенно измотанной и старой. Может, из-за унижений и бед ее детей, из-за этого похода и всех тех убийств, в которых она принимала участие, но так или иначе у Боудики было много причин, чтобы чувствовать себя без сил.

И тем не менее она их находила, — чтобы не только выдержать прошедшие месяцы, но и поднять всю Британию, стать предводительницей всех бриттов и нанести римлянам три ужасных поражения, потрясшие империю. Даже дикие германцы не могли нанести такой удар Риму.

Но Боудика последний месяц слишком мало спала и потому нуждалась в отдыхе. Ее тело молило о покое, а душа — о снах, в которые она погружалась в детстве.

В шатре ее уже давно ждали Таска с Каморрой. Она любила на них смотреть, это вселяло в нее надежду. Теперь, перед битвой, она словно увидела их в первый раз, увидела, как они молоды и красивы.

Они вздохнула. Если бы только их отец мог видеть, какими красавицами они стали!

И, несмотря ни на что, они сохраняли достоинство, подобающее королевским дочерям. Взглянув на них, Боудика снова ощутила жалость и сострадание. Да, есть кое-что, за что римляне должны заплатить. Этим же утром. Своими жизнями.

— Девочки, принесите мне немного еды и вина. Я должна отдохнуть до утра.

Каморра и Таска оставили шатер и отправились к поварам, чтобы взять баранины с овсом и немного хлеба, а также не забыть про горячее вино со специями, которое так любила их мать.

Королева легла и позволила рабу снять с себя одежду. Другой раб принес кувшин с вином, чтобы освежить ее лицо и тело, и ощущение прохлады на коже было прекрасно. Раб взял еще воды и вылил на ее ноги. Она, повернувшись, позволила омыть себе шину, потом встала, другой раб дал ей длинное платье, и она отправилась в постель.

Почему вода так освежает? Она вспомнила свое детство, когда с разбегу бросалась в медленно текущую реку и чувствовала, как от прикосновения холодной воды ее тело словно просыпалось. Но еще лучше было тогда, когда родители взяли ее с собой на восток Британии, и там она почти весь день плавала в море. Она плавала прекрасно и никогда не боялась, что боги моря повелят течениям забрать ее и навсегда утянуть в пучину.

Каморра и Таска принесли еду и вино. Боудика поблагодарила их и попросила на время ее оставить, (казавшись наконец в благословенном одиночестве, она принялась за походную еду. Жесткое переваренное мясо, ужасная на вкус овсянка. Она могла взять в поход своих поваров, но тогда в войске стали бы говорить, что она питается лучше, чем все остальные, а Боудика не хотела, чтобы кто-нибудь о ней такое сказал. Так что приходилось терпеть и есть что попало.

Она поела немного и выпила вина, затем легла и закрыла глаза, пытаясь отвлечься от мыслей о завтрашней битве. Уже засыпая, она слышали смех воинов, коорые пьянствовали и веселились в последнюю ночь рабства.