думает, что я блефую? — Роб озверел. Он орёт, как сумасшедший, размахивая пистолетом в разные стороны.

Казалось, Даниэля уже ничто не может вернуть из мира отчаяния и потрясений, но внезапно он подскакивает на ноги. Прорычав что-то, он сначала уворачивается от нападающего на него Бобби, а затем и от ещё одного охранника, который летит в мою сторону и валится на спину. Ясно, что сейчас его цель — Роб. Он хочет уничтожить его голыми руками. Но получится ли? Я впадаю в истерику, понимая, что Роб вооружён, а у Даниэля, кроме ненависти и неслыханной ярости, нет ничего при себе. Я кричу и с силой зажмуриваю глаза, лишь бы не видеть всего того, что сейчас произойдёт. Я боюсь того, что до конца уничтожит моё слабое сердечко.

— Какая же ты сволочь! — злобно рычит Даниэль. — Я семь лет верил тебе! А ты? Ты жалкий кусок дерьма!

Не могу сидеть и слышать его уничтожающий голос. Открываю глаза, где перед собой вижу, как Даниэль уже стоит на коленях пред Робом, а ко лбу его приставлен всё тот же пистолет, который минутой ранее выстрелил в Стивена.

Колючий мороз пробегается по всему моему телу и застревает где-то в области души. Я понимаю, что беспомощна, и это уязвимое чувство с большей силой надламывает меня. Я всячески стараюсь избавиться от верёвки, но что бы я ни делала — всё без толку.

— Подписывай этот грёбаный договор или твои мозги разлетятся по этому залу! Долго потом придётся собирать, — утробный голос Роба дребезжит в моей голове. Он так и звенит в ней.

Даниэль смотрит на него зловещим взглядом. Пыхтит и тяжёло дышит, а затем хватает листок с пола. Я уже думаю, что он подпишет его, да и дело с концом. Мы будем свободны. Чёрт с этим казино, но я слишком часто ошибаюсь насчёт Даниэля. Он никогда не пойдёт на поводу у кого-либо. Подняв лист над головой, он демонстративно разрывает его прямо на глазах у Роба.

— Не бывать этому! Никогда! — бросает он клочки договора в стороны.

— А это мы ещё посмотрим!

Это всё из-за меня. Из-за меня мы попали в эту ситуацию. Если бы мы не поехали смотреть дом, то всего бы этого не было... По крайней мере, я убеждена, что не сегодня...

— Даниэль, прости! Прости меня! — не могу ещё прийти в себя, я реву, утопая в слезах, хотя понимаю, что сил не остаётся даже плакать. Во мне ничего не остаётся, кроме любви к этому человеку.

— Заткни свою девку! — скалится остервенелая Меган.

— Что ты? Это я во всём виноват, девочка моя, — Даниэль разворачивает голову в мою сторону, являя мне свои глаза, наполненные обречённостью. — Прости... я тебя очень люблю.

Как же эти слова важно было услышать... Нет ничего важнее его и этих слов...

— Даниэль, я тоже тебя люблю... Всё будет хорошо, — скулю я, понимая, что смогла ослабить верёвку и даже могу просунуть через неё руку.

Я хочу быстрее дотронуться до него. Хочу ощутить его запах, хочу...

— Достало! Дай сюда, — Меган вырывает пистолет из рук Роба и без раздумий стреляет в затылок Даниэлю. — На том свете помилуетесь!

На этом моя жизнь останавливается. Всё в мире перестаёт быть важным. Всё в один момент перестаёт существовать. Во мне умирает всё живое. Безвозвратно.

— Нет! Нет! — кричу изо всех сил, но даже не слышу себя. — Даниэль! Нет!

Я выпутываюсь из верёвок, мечтая оказаться рядом с ним. Я хочу убедиться, что это всего лишь игра моего больного воображения. Даниэль жив.

Жив! Жив! Он жив!

— Что ты сделала? — орёт Роб на Меган, та в шоке смотрит на пистолет в своей руке, а потом резко отшвыривает его от себя.

— Я... я... хотела лишь припугнуть... Я вовсе не думала убивать его. Я решила, что он на предохранителе.

— Как мы сейчас провернём всё это без него? Идиотка! Только и можешь всё портить!

— Я...я  не знаю, пап, — впадает она в истерику, а мне уже не до них.

Я подползаю к телу Даниэля, склоняюсь над ним и убеждаюсь, что ни хрена. С моим воображением всё отлично и от этого я хочу выть волком, но голоса нет. Всё, что я могу — беззвучно рыдать над своим любимым.

Этого не может быть... Но ещё как может, ведь мои руки в крови Даниэля. Я смотрю в его открытые глаза, в которых больше нет жизни. Я целую его губы, которые ещё сохраняют тепло.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — шепчу я, задыхаясь от боли. — Моя жизнь ничто, если в ней не будет тебя.... Даниэль...

Не знаю зачем я это говорю... Я просто надеюсь, что сплю... Но как же я хочу проснуться, хочу не думать о боли. Жизнь без него — бесконечная спираль боли, из которой мне уже не выбраться.

Всем до нас нет уже никакого дела, все ищут способ как выйти сухими из воды, а я ищу способ как сделать ещё один вдох. Один маленький вдох, который не будет доставлять мне боли... Но прихожу к выводу, что не нужен мне кислород. Не нужна мне эта жизнь, в которой всё так несправедливо.

В глаза бросается пистолет Стивена, я тянусь за ним и пока все увлечены разговором, целюсь и стреляю в Меган.

— Гори в аду, сука! — с этими словами свет в зале меркнет.

Становится темно, но я точно уверена, что попала в неё.

Дальше я нечего не понимаю... Дальше всё не имеет никакого смысла... Моя жизнь больше не имеет никакого смысла...

Этот день рождения должен был запомнится мне навсегда, но как можно жить с той мыслью, что мой день рождения оказался днём смерти...

Наставляю пистолет на себя....

— Я не хочу... Не хочу... Не хочу быть здесь без тебя, Даниэль...

Я спускаю курок...

Глава 63d

«Привет, моя мармеладка! Наверняка, сейчас ты грустишь. Грустишь, малышка, я уверен в этом... Прекращай...

Ты же ощущаешь? Чувствуешь насколько притягателен этот аромат? Аромат счастья... спокойствия.... и любви...

Подними глаза... Видишь небо? А то, как звёзды радостно подмигивают тебе?

Это жизнь, дорогая моя Александра. И впереди у тебя ещё множество прекрасных моментов. Нужно лишь найти в себе силы начать всё сначала.

Не упусти