Есть дополнительные особые трудности, связанные с нынешним политическим положением в Соединенных Штатах, в стране, которая из-за своей огромной экономической и политической мощи выступает в глобальном кризисе ключевым игроком. Демократические идеалы пестуются и защищаются прежде всего американскими либералами. Ведущая философия этой группы – это гуманизм, который, как правило, увязывается с атеизмом, потому что религиозные верования любого рода кажутся этой группе наивными и находящимися в противоречии с разумом и научным мировоззрением. Таким образом, это видение никак не сообщается с духовным голодом и потребностями. История показывает, что они важные и мощные силы, свойственные человеческой природе, более мощные, нежели секс, рассматривавшийся Фрейдом как первичная побудительная сила психики (Эндрю Вейл: естественный ум). Общественным озабоченностям либералов, их филантропическим усилиям, экологическому сознанию и антивоенным протестам в их нынешнем виде недостает более глубокого идеологического основания и духовной основы. И потому от них можно легко отмахнуться как от знаков слабости, чуждой капиталистическому мировосприятию.

Это, кажется, объясняет широкую привлекательность групп фундаменталистов и неоконов, которые представляют свои идеи закутанными в религиозную терминологию. Такие группы многими способами нарушают основные принципы демократии, но обращаются к духовным потребностям своих последователей. Эти последователи склонны пропускать это мимо ушей, и вожди кормят их бестолковыми религиозными догмами и опасной бредовой ерундой, которые лишь эксплуатируют их духовные потребности, на самом деле никак не удовлетворяя. И даже в столь искаженном виде намеки и отсылки к божественному оказываются чрезвычайно действенными и могут пересилить и попрать демократические идеалы и основополагающую человеческую порядочность.

Религия, которая должна объединять (religare – связывать снова вместе), становится в мире стихией разъединяющей, отделяя не только одно верование от другого («мы – христиане, вы – язычники», «мы – мусульмане, вы – неверные», «мы – евреи, вы – гои»), но также и одну часть религии от другой («мы – католики, вы – протестанты», «мы – шииты, а вы – сунниты»), что хорошо известно из истории. В последние годы этот раскол принял также чисто американский в своей основе вид деления населения, включая и сообщество христиан, на два несовместимых лагеря («мы – избранные, кто переживет "вознесение"; мы воссоединимся с Иисусом, вы же будете позабыты»).

Убеждения, которые ведут этих христианских фундаменталистов, основываются на неверном толковании библейского описания Армагеддона и Апокалипсиса. Их верования настолько нелепы и фантастичны, что дали бы достаточно оснований для постановки диагноза «психоз», если бы они излагались отдельным психиатрическим пациентом. К сожалению, в современных Соединенных Штатах они господствуют в мышлении десятков миллионов людей и проложили свои пути в высшие эшелоны власти. Опасные склонения в глобальной обстановке вроде разрушения окружающей среды, промышленного загрязнения, политических кризисов и возрастания насилия на самом деле приветствуются этим сообществом, потому что это знаки приближающегося Армагеддона и знаменуют неминуемость «вознесения», которое воссоединит их с Иисусом (см. жуткие сообщения в Интернете со ссылками на «показатель вознесения»). Больше чем несчастье, когда это безумие ведет к политическим решениям на самом высоком уровне и имеет в своем распоряжении огромную американскую военную мощь. То и дело случающиеся неуклюжие и весьма неуместные упоминания нашего главнокомандующего о войне на Ближнем Востоке как о «крестовом походе» подпитывают столь же ложную идеологию «джихада», лелеемую мусульманскими фундаменталистами, и делают мировое положение чрезвычайно шатким.

То, что мы должны противопоставить этой опасной религиозной пропаганде, которая преуспела в обмане и ослеплении столь многих американцев, это новый направляющий миф, увлекательное новое видение, которое бы основывалось на всем лучшем из науки и одновременно было бы подкреплено духовно, которое бы обращалось и к разумным и духовным сторонам человеческой природы. Мы нуждаемся в видении, которое являлось бы поистине демократичным (но не путаной демократией с агрессивным экспортом ценностей и товаров западного капиталистического общества), а видении, которое обеспечивало бы подлинное удовлетворение духовных нужд человека. Мне кажется уместным включить сюда отрывок из Стэнфордской лекции чешского президента Вацлава Гавела, чтобы прояснить это место:

«Я внутренне убежден, что ответ лежит в том, что я уже пытался предложить, – в том духовном измерении, которое соединяет все культуры и на самом деле все человечество. Если демократия существует не только чтобы выживать, но успешно расширяться и разрешать эти противоречия культур, тогда она, по моему мнению, должна сызнова открыть и восстановить свое собственное надмирное происхождение… Планетарная демократия все еще не существует, но наша глобальная цивилизация уже готовит для нее место: это та самая Земля, которую мы населяем, связанная с небесами над нами. Только в таком окружении может быть заново воссоздана взаимность и общность человеческого рода с почтением и благодарностью тому, что превосходит каждого из нас и всех нас вместе. Власть мирового демократического строя просто не может строиться на чем-то еще, кроме вновь оживляемой власти мира».

В следующем сообщении я попытаюсь обрисовать подобное видение на основе своих наблюдений, сделанных за годы исследования холотропных состояний сознания. Это не некое мысленное построение или плод умозаключений, а некое мировидение и стратегия жизни, которые сами собой возникают у людей, которые в ходе освобождения от отпечатков, заложенных в них травмой рождения и их предыдущей жизнью, имели глубокие трансперсональные переживания. Глубинная работа с переживанием такого рода порождает то, что мы можем назвать «духовной разумностью».

Нетрудно понять, что важной предпосылкой для успешного существования является разумность вообще – способность учиться и запоминать, думать и размышлять, должным образом откликаться на материальное окружение. Недавние же исследования особо выделяют значимость «чувственной разумности» – способности правильно откликаться на окружающих нас людей и хорошо ладить с людьми в межличностных взаимоотношениях (Goleman, 1996). Данные наблюдений над холотропными состояниями сознания подтверждают основное положение вечной философии, что качество нашей жизни в конечном счете зависит от того, что можно было бы назвать «духовной разумностью». Духовная разумность – это способность вести свою жизнь таким образом, чтобы она отражала глубокое философское и метафизическое понимание действительности и самих себя. Буддийские писания говорят о такого рода духовной мудрости как о «праджняпарамите». В отличие от догматов организованных церквей духовная разумность, обретаемая в ходе самопостижения в переживании, обладает силой преодолеть и отменить научное мировоззрение материалистической науки. В то же самое время она не менее действенна как средство, которое может противодействовать бесполезным догмам организованных религий.

Открытия психоделической терапии, холотропного дыхания и работы с людьми, испытывающими духовные обострения, показали, что склонность людей к насилию и алчности имеет намного более глубокие корни, чем предполагают нынешние биологические теории (голой обезьяны, эгоистичного гена, триединого мозга) и психологические теории (психоанализ, эго-психология и связанные с ними школы). Глубокие побудительные силы, лежащие в основе этих опасных свойств человеческой природы, имеют свой исток на околородовых и трансперсональных уровнях психики, в областях, которые господствующая психология не признает (Grof, 2000). Открытие, что корни людского насилия и ненасытной алчности проникают намного глубже, нежели когда-либо подозревала академическая психиатрия, и что их запасы в душе поистине огромны, могло само по себе быть весьма обескураживающим. Однако это уравновешивается замечательным открытием новых терапевтических механизмов и возможностей для преображения, которые становятся доступными в холотропных состояниях на околородовых и трансперсональных уровнях психики.