Лишенный свободы император не дожил до эры парламентаризма. Гуансюй постоянно болел. На следующий день Старый Будда представила его преемника Совету: им оказался Пуи, внук Цзюнлу и сын принца Чуна (отцом Пуи был Цзайфэн, имевший титул князь Чун. — Пер.), который стал номинальным регентом. Возможно, что неукротимая Цыси предвкушала восстановление своей власти как опекунши третьего по счету наследника трона, но она в тот же день внезапно умерла.[308]

В прощальном послании Гуансюй приказал казнить Юань Шикая. Он не простил измены в 1898 г.[309] Новый регент также не хотел делиться властью с представителем прежнего режима Цыси: Юань был освобожден от всех должностей, и генерал сослался на болезнь и удалился в свои поместья в Хэнани, игнорируя намек на необходимость совершения им самоубийства.

По мере того как множились победы Японии, Европа все больше прислушивалась к вагнеровским предостережениям кайзера Вильгельма от «желтой опасности». Иностранные купцы были раздражены тем, что порт Дайрен закрыт для их товаров, в то время как японцы наводнили Маньчжурию товарами, не облагавшимися пошлинами. На американском Тихоокеанском побережье, куда массы иммигрантов стекались на фермерские земли долины Сакраменто, мэр Сан-Франциско поддерживал антияпонскую лигу.

Такое отсутствие взаимопонимания не помешало заключению ни соглашения Тафта — Кацуры в 1905 г., которое признало права США на Филиппины и Японии — на Корею, ни возобновлению англо-японского союза, которое предусматривало укрепление этого союза.[310] Франция подписала с Японией пакт о сотрудничестве, гарантировавший их взаимные интересы в Корее. Американская неприязнь к японцам растаяла, когда те оказали американцам щедрую помощь после землетрясения в Сан-Франциско и гостеприимно приняли «Великий белый флот», отправленный Теодором Рузвельтом в кругосветное путешествие в 1907 г. В следующем году джентльменское соглашение между Вашингтоном и Токио возложило на японское правительство полную ответственность за ограничение японской эмиграции в США.

После заключения Портсмутского договора последовало русско-японское соглашение, разделившее Маньчжурию на две железнодорожные зоны к северу и к югу от города Чанчуня и определившее права на рыболовство в Охотском море. Игнорируя призывы Запада к сохранению целостности Китая, Россия и Япония по-прежнему не допускали другие государства в три китайские восточные провинции. Петербург предложил осуществить открытую аннексию Хэйлунцзяна и Кирина вскоре после захвата Японией Кореи. Хотя этот план не был реализован, министры иностранных дел Сазонов и Мотоно определили в июле 1912 г. разграничение сфер влияния в Маньчжурии и Внутренней Монголии.

По соглашению Тафта — Кацуры США было запрещено вмешательство в дела Кореи, но как гарант политики «открытых дверей» США протестовали против закрытия американским инвесторам доступа в Маньчжурию. Вскоре после этого императорский военно-морской флот провел переговоры с Мексикой о предоставлении в его распоряжение угольной станции в заливе Магдалена в Нижней Калифорнии. Незамедлительно последовал протест с угрозами правительства президента Тафта. Токийские дипломаты ответили, что действие доктрины Монро допустимо как в Новом Свете, так и в Азии. Когда в 1911 г. встал вопрос о втором продлении англо-японского союза, торговое сотрудничество и открытая неприязнь Австралии, Новой Зеландии и США к ее союзнику побуждали Англию не продлевать союз. Однако к этому моменту Англии стало необходимо противостоять возраставшей военно-морской мощи Германии, и союз был продлен до 1921 г.

Соглашения по Тихоокеанскому региону между Англией, Японией, Францией, Россией и США после 1905 г. были предвестником противоречий, вызвавших Первую мировую войну. Германия все более изолировалась в этом регионе. Некоторое время Вильгельм II пытался создать германско-китайско-американский блок. Он последовательно обхаживал Россию. Когда он пытался в последний раз заручиться личной дружбой с Николаем II, оскорбления в адрес «желтых рас» подтолкнули Японию занять сторону союзников.

Рост населения Японии[311] служил главным мотивом экспансии Японии на Азиатском континенте. В период Мэйдзи численность населения увеличилась на 50 %. К 1915 г. ежегодное превышение рождаемости над смертностью составляло 700 тысяч человек, причем эмигрировали лишь 3 % избыточного населения. Гавайи и Калифорния больше не принимали азиатских иммигрантов. Корея приняла некоторое число административных работников, но не допускала на свою территорию крестьян или рабочих. Так как после 1895 г. деревни не могли абсорбировать дополнительное число жителей, крестьяне устремлялись в города. Япония становилась городским и индустриальным обществом, повторяя путь Англии XIX в.

В экономике Мэйдзи доминировало сельское хозяйство. Насчитывалось пять миллионов крестьянских участков, каждый площадью в среднем около трех акров (12 140 кв. м), половина была занята рисом и одна десятая часть — соевыми бобами. От каждого акра при использовании интенсивных традиционных методов можно было получить пять рисовых пайков, или коку. Пища бедняков дополнялась пшеницей и более грубыми видами зерна, около 10 % ее составлял картофель. Поступления от налогов в сельском хозяйстве вдвое превышали поступления от налогов в промышленности, что давало возможность финансировать технологическое развитие.

Рыболовная промышленность была весьма развита под императорским покровительством. Японские суда ловили рыбу у побережья Аляски и Британской Колумбии, тысячи судов — в Охотском море. Японские рыбаки ловили тунца и скумбрию на юге до самой Австралии. В конечном счете от рыболовства получали больше, чем от всей добывающей промышленности. Рыба заменяла мясной протеин у тех людей, которые официально соблюдали буддийский закон о запрете на забой скота. Совершенствуя свои способы ловли, японские рыбаки к 1930-м гг. достигли наибольших успехов в мире: на них приходилась третья часть мировой добычи рыбы.