Купания в Варнемюнде подчинялись строгим правилам. Существовали отдельные купальни для женщин, отдельные – для семей, причем прислугу туда брать запрещалось. Для переодевания предназначался специальный дом. Желающие посидеть на пляже могли взять напрокат изготовленные здесь же плетеные кресла. Для тех, кто хотел обзавестись более сильным загаром, нежели тот, который можно было получить при соблюдении этих строгих правил, на пляже трехметровым забором отгородили участок триста квадратных метров с платой за вход в одну марку.

На этот закрытый пляж художник и приходил работать. Он приступил к реализации нового грандиозного замысла – Мунк задумал создать еще одну версию написанной в Осгорстранне картины «Купающиеся мужчины». Там ему позировали друзья, здесь – спасатели. Среди них он собирался изобразить и себя, использовав для этого фотографию.

Его цель – выразить сильное мужское начало. Двое прекрасно сложенных мужчин выходят из моря. Спокойными уверенными шагами они двигаются по пляжу навстречу зрителю. Вокруг них видны фигуры других обнаженных мужчин и юношей. Художник пишет толстыми параллельными мазками, краски положены так, что картина размером 2 на 2 метра напоминает настенную мозаику или керамическую плитку.

В «Купающихся мужчинах» нет и следа прежнего представления о мужчине как о жертве. Персонажи этой картины уверенно существуют в собственном мире – в сообществе мужчин. Картину можно воспринимать и как гимн жизни – ведь на ней нагой человек был изображен в естественной стихии моря и солнца.

Эта версия «Купающихся мужчин» станет композиционным центром серии полотен, окончательный план которой созреет только к следующему лету. Серию откроют картины «Детство» и «Юность», а завершат «Старость» и «Дряхлость», – таким образом, получатся «Пять стадий жизни мужчины». Такое воплощение – сродни Пятикнижию – придавало замыслу религиозный оттенок.

Если вспомнить его работы, изображающие женщин в разные фазы жизни, то можно сделать вывод, что эта картина – переходный этап к монументальным декоративным полотнам. Похоже, что кризис, связанный с переживаниями из-за Туллы, был преодолен и «мания унижать женщин», как метко назвал это Голдстейн, осталась позади. Психиатр Хельге Хаугеруд полагает, что после разрыва с Туллой Мунк перестал «исследовать» собственные травматические переживания, как это особенно часто происходило до знакомства с ней; он упростил свою жизненную ситуацию, увидев источник всех проблем в Тулле и ее друзьях. Таким образом, все собственные внутренние противоречия художник стал считать следствием внешних событий.

Картину «Купающиеся мужчины» можно рассматривать как попытку распрощаться с этими навязчивыми идеями и выработать новое отношение к жизни, хотя вряд ли можно надеяться, что Тулла окончательно забыта. Тем не менее очевиден неожиданный прогресс в психическом состоянии Мунка, и это сразу сказалось на его творчестве – он создает великолепные полотна. В новой версии «Смерти Марата» художник использует редкую для него в тот год манеру письма – метровые, по большей части вертикальные, широкие мазки. Позже он объяснит это стремлением уйти от плоскостной организации полотна и в духе радикального направления в живописи, которое скоро распространится в европейском искусстве, назовет свой стиль образца 1907 года «прекубизмом». Мунк пишет несколько картин, фоном которым служит интерьер зала в ядовито-зеленых тонах, – вероятно, дешевое кафе или бордель, – и называет их «Ревность», «Страсть» и «Убийца».

Конец лета выдался спокойным. Даже сентябрьская поездка в Берлин, связанная с работой над фризом для Рейнхардта, казалось, прошла без осложнений. Мунк дал расчет экономке, нанял в Берлине двух натурщиц – Розу и Ольгу Мейсснер, потом навестил в Гамбурге Шифлера, который отметил, что художник выглядит здоровым и бодрым: он похудел и был полон творческих идей. Правда, в разговорах с ним Мунк постоянно возвращается к излюбленной теме: «Женщина – это огонь, который все пожирает своим жаром».

В Варнемюнде Мунк работает над картинами, много фотографирует. Он экспериментирует, и не только в живописи: делает фотографии сестер Мейсснер, изучая эффект двойной экспозиции, когда из-за наложения кадров изображение фигур на снимке получается размытым.

Однако, похоже, благополучный период подходит к концу. Понемногу беспокойство снова овладевает Мунком. «Моя известность растет, но счастья я не испытываю», – пишет он. Тиль порциями отправляет ему деньги, но они, как всегда у Мунка, кончаются быстрее, чем следовало. К тому же Мунк отказывается от договора о графике с Бруно Кассирером и тем самым лишает себя возможного дохода.

В Гамбурге Шифлер организовал небольшую выставку в галерее «Клематис». Туда Мунк отправил несколько новых работ, в том числе «Купающихся мужчин». Но эту картину, к глубокому огорчению Шифлера, владелец галереи выставить не осмелился. В своем письме он саркастически объяснил Мунку, что это женскую обнаженную натуру можно показывать зрителю сколько угодно и даже в лучшем обществе обсуждать манеру исполнения таких картин, а вот что касается мужской…

Тем временем Мунк покидает тихий Варнемюнде и снова едет в Берлин, чтобы закончить работу над фризом для Рейнхардта. «Я уж было совсем пошел на поправку, да только сроки, поставленные театром, грозят нарушить мое душевное равновесие…» – пишет он в эти дни. Ситуацию усугубляло то, что Мунку приходилось приспосабливаться к чуждому ему стилю оформления помещения. «Я и бидермейер!!![84]» – с отчаянием пишет он Тису.

Однако серия из двенадцати полотен стала самым целостным фризом в творчестве Мунка. Мотив, связывающий картины воедино, – береговая линия Осгорстранна. На сей раз художник писал не маслом, а темперой на негрунтованном холсте, отчего картины напоминают эскизы. Просвечивающий холст создает особый колорит – он напоминает о свете белых северных ночей.

Фриз посвящен вечной мистерии – отношениям мужчины и женщины. Юноши и девушки стоят на берегу группами – мотив, напоминающий и «Танец жизни», и «Женщин на мосту». Потом следует «Поцелуй» и образы одиноких страдающих существ. На картине, завершающей серию, изображена женщина, сидящая на том же месте, что и Яппе в «Меланхолии», вдалеке виднеется та же пристань.

Немногим удалось увидеть фриз таким, каким он был задуман. Помещение, для которого он был создан, использовалось редко, – только служащими театра в торжественных случаях. Картины висели высоко, почти под самым потолком. В 1912 году в театре прошла реконструкция, и картины распродали.

По сравнению с суммами, которые Мунк получал от Линде и Тиля, плата за эту большую работу была смехотворной. При завершении фриза, в декабре 1907 года, это, очевидно, тоже повлияло на настроение и состояние духа художника.

Рождество Мунк отметил в Варнемюнде, а потом снова поехал в Берлин. Там он встретился с Шифлером и молодым немецким художником Эмилем Нольде[85], творчеством которого Шифлер интересовался. Нольде так описывает эту встречу: