— Где твоя машина?

— Осталась возле дома Чеберды. Заберу завтра, на нее уже покупатель есть. Квартиру и машину я перед отъездом в Австралию продаю.

— А где твоя Лиза?

— Готовится к свадьбе.

— Уходи!

— Ася…

— Уходи!

Щит вышел из машины, мягко захлопнув дверь. Он был уже метрах в десяти, когда я его окликнула:

— Стой!

Дьяченко замер и оглянулся. Гулявшие во дворе мамаши с детьми, как по команде уставились на нас.

Кажется, у Щита в глазах промелькнула надежда…

— Ты точно послезавтра женишься? — на весь двор проорала я.

Надежда в его глазах погасла, и он кивнул.

— В Центральном загсе?

— Да.

— В какое время у тебя регистрация?

— В час сорок. — Он усмехнулся, развернулся и пошел прочь.

— Отлично! — поздравила я себя, захлопнув изнутри дверь машины. — Просто отлично! У нас с Жулем регистрация назначена в два, значит, у загса мы будем с тобой в одной очереди.

В салоне пахло увядшими розами и духами «от Мишкина».

* * *

Время до свадьбы пролетело стремительно.

Вот я еще только обзванивала подруг с приглашениями, сидела у Марины в салоне, ссорилась с Жулем по поводу выбора ресторана и вот — стою перед дверями загса среди разношерстной, нарядной, оживленной толпы…

Время пролетело стремительно, но все же были события, которые мне хорошо запомнились.

Яша Подъяблонский наконец-то съехал с моей квартиры. Произошло это шумно и со скандалом, — впрочем, как и предполагалось по сценарию Жуля.

Подъяблонский позвонил дружкам и пристыдил их, что они бросили его в гостиничном номере с сердечным приступом. На вопли дружков о том, что он лежал в луже крови с простреленной грудью, Яша вполне искренне возмутился:

— Какая кровь? Я соком облился! А дырка в пиджаке вам померещилась!

Пристыженные друзья пришли вечером к нам с коньяком и фруктами, но в квартиру зайти не успели. Навстречу им, подгоняемый моими пинками в зад, вылетел Подъяблонский.

— Ах ты, дрянь! — вопила я, выбрасывая следом за ним чемодан. — Подонок! Вон из моего дома! Я на тебя год жизни убила, любила тебя, а ты… ты, сволочь, спутался с новой Мисс! Две тысячи четвертый год его, видите, не устраивает! Гад! Я эсэмэски ее читала! Я все знаю! Мисс седьмого года ему подавай! Конъюнктурщик! Ты спишь с Ленкой Пучковой, которая в этом году едет на конкурс от нашего города! Гад!! — Я рвала и метала. Колотила Подъяблонского кулаками в спину. Мотала головой, царапалась и даже кусалась. Я старалась, чтобы сцена выглядела динамичной и правдоподобной. У меня это получилось, потому что дружки унесли Подъяблонского на руках, улюлюкая и подбадривая:

— Правильно, Яков, на хрена тебе такая древняя Мисс нужна?! Мы парни правильные и конкретные, нам бывшая Мисс на фиг сдалась! Второй сорт! Прошлый день!

Если честно, я даже обиделась. Это я-то второй сорт для этих боровов с брюшками?!

В гостиной меня поджидал Жуль. Согнувшись пополам, он хохотал, зажав себе рот рукой, а бабуля с недовольством взирала на него с афиши.

— Вот козлы, — только и смогла сказать я, отдышавшись от «семейного скандала». — Второй сорт я для них, видите ли! Да кому они нужны, старперы подкрученные?!

— Ну наконец-то, мы остались одни! — Жуль перестал хохотать, схватил меня в охапку и опять присосался к моему бедному уху, ставшему за последние сутки опухшим и красным.

— Кость, — тихо сказала я, — ты ни разу не сказал мне самого главного…

— Чего?! — искренне не понял меня бывший шеф и будущий муж. — Чего это я не сказал тебе, Асик?

Он взял привычку называть меня Асиком. Не скажу, чтобы это приводило меня в восторг.

— Ты меня любишь?

— А ты как думаешь?!

— Гениальный ответ!

— На гениальный вопрос!

— Так любишь ты меня, или нет?

— Я же женюсь на тебе!

— Это не ответ.

— Господи, Асик, какая ты снова… сложная.

— Не называй меня Асиком и, пожалуйста, смени ухо, у меня их два, а лучше — купи Чупа-Чупс, а то на свадьбе я буду как Чебурашка!..

Вечером позвонил Подъяблонский. Он был довольный, веселый и пьяный. Дом, бизнес, деньги, а главное — его беленький «Гелик», — оставались в его полном распоряжении. Плюс ко всему — дружки скинулись и без разговоров отвалили ему положенный выигрыш — триста тысяч евро. Правда, в недрах веселой компании назревал новый спор: действительно ли Яша спит с Ленкой Пучковой, которая едет на конкурс красоты в этом году? Но это была уже совсем другая история, а пока же Яша был счастлив и весел.

— Кукла, — орал он мне в ухо, — дни, проведенные на твоей хазе, были лучшими в моей жизни! Лучшими! Я так отдохнул! Как на курорте! А этот рояль! Как он игра-ал, как наяривал! Я не верю, что это были всего лишь мыши, слышишь, не верю!! У тебя потрясающий, необыкновенный рояль! А эта бабца на афише! Знаешь, мне иногда казалось, что она мне подмигивает! Признаюсь, я даже иногда с ней разговаривал вслух! Если бы она не была афишей, я бы в нее влюбился!

Я пожелала Яше успехов. Он напророчил мне счастливую семейную жизнь и сказал, что в качестве свадебного подарка оставил на кухне, в сахарнице, кольцо с бриллиантом, экспроприированное у «брата по разуму, косого монгола».

— Счастья тебе, кукла! Простого, бабского счастья! — закончил свой темпераментный монолог Яша.

Из ЖЭКа Жуль пригласил специальную бригаду и в квартире устроили санобработку от крыс и мышей.

Рояль больше сам не играл. На нем играл Константин Жуль. Он садился на круглую табуреточку, эффектно мотнув головой, откидывал со лба волосы, бросал на клавиатуру руки и… Звуки переливающимся водопадом лились из-под его трепетных, техничных пальцев. Он играл Рахманинова, Брамса, Листа, Чайковского, и бабка со стены ревниво поглядывала на Константина.

По-моему, Косте всерьез следовало задуматься о карьере профессионального музыканта. Он хорошо играл. Так хорошо, что соседи пару раз просили меня «сделать потише записи симфонического оркестра».

Оказывается, у Жуля было консерваторское образование. Почему-то этот факт меня рассмешил. Муж-пианист! Знала бы бабушка…

— Кость, надо подумать, что делать с агентством, — как-то сказала я. — Не думаю, что ты захочешь продолжить заниматься тем, чтобы фабриковать недобросовестным людям алиби.

— Ты права, Асик, не захочу, — вздохнул он. — Я тут в сети порылся и нашел одно очень-очень модное направление в бизнесе — лизинг персонала.

— Что это? — нахмурилась я.