Очень скоро под слово был подверстан ряд мало связанных друг с другом событий, произошедших ранее, начиная с 2010 года. Таким образом выстроилась ретроспективная «история» криминального молодежного «движения», в эту фантомную «историю» впоследствии встраивались новые события [параграф I.1].

В июле и декабре 2016 года политик Я. В. Лантратова заявила о существовании «криминальной субкультуры под названием АУЕ — арестантско-уркаганское единство», являющейся «проблемой национальной безопасности» и организованно действующей не только в Забайкальском крае, но и еще в 17 регионах России. По результатам этих заявлений на высшем уровне власти была создана межведомственная рабочая группа по предотвращению криминализации подростковой среды. Таким образом, политиками высокого уровня была произведена легитимация термина и понятия АУЕ: если раньше новостная повестка, упоминающая АУЕ, не выходила за пределы Забайкальского региона, то теперь она стала общероссийской. Слово АУЕ из термина малозначительных новостных сообщений превратилось в бренд [параграф I.2].

С 2017 по август 2020 года «история» «криминальной субкультуры АУЕ» продолжалась, теперь в нее встраивались события, происходившие по всей стране, причем отнесение тех или иных эпизодов к тематике АУЕ было очень произвольным. Наличие бренда АУЕ и установка на борьбу с этой «субкультурой» привели к тому, что данная тема обнаруживалась в явлениях, раньше рассматривавшихся как подростковая преступность, подростковый бандитизм, влияние криминала. Стремление ограничить влияние АУЕ привело к появлению ряда законодательных инициатив [параграф I.3].

Информационная напряженность, связанная с тематикой АУЕ, достигла своего пика 17 августа 2020 года, когда решением Верховного Суда РФ было удовлетворено исковое заявление Генерального прокурора РФ о признании «движения АУЕ» экстремистской организацией. Данным решением было юридически закреплено, что «движение АУЕ» существует и является «хорошо структурированной и управляемой молодежной организацией», хотя об этой «организации» не было сказано ничего конкретного: ни сейчас, ни позже не сообщалось о ее руководстве, организационной структуре, основных мероприятиях и т. д. [параграф I.4].

В целом ключевыми моментами развития информационной кампании можно считать три заявления, сделанных официальными лицами (причем статус официальных лиц с каждым разом повышался): 1) выступление 17 октября 2014 года представителя прокуратуры Забайкалья Е. Л. Синельникова, упомянувшего слово «АУЕ»; 2) выступление в июне и декабре 2016 года Ответственного секретаря Совета по правам человека в России Я. В. Лантратовой, заявившей о существовании «субкультуры АУЕ»; 3) решение Верховного Суда РФ от 17 августа 2020 года, признавшего существование хорошо организованной и структурированной организации «движение АУЕ».

Кампания против «движения АУЕ» как экстремистской организации привела к появлению ряда уголовных и административных дел; сделала возможным и применение новой правовой нормы в дальнейшем [параграф I.5]. Хотя об этом ни разу не говорилось официально, но решение Верховного Суда РФ от 17 августа 2020 года стоит рассматривать в общем контексте борьбы с «воровской средой» — профессиональной преступностью, основой которой являются воры в законе [параграф I.6].

При общем настрое на борьбу с «движением АУЕ» совершенно не определены его основные параметры. В частности, нет однозначной расшифровки аббревиатуры АУЕ, служащей названием; названная решением от 17 августа 2020 года расшифровка «Арестантское уголовное единство» является только одним из вариантов, хотя после решения Верховного Суда РФ этот вариант стал наиболее употребляемым.

Глава II посвящена этимологии и употреблению слова АУЕ. Выясняется, что многими оно используется не только как аббревиатура, но и как восклицание, причем не исключено, что восклицание, не предполагающее расшифровки, и есть его первоначальная форма. Разнообразие показывает, что слово и понятие АУЕ формировались спонтанно, подчиняясь законам фольклорной вариативности, а не вводились целенаправленно каким-либо направляющим и координирующим центром.

Неопределенность просматривается и в рассмотрении версий происхождения гипотетического «движения АУЕ». Ни одна из них не кажется убедительной и достаточной [глава III].

С самого начала общественного обсуждения тематики АУЕ большое внимание уделялось влиянию Интернета, в частности ВК-сообществ и YouTube-каналов, связанных с криминальной тематикой; поэтому глава IV посвящена медийной составляющей рассматриваемого явления. ВК-сообщества, имеющие в названии слово АУЕ (и близкие к ним по содержанию), представляют собой большей частью «мужские паблики», предназначенные для просмотра, но не для комментариев (которые часто вообще отключены); сообществ со сколь-либо заметной коммуникацией среди них не обнаружено. Основное содержание пабликов — т. н. «пацанские цитаты» (изречения), сопровождаемые фотографиями; посты в формате «изречение + фото» создают образ романтичного и брутального молодого мужчины, вершителя своей судьбы; много внимания уделяется дружбе, любви, семье — иначе говоря, ценностям, мало связанным (а порой и вовсе не связанным) с криминальной карьерой. Только в небольшой доле постов встречаются недостаточно уважительные высказывания о сотрудниках правоохранительных органов; ВК- и Fb-сообщества не содержат пропаганды тюремно-уголовной карьеры: здесь практически нет призывов к систематическому осуществлению преступной деятельности, следованию криминальным ценностям и уголовному образу жизни; нет практических руководств подобного рода; нет пропаганды лидеров преступного сообщества; не заметно живой вербовки в криминал [параграф IV.1]. Примерно такая же картина на платформе YouTube — тюрьме посвящено много материалов, но они практически всегда носят ознакомительный характер, не содержат призывов к криминальной деятельности и арестантской карьере и даже отговаривают от нее [параграф IV.2].

Динамику общественного интереса к теме АУЕ позволил выявить сервис Google Trends, подсчитывающий количество запросов, вводимых в поисковую строку сайта Google, в том числе по регионам России. На основании нескольких графиков, полученных по разным ключевым словам, удалось выявить следующие закономерности. До конца 2016 года тема АУЕ не вызывала заметного интереса. Выступления политиков по теме АУЕ в 2016 году действительно повлияли на рост интереса к ней: они легализовали эту тему как государственно важную, вывели ее на уровень центральных СМИ, довели до широкого круга граждан в стране, поспособствовали созданию бренда. Но рост количества запросов произошел не из-за этих заявлений, а из-за взрыва интереса к медийным продуктам, появившимся в конце 2016 — начале 2017 года и связанным с АУЕ. Это музыка, видеоклипы, онлайн-шоу, «пацанские цитаты». Судя по показателям Google Trends, мода на использование слова и понятия АУЕ приходится на 2017 год. Заметна эстетическая составляющая интереса к теме; например, видеосюжеты, связанные с темой АУЕ, воспринимаются пользователями с точки зрения кинематографичности и зрелищности. Именно ради знакомства с развлекательным контентом большинство пользователей Интернета и набирает в поисковике слово АУЕ. Исключение составили два новостных события, имевших большой резонанс, — инциденты в Челябинске (29.05.2017) и Санкт-Петербурге (24.08.2018). Их успех показателен: пока события, связанные с АУЕ, происходили на Дальнем Востоке, они не вызывали серьезного интереса, но когда новостная повестка вторглась в европейскую часть страны, это взволновало пользователей как проявление личной угрозы [глава V].