– И хорошо с ней обращаться, – вмешалась Эшлин.

Мягкосердечная женщина была сущим проклятием мироздания.

– Теперь, когда охотники знают, кто она, они нам вообще житья не дадут.

– А я думал, что тебе это по вкусу, – заметил Парис, оторвавшись от экрана телевизора, где как раз разворачивалась любовная сцена.

Так и будет, но ему надо окончательно поправиться. Даже сейчас он едва держался на ногах.

– Нам надо спрятать ее там, где они не догадаются искать.

Эшлин покачала головой:

– Ни в коем случае.

– Да, мимо Рейеса никто не прошмыгнет. – Уильям хлопнул Люсьена по плечу и весело взглянул на Сабина. – Этот парень знает, как обращаться с кинжалом.

– А тебя кто приглашал сюда? – проворчал Сабин.

– Анья, – с улыбкой ответил бессмертный. – Она сказала, что я могу оставаться сколько захочу. Ну а теперь ты дашь нам закончить игру или нет?

Сабину все больше и больше начинал нравиться этот нахальный негодяй.

– Анья, накинь поводок на своего друга.

– Зачем? Я выигрываю.

Они снова вернулись к игре. Люсьен наблюдал, как Анья наклонилась, чтобы ударить по шару.

– Лучше убить девчонку, чем отдать ее врагам. Она обладает слишком большой властью и может сильно нам навредить.

Никто не ответил. Все снова занялись своими делами.

Кейн взял бутылку с вином, но его бокал тут же разбился.

– Вот черт!

Закатив глаза, Сабин подошел к нему, взял другую бутылку и наполнил бокал:

– Вот. Ну и?.. – спросил он у остальных.

Торин, стоявший в углу, в стороне от всех, наконец ответил ему:

– Только тронь ее, и наша команда снова расколется. Рейес скорее умрет, чем отдаст ее, а я предпочту потерять тебя, чем причинить ему боль.

Сабин вздохнул и устало провел ладонью по темному от синяков лицу. Он ценил этих воинов и не хотел их снова потерять. И, возможно, однажды они тоже оценят его по достоинству.

«А возможно, нет».

«Чертов Сомнение. Я тебя ненавижу!»

– Тогда она должна помочь нам отыскать третий и четвертый артефакты, – сказал он, – чтобы счет был в нашу пользу. Если охотники найдут два других артефакта, война никогда не закончится.

«И как же мне спасти ее, если сам царь богов, каждый демон в аду и все охотники хотят заполучить ее?»

Рейес почти не спал в ту ночь. И не только из-за слов Легион, которые не давали ему покоя, но и потому, что Даника была совсем рядом. Ему надо было всего лишь встать с кровати и открыть дверь, чтобы схватить ее в объятия.

Он старался не думать о словах Легион, но не мог не грезить о Данике. Его раны почти зажили, и он мог бы снова заняться с ней любовью.

«Еще один раз».

Слишком опасно, снова подумал он.

«Она стоит того, чтобы рискнуть».

«Если ты будешь нежен, то ей ничего не угрожает».

Боги, он не знал, чьи это мысли, его или демона. Да и какая разница? Он хотел в последний раз насладиться Даникой, обнимать ее, ощущать ее теплое дыхание, наслаждаться ее телом, растворяться в ее сладости…

Вцепившись в простыни, он заскрежетал зубами. Эти мысли сводили его с ума.

И в то же время дарили ему свет.

Она стала частью его души, и он уже не мог без нее обходиться. Она нужна ему. Но лучше оставить ее в покое. «Ради ее же блага. Хотя бы раз в жизни поведи себя бескорыстно». Сколько еще он будет повторять себе эти слова? Ее семья ненавидела его и имела на это полное право. Они осудят ее, если она останется с ним. Чувство вины иссушит ее душу, и она скоро возненавидит его.

Погрузившись в свои мысли, он не почувствовал, что в комнате кто-то есть. Холодное лезвие уперлось в его горло.

Он сжался. Открыв глаза, он увидел Данику. Окажись перед ним враг, он не стал бы так бурно реагировать. Он вздрогнул, и мощная дрожь охватила его тело. Ее светлые, рассыпавшиеся по плечам волосы сияли в лунном свете. На ней была длинная белая тенниска. Его тенниска. Его тело обожгло желание обладать ею.

Он был возбужден как никогда.

«Борись».

– Как ты сбежала? – спросил он.

– Я научилась открывать замки, когда была здесь в последний раз.

Ее неземной аромат окутывал его, и он с наслаждением вдохнул полной грудью.

– Возвращайся к своей семье.

– Нет уж. Прости. Я собираюсь доказать, что могу причинить тебе боль, но сама при этом не изменюсь.

Рейес не дал ей возможности ранить его. Молниеносно схватив Данику за запястье, он стиснул ее руку, не давая ей пошевелиться. Другой рукой он выхватил у нее кинжал и отбросил на пол. Ее глаза расширились, когда он прижался к ней, придавив ее к кровати. «Борись». Ее дыхание ласкало его щеку. Ее мягкие груди льнули к его широкой груди. Она обхватила его ногами, прижимаясь своим влажным лоном к его возбужденному пенису. Она была подобна жидкому огню.

Он больше не желал сопротивляться. «В последний раз», – снова подумал он, отдаваясь во власть соблазна. Снова выиграть эту любовную схватку.

– Тебе надо было остаться со своей семьей и спокойно спать.

Она упрямо вскинула голову.

– Я скучала по тебе, – неохотно призналась она.

Он терся пенисом о ее возбужденное лоно, не в силах остановиться. Она вскрикивала, он стонал. Как же хорошо.

– Ты голый, – хрипло произнесла она. – Гм, я рада. – Она обвила руками его шею и приникла к его губам в страстном поцелуе.

Их языки сошлись в горячей схватке. Он слегка отодвинулся, чтобы стянуть с нее рубашку, а затем снова прижался к ней. Ее твердые соски уперлись в его грудь, она обхватила его за спину и широко раскинула ноги.

Его пенис изнывал от сладкой боли.

– И на тебе снова нет трусиков, – прошептал он, лаская ее грудь.

Она закусила губу.

– Нравится?

– Сгораю от удовольствия.

Улыбнувшись, она слегка оттолкнула его и забралась на него сверху, обхватив его руками за талию.

– Не входи. Еще нет.

– Не буду.

Она приподнялась над ним, напоминая ему сирену, за обладание которой он готов был бы отдать свою жизнь. Она снова скользнула по его возбужденному пенису, не давая ему проникнуть в себя. Она запрокинула голову назад, ее волосы сверкали в лунном свете.

– Теперь я хочу попробовать тебя на вкус, – сказала она.

– Я пахну тобой.

– Я знаю. – Она медленно заскользила вниз и обхватила губами его напряженное копье. Ее белые зубы сверкнули в лунном свете, и он ощутил прикосновение ее горячего языка.