Над толпой кружил полицейский вертолет, по-прежнему посылая невнятные призывы. Но Плок не обращал на него внимания.

— Хочу обратить ваше внимание на следующее обстоятельство. Мы не убийцы. Мы придерживаемся высоких моральных принципов. Но мы и не пацифисты, и если они окажут сопротивление, мы ответим им тем же. Мы способны защитить себя и этих несчастных животных.

Плок глубоко вздохнул. Он знал, что оратор он неважный, но его сила убеждения вполне могла зарядить толпу.

На дороге появились полицейские, но их было так смехотворно мало, что Плок просто проигнорировал их. Демонстранты будут внутри Вилля еще до того, как копы успеют перегруппироваться.

— Вы готовы? — прокричал он.

— Готовы! — отозвалась толпа.

— Тогда вперед! — провозгласил Плок, поднимая указующий перст.

С воинственным криком толпа устремилась к воротам. Они носили следы недавней починки и были дополнительно укреплены. Мужчины с таранами бросились на приступ, с размаху всаживая свои орудия в дерево. Доски раскололись, и через минуту ворота были пробиты, и толпа ринулась внутрь, круша их остатки. Плок присоединился к штурмующим, и толпа повалила по узкому темному проходу между покосившимися деревянными хибарками. Вокруг было пусто, все жители куда-то разбежались. С ревом вырвавшись из прохода, толпа сгрудилась перед старинной церковью.

И тут люди остановились в нерешительности. Средневековая церковь, чем-то напоминавшая причудливые фантазии Босха, выглядела угрожающе. Она как бы ощетинилась массивными контрфорсами, под углом уходящими в землю. Вход был закрыт толстой деревянной дверью, обитой железом.

Однако толпа сомневалась недолго. Над ней снова взметнулся крик, и мужчины с таранами, встав по обе стороны двери, стали поочередно колотить в створки: бум-бум! бум-бум! бум-бум! Громкий треск оповестил о том, что дубовые доски начинают сдавать позиции. Церковная дверь была гораздо прочнее входных ворот, но в конце концов сдалась и она — под звон отлетающих заклепок доски пошли трещинами и раскололись. Прогнувшись внутрь, они с грохотом рухнули под тяжестью собственного веса…

За дверью, преграждая вход в церковь, стояли двое мужчин. Один из них, одетый в длинный коричневый балахон с откинутым капюшоном, был высок ростом и обладал весьма примечательной внешностью. Черные глаза под густыми нависшими бровями, высокие скулы, белеющая в лунном свете кожа, тонкий крючковатый нос, похожий на кривое лезвие ножа. Второй, невысокий и коренастый, был одет в причудливое ритуальное одеяние, украшенное загадочными рисунками. Это был явно служитель культа. Он уставился на непрошеных гостей, злобно сверкая глазами.

В высоком чувствовалась такая внутренняя сила, что толпа сразу же застыла на месте. Подняв руку, он произнес:

— Остановитесь.

Тихий заупокойный голос с легким акцентом обладал поистине магическим воздействием.

Плок решительно выступил вперед.

— Кто вы?

— Меня зовут Боссон. Это моя община, и вы оскорбляете ее своим присутствием.

Плок выпрямился во весь рост. Но даже так он был на голову ниже своего оппонента и вдвое шире его. Тем не менее в голосе его звучала несгибаемая уверенность.

— Мы собираемся войти, и вы нас не остановите. Вы — вивисектор и вообще не имеете права здесь находиться.

Мужчина стоял неподвижно, а за его спиной, в красноватом сумраке церкви, Плок, к своему удивлению, разглядел не менее сотни людей.

— Мы не делаем ничего дурного, — продолжал Боссон. — Оставьте нас в покое.

— Ничего дурного? Это так вы называете убийство ни в чем не повинных животных?

— Это жертвоприношение, основной догмат нашей религии…

— Вздор! А как насчет похищенной женщины? Где она? И где животные? Где вы их держите? Признавайтесь!

— Я не знаю ни о какой женщине.

— Лжец!

Тут жрец поднял трещотку и странный пучок перьев и начал что-то быстро лопотать на незнакомом языке, словно обрушивая проклятия на головы пришедших.

Плок шагнул вперед и выбил перья из его руки.

— Нечего совать мне всякое мумбо-юмбо! Отойди, или мы тебя отшвырнем!

Жрец молча смотрел на обидчика. Плок сделал шаг вперед, словно хотел пройти сквозь него. Толпа зашумела и стала напирать, толкая Плока в спину. Он налетел на жреца, и через мгновение тот уже лежал на полу, а толпа обтекала его, вливаясь под темные своды церкви. Боссона грубо оттолкнули в сторону. Увидев поверженного жреца, сектанты застыли в нерешительности. Потом послышались крики ярости и возмущения.

— Скорее к животным! — призывал Плок. — Ищите животных! Освобождайте животных!

Одежда Пендергаста была изорвана и пропитана кровью, а в ушах стоял непрекращающийся звон. Он с трудом поднялся на ноги. После столкновения с существом он на некоторое время потерял сознание и очнулся уже в полной темноте. Вынув из кармана пиджака крошечный светодиодный фонарик, который он носил на случай чрезвычайных обстоятельств, он посветил вокруг. Медленно и методично он обшарил пол в поисках пистолета, но не нашел ничего, кроме следов борьбы и отпечатков ног убегавшего д’Агосты и преследовавшей его босой твари.

Пендергаст выключил фонарик и стал думать. Он взвесил все «за» и «против» и пришел к однозначному решению. Это существо, зомби, было создано для ужасной цели — убийства людей. Будучи на свободе, оно представляет серьезную опасность для них обоих. И все же Пендергаст верил в д’Агосту. Лейтенант из тех людей, которые могут за себя постоять.

А вот Нора — ей действительно требуется помощь.

Спецагент снова включил фонарик и осмотрел соседнее помещение. Это был настоящий некрополь, заполненный деревянными гробами, стоявшими один на другом по две-три штуки на высоких каменных цоколях. Многие из них прогнили, и их содержимое вывалилось наружу. Похоже, подвальные помещения Вилля, первоначально предназначенные совсем для других целей, со временем были превращены в хранилища мертвецов.

Но когда Пендергаст собрался уходить, чтобы возобновить поиски Норы, он увидел в дальнем конце помещения необычную гробницу. Что-то в ней сразу же привлекло его внимание. Он решил ее осмотреть.

Это был толстостенный свинцовый гроб. Но в отличие от всех других гробов в этом помещении он находился в углублении в полу, так что на поверхности оставалась только крышка. Причем крышка эта была сдвинута, и, судя по всему, совсем недавно.

Пендергаст внимательно изучил гробницу. В давние времена именитых покойников часто хоронили в свинцовых гробах, потому что тела там хорошо сохранялись. Осветив гроб фонариком, спецагент заметил, что изначально он был тщательно запаян. Но кто-то вскрыл его, изрубив топором шов и сдвинув крышку набок, так что под ней зияла темная дыра с рваными краями. Сделано это было совсем недавно и в большой спешке. На мягком металле сверкали свежие отметины, еще не успевшие окислиться и потускнеть.