вдовой не была, скорее даже порадовалась. Ну и вообще за всё хорошее взял и подарил той поместье. Небольшое, тоже с лесами на них, но главное, они граничили с моими землями. Как раз по территории новых земель Анастасии и проходила та железнодорожная ветка на Тулу. Только поместье сильно в долгах и находилось в управлении банка. То есть, хозяев кроме банка не было. Земли были выкуплены людьми Николая и те подарены моему опекуну со всеми положенными бумагами и без долгов. Видимо специально искали поместье, свободное, чтобы граничило с моими землями. Нашли только это. Также ей выдали две тысячи рублей на поднятие хозяйства, потому как на землях была настоящая разруха. Три наличных деревни обезлюдили по сути. Некоторые семьи к мне переехали. Ну и на два года от налогов освободили.

Меня тоже наградили. Там вообще как всё закончилось? Шли опросы и допросы, меня в присутствии опекуна, но я всем известную информацию сообщал, что-то дополнял, не более. Главное не забыть, что сам наврал, чтобы не поймали на несоответствии. О Савелии не знаю, когда хочет, приходит, а где живёт, не в курсе. В Москве вроде, там к какой-то банде прибился. Иногда меня навещает. Банду видел, в Берлине с ними был. Да, как главный символ удачи банды те мне долю выделили в десять процентов после ограбления банка. Я взял. Мои проценты за границей хранятся, я их не привозил. Это чтобы не удивлялись если золото засвечу, легализовал, так сказать. Ну и остальное, что и как было, как нашёл сестёр, уговорив стать опекунами, и как выходили к своим. Штандарты забрали, хотя и отблагодарили за них. Как Николай после извинения за то, что во дворце произошло, отблагодарил меня? Довольно любопытно. Для начала за штандарты. Два ордена. Причём, не сам заказывал у ювелиров, как это обычно бывало, Николай свои прикрепил. За полковой штандарт орден святой Анны четвёртой степени, или «клюква», как её ещё называли. Если бы сам штандарт брал, был бы с надписью «за храбрость» на рукоятке кинжала что мне с наградой вручили. Второй орден за штандарт одного из германских армейских корпусов. Каким чудом тот там у передовой оказался? Зачем генерал его взял? Но теперь он у меня, а сейчас у Николая. За него я получил орден Святого Владимира четвёртой степени, с мечами, потому как лично участвовал в его захвате. Я так в описании по захвату всегда указывал. После этого меня навечно, даже испугали, зачислили в штат одного из гвардейских императорских полков, в звании унтер-офицера. А точнее меня зачислили в Первую гвардейскую дивизию, первой бригады Лейб-гвардии Семёновский полк. Даже рота известна. Мне прямо сказали, как восемнадцать исполнится, пойду служить в этот полк. Ну-ну. И то что мальца записали, не удивительно, все Великие Князья, с рождения записаны в каком-то полку. То, что унтер-офицером записали, скорее бонус, могли и простым гвардейцем. К слову гвардейский унтер-офицер в обычной армии приравнивается к офицеру. Ну и я могу носить форму. Даже обязан, с цветами своего полка.

За потерю кинопроектора, а его запчасти куда-то вывезли, да для инженеров многие новинки, что найдут там, станут откровением, может и подтолкнёт развитие киноиндустрии и создания новых кинопроекторов и киноаппаратов. Так вот, за потерю кинопроектора и кражу плёнок, мне тоже отрезали землицы. Причём, там же, в Подмосковье. Эти земли граничат как с моими, так и Анастасии, снизу, с юга подпирают оба поместья. На них как и у Анастасии три деревни, и даже есть железнодорожная станция. Только она мне не принадлежит, земли выкуплены компанией железнодорожного товарищества. Однако пользоваться могу, также на землях проходит и трасса, та же что и по моим землям, где я постоялый двор поставил. У Анастасии такой дороги нет, боковое ответвление, что шло от одной из деревень, где раньше у неё господский дом стоял. Вот к слову, на землях нет дома, тот что был сгнил, и крестьяне его на дрова пустили. Мне-то без надобности, дом есть, и он полностью удовлетворяет мои потребности, а вот с опекуном другое дело. Те две тысячи, что дали Анастасии, ещё с грехом пополам можно пустить на развитие земель, чтобы начали доход давать, а вот на дом точно нет. Впрочем, та может жить у меня, да и квартира у неё есть в Москве. Вон, сдаст, неплохой доход получит. Причём, получая такие награды, а по сути откупные в качестве извинений, потребовал к ним документы, по наградам. Запись есть в наградном комитете, обычно этого хватает. А тут секретариат Николая выписал мне бумагу с гербом, что я награждён двумя орденами лично Государем, как и ношу форму гвардейца по праву. Николай подписал и личную печать поставил. Ну и получил документы на землю, с правом владения. Написали уже на меня. Не на отца. Причём, земли, что мне дали, получше чем у опекуна, они в виденье императорского управляющего, тот и сдаст дела Ухтомскому. То есть, они не выкуплены у банка и более-менее в порядке. Крестьяне не разбежались. Видимо поэтому две тысячи, как Анастасии, мне так и не дали. Мол, сам справлюсь.

Честно говоря, я бы задержался в столице на недельку. Но билеты уже были куплены, и нас отправили. Видимо с глаз домой и сердца вон. Чтобы глаза не мозолили. Я внимательно отслеживал кто едет в поезде, и есть, с проводником договорился мужичок такой, по одежде на вид из лавочников, только взгляд нехороший. Видимо прикрытие Боброва, сопровождал издали. Псионика показала, что интерес именно к нам. Ехал тот в купе проводника. Вот и язык. Ну держись немчура. А пока с опекуном стоит поговорить, а то извела себя, вон колотит бедную. До этого такой возможности не было. К счастью билеты куплены в вагон первого класса, два места в купе, такие мягкие диваны, поэтому никто помешать пообщаться не мог. Разговор вышел долгим, больше часа, та и поплакать у меня на могучей восьмилетней груди успела. А вообще хитрая, я только потом осознал это. То, что я дока в ведении дел поместья, вон в семь раз доход поднял и жители моих земель довольны, тут Ухтомский чисто помощник, она давно поняла, и вот пока я успокаивал, так хитро повернула разговор, что теперь я за её земли и будущий доход отвечаю. Две тысячи та мне сразу передала, как скрепила устный договор, на подъём земель, привлечение крестьян, постройку им жилищ. Наверняка дома в деревнях обветшали без жителей и ни на