— Мы готовы продать хоть тысячу… — усмехнулась мисс Форд. — Более того, можем адаптировать программное обеспечение под любые виды боевой техники, используемой на территории России.

Само собой, Анатолий Евгеньевич не смог не обратить внимание на фразу, выделенную интонацией, и сделал напрашивающиеся выводы, однако решил их перепроверить:

— Как я понимаю, вы намекаете на наличие в программах так называемых «незадокументированных возможностей», верно?

— Я не намекаю, а предупреждаю, что в случае возникновения военного конфликта между нашими государствами вся ваша техника, оборудованная системами адаптивного контроля за окружающей средой и «Пилотами», перестанет функционировать. Что, на мой взгляд, не должно вас удивлять. Ведь, окажись вы на нашем месте, тоже прописали бы в программном обеспечении подобную возможность.

— Так и есть! — согласился Вяземский. И задал вопрос посерьезнее: — А что со съемом информации с навигатора, видеокамер и микрофонов?

— Как договоримся! — без тени улыбки сообщила американка, сделала небольшую паузу и объяснила, что имела в виду: — Нам эта информация не нужна, поэтому мы либо программно заблокируем возможность удаленного съема, либо добавим к контракту тактико-техническое задание на разработку условий, позволяющих ее снимать вашим системам контроля…

…Обсуждать остальные нюансы будущего контракта в моем присутствии они не захотели и попросили меня прогуляться. Я нисколько не расстроился, поэтому перебрался в «Дестроер» и привел в относительную норму Линду и Ларри, вконец одуревших от техники вождения Голиковой. Как именно? Да просто рассказал, что еще в прошлом году эта безбашенная девица гоняла по городу на заряженном «Порше»! Правда, потом пришлось справляться с нахлынувшей тоской по Настене, отличавшейся еще большей отмороженностью, зато после того, как это удалось, я пообещал, что через пару месяцев водить «Призрака» на таком же уровне сможет «даже Аня».

Что интересно, Доулан согласилась с этим утверждением и на полном серьезе заявила Эллисону, что мы самые Crazy из всех Russians, поэтому при желании за это же самое время успеем научиться управлять еще и самолетом. Правда, подписываться на это дело я отказался, напомнив встрепенувшемуся Ларри, что продолжаю служить и выступать в ММА, а значит, занят чуть ли не круглые сутки!

Тут он был вынужден унять проснувшийся энтузиазм и переключиться на обсуждение не менее интересной темы:

— Скажи, Дэнни, с кем ты будешь драться в следующем бою?

Я пожал плечами:

— Прыгать через третье или второе место в рейтинге тяжеловесов мне не позволят, чтобы не убить интригу и не потерять деньги, которые можно на ней заработать. Поэтому, вероятнее всего, встречусь с Петером Сандбергом по прозвищу Викинг. Если, конечно, он не откажется или не получит какую-нибудь травму.

— Принципиальное согласие уже получено! — плотоядно ухмыльнулась Линда. — Причем на обычных условиях. Как оказалось, у Помойки оставался последний бой по имеющемуся контракту, и строить из себя звезду он не рискнул. Кроме того, в середине октября выплатил очень приличный штраф налоговой и был готов на все, чтобы заработать. В итоге подписание контракта мы запланировали на первые числа января, а бой, как ты и просил, проведем либо седьмого, либо четырнадцатого февраля. Кстати, переиграть эту дату пока еще реально…

— Не беспокойся, полутора месяцев подготовки мне хватит за глаза! — сообразив, что она обо мне беспокоится, мягко улыбнулся я, потом потер переносицу, сообразил, почему создавшаяся ситуация кажется нереальной, и непонимающе нахмурился: — Так, стоп!!! Если принципиальное согласие уже получено, то почему Викинг до сих пор молчит⁈

Американка истерически расхохоталась. А когда закончила веселиться, объяснила причину такой реакции на вполне логичный вопрос:

— После стердауна с Нигерийским Буйволом один из фанатов Махмуда Наджи создал на страничке своего кумира тему под названием «А мог бы жить…», в которой аргументированно доказал, что ты ненавидишь грязные трэш-токи и тех, кто переходит границы допустимого, а в самом конце поста предсказал, что Ласиси, потерявшего берега, унесут с канваса на носилках. За первые сутки существования этой темы в ней не отписался только ленивый, причем абсолютное большинство читателей обзывало автора дурачком, лжепророком и кем-то там еще. Зато после завершения боя и публикации фотографии Буйвола, «отдыхающего» в больничной палате, на страничку потянулись сторонники так называемой «мгновенной кармы». Но самое смешное началось после интервью Мориса Буске, опубликованного в спортивной газете «L’Équipe», в котором вечный второй номер рейтинга тяжей заявил буквально следующее: «С приходом Чумы в „Овердрайв“ бойцам промоушена придется научиться отвечать за свои слова». Да, он так отшучивался, устав от неудобных вопросов журналиста, но фраза, вырванная из контекста, за считанные дни обзавелась крыльями и теперь кочует из блога в блог. В общем, Викинг, которого мне привычнее называть Помойкой, вероятнее всего, решил перестраховаться. На всякий случай!

— Бедняга! — притворно вздохнул я. — Ведь общаться по-другому он не умеет, а за молчание его засмеют собственные фанаты.

Американка расплылась в предвкушающей улыбке, собралась продолжить мою мысль, но заметила, что к нам подъезжает «Призрачный Рыцарь» с красоткой-валькирией на капоте, и мгновенно забыла о Петере Сандберге со всеми его прибабахами. Мне тоже стало не до шведа — я открыл свою дверь, сдвинулся поближе к Аньке и сразу после того, как Рыжова запрыгнула к нам на заднее сидение, поинтересовался ее успехами.

— Пятьсот двенадцать… — расстроенно вздохнула она, полюбовалась на хищные обводы своей машины через окно и воинственно уточнила: — Пока пятьсот двенадцать! Но к лету будет значительно больше.

— Crazy Russian! — хохотнула Линда, потом посмотрела на «Шелби» Голиковой, продолжающий летать по площадке, и посерьезнела: — Интересно, а сколько баллов наберет Танья?

«Танья» набрала восемьсот двадцать три, порадовав меня, Леру и Аньку, заставив Линду гордо задрать нос и как следует потоптавшись по самолюбию Эллисона. Кстати, он отказался верить Голиковой на слово и потребовал вывести результаты теста на монитор информационно-развлекательного центра ее машины. А когда увидел эту цифру своими глазами, нехотя признался, что до прилета в Москву страшно гордился своими шестью сотнями!

— По нашим меркам ты прирожденный гонщик, а по меркам русских — самый обычный водитель! — поддела его мисс Доулан, потом высунулась в окно и жестами намекнула подруге, что пора заканчивать трепаться по телефону, ибо хочется жрать, как из пушки.

Лиззи закруглилась буквально минуты через две, примчалась к нашему «Доджу», заглянула в салон, в темпе поймала мой взгляд и затараторила:

— Дэнни, мы обо всем договорились и уже завтра в полдень подпишем очень интересный контракт! Где именно, генерал Вьаземский сообщит после восьми вечера, так что я довольна прожитым днем и готова к приключениям.

— Приключения будут поздно вечером! — усмехнулся я. — А сейчас у нас в планах обед в ресторане кавказской кухни, визит в московскую квартиру мисс Доулан и пара небольших, но приятных сюрпризов…

Глава 22

14 января 2042 г.

…Последним упражнением утренней тренировки Алферов назвал скакалку, и это здорово порадовало девчонок — похватав со скамейки свои, они принеслись ко мне, встали, как и я, лицом к зеркальной стене и подхватили заданный темп. Прыгали легко, красиво и технично, выполняя каждый элемент не хуже среднестатистического боксера. Но при этом волнующим колыханием бюстов, упакованных в разноцветные спортивные топы, сбивали с рабочего настроя всех, кроме меня и Тимура. Я не реагировал на это великолепие потому, что привык, а осетин его просто не видел, так как «танцевал» к нам спиной, всаживая связку за связкой в самый тяжелый мешок.

Кстати, этот парень радовал все больше и больше — прилетев в Москву шестого января, он первым делом нашел возможность поблагодарить меня за совет сделать ставки на бой с Ласиси и вложил в эту самую благодарность столько души, что опять впечатлил «Систему». Потом без какой-либо раскачки включился в тренировочный процесс, причем на каждой утренней тренировке выкладывался до предела, ассистируя мне, а на вечерних истязал уже себя. Настолько добросовестно, профессионально и последовательно работая над своими кондициями, что за считанные дни заинтересовал Дмитрия Петровича и вынудил тренера задерживаться в зале, наблюдать за процессом и помогать советами.

Потихоньку сходился и с нами, подкупив очень жесткими моральными принципами, врожденным чувством собственного достоинства, честностью, скромностью, добродушием и деликатностью. Кроме того, относился к моим девчонкам со спокойным уважением и не пытался их обаять. И пусть до категории «друг» ему было еще далеко, он двигался к ней уверенно и быстро.

Как оказалось, пока я разглядывал парня, который уже заставил себя уважать, Голикова