восемь лет назад агрессором и оккупантом России закончится терпение, и она действительно решит повоевать. Поэтому, когда удивленные молниеносной реакцией русских американские советники в киевском Генштабе сообщили о явно не похожих на учения пусках «Искандеров», украинские генералы тоже начали действовать по заранее согласованному плану. Причем он включал не только ряд вполне логичных мер по выводу подразделений из расположения в районы рассредоточения, но и ответные удары.

Учитывая тотальное превосходство Москвы в ракетных вооружениях, основной частью украинского плана было произвести как можно больше пусков по российской территории с целью нанести максимальный ущерб до того, как их ракетные батареи будут уничтожены. Причем в качестве целей были выбраны приграничные населенные пункты.

На системы реактивной артиллерии ВСУ, находящиеся вдоль границы Донбасса, рассчитывать не приходилось. Из-за отсутствия связи и активного радиоподавления они просто не успели среагировать, и в первые минуты ракетной атаки были уничтожены российскими РСЗО большой дальности из приграничных районов. А вот лучше организованные, хорошо оснащенные и обученные подразделения оперативно-тактических ракет, расположенные в глубине территории на обустроенных стационарных позициях с проводной связью вне зоны досягаемости российских «Торнадо-С», боевой приказ получили.

Батареи ракет «Точка-У», дальность которых в модернизированном на «Южмаше» варианте была увеличена со 120 до 170 километров, стали активно выдвигаться на ударные позиции. Это было ошибкой. Перемещение колонн было засечено со спутника и самолета ДРЛОУ, и их тут же сожгли русские огнем своих более дальнобойных РСЗО. Та же судьба ждала большую часть позиций оперативно-тактических ракет. К тому же часть расчетов, включая младших офицеров и сержантов, получив информацию о ракетной атаке русских, просто разбежалась или укрылась в убежищах. Но некоторым батареям более современных «Сапсанов» и «Коршунов», оснащенным цифровыми системами управления, способными начать стрельбу в течение минуты после получения приказа, все же удалось отстреляться до того, как их позиции накрыли «Искандеры», подлетное время которых составляло чуть больше пяти минут. Навестись в такое короткое время при активном радиоподавлении они не успели, но все же по территории России было выпущено более двух сотен ракет. Большая часть была сбита ПВО, но около десятка упало в районах приграничных населенных пунктов, вызвав разрушения и пожары.

Неполная батарея произведенных с таким трудом на последние деньги для удара по Крымскому мосту и кораблям Черноморского флота крылатых ракет «Нептун» отстреляться не успела, потому что время их подготовки к залпу было больше десяти минут. Так что гордость и надежда украинского ракетостроения бесславно сгорела после попадания «Искандеров».

Ракетный удар русских по Украине длился чуть больше трех часов. Еще через час на стол украинскому президенту, сидящему в полном унынии в бункере под дымящимся Министерством обороны, лег доклад о потерях. Все это время он пытался связаться с главами США, Германии и Франции, но все виды цифровой связи были подавлены русскими РЭБ, а на звонки по проводной линии никто не отвечал.

Раздраженно бросив трубку, он взял несколько листов доклада и принялся читать, но, быстро запутавшись в военных аббревиатурах и странных значках на карте, вызвал министра обороны. Тот в двух словах доложил, что точных данных по количеству пусков по Украине нет из-за того, что в первую же минуту налета были уничтожены средства объективного контроля. По данным, поступающим из частей, можно было сделать вывод, что русские использовали около 300 ракет «Искандеров», «Калибров» и Х-555117, запущенных с воздушных и наземных платформ плюс значительное количество ракет для РСЗО. Основной удар пришелся по ПВО, ракетным бригадам, авиаполкам и наиболее подготовленным воздушно-десантной, четырем десантно-штурмовым и двум аэромобильным бригадам. Потери личного состава были относительно невелики и сравнимы с тем, что ВСУ потеряла за все годы войны на Донбассе. А вот техники сгорело много. ПВО и авиация были практически уничтожены. Большая часть реактивной артиллерии тоже. Оценка потерь в сухопутных войсках только началась, но, по прикидкам генералов, в семи бригадах, оказавшихся в числе приоритетных целей, до сорока процентов техники было уничтожено или повреждено. Самый большой ущерб пришелся на склады с вооружением. Хоть по этим целям было выпущено всего по одной ракете с кассетной головной частью, но и этого хватило, чтобы там началась бесконтрольная детонация боеприпасов. В общем, вывод министра был довольно неутешительный: вооруженным силам Украины нанесен непоправимый ущерб. Поэтому в ближайшие время активные боевые действия сколь-нибудь серьезного масштаба невозможны.

– А что в Киеве – много людей погибло?

– Это к ГСЧС118. У них более свежие данные. Завалы еще разбираются, есть погибшие и много раненых. Могу сказать только, что полчаса назад было больше ста «двухсотых» и полтыщи «трехсотых»119.

– По гражданским били, гады, – процедил сквозь зубы президент.

– Били, как и сказали, по политической и силовой инфраструктуре, – пожал плечами министр. – Но нам еще повезло. В Румынии и Польше вообще полный пипец. Там русские, как и у нас, выбили ПВО, авиацию и аэродромы, а потом вместо военных баз ударили по инфраструктуре. Электростанции, мосты, трансформаторы, центры связи, нефтебазы, железнодорожные узлы, газораспределительные станции, даже дорожные развязки. Там сейчас каменный век. Ни электричества, ни связи, ни тепла. Так что нам еще повезло.

– Откуда данные?

– От американцев. У их советников есть спутниковая связь. Похоже, русские оставили несколько частот для передачи важных сообщений.

– И что говорят наши американские партнеры?

– В шоке. Они не ожидали такой бурной реакции Москвы на ракетную атаку. Они вообще думали, что там все под контролем нового президента.

– Дебилы, – выругался президент.

– И что сейчас? – спросил министр. – Действуем по плану отражения агрессии?

– Я думаю, не будет никакой агрессии, – с видом человека, которому известна великая тайна, заявил президент. – А самим нам на москалей лезть сейчас просто не с чем. По отношению к Украине москали выпустили пар. Сохранили лицо. Теперь им придется разбираться с НАТО. Это даст нам время очухаться. Вы вот что… Давайте приводите войска в порядок. Подбейте ущерб. Скажите, сколько чего осталось и сколько из этого можно боеспособных частей собрать. А мы пока начнем диалог с Кремлем. И готовьтесь к совещанию по введению военного положения на всей территории страны. Чтоб полный контроль. Никаких нацбатов. Никаких полувоенных организаций. Всех к ногтю.

– Мудрое решение, – одобрительно кивнул министр. – Нам сейчас не до войны. Мы даже наступление Донбасса отбить не сможем. Передовые позиции полностью разгромлены. А нациков давно задавить надо было.

Оставшись один, президент некоторое время бессмысленным взглядом смотрел на листок, на котором выстроились неровные столбцы потерь, потом вздохнул и набрал МИД по проводной линии. Нужно было проинструктировать министра, чтобы сменил тон в разговорах с Москвой. Если теперь