Как и с некоторыми другими обменами, у российских властей был хороший предлог для возвращения архивов, ведь они были захвачены в Польше, а не в Германии. Политически невозможной для России была мысль о реституции старым «фашистам» (Германии и Австрии). Однако в законе о запрете реституции было сказано, что исключение может быть сделано для жертв нацизма. После того как власти установили, что бумаги Ротшильдов не являются трофейными документами, архивы вернули в 2001 году. Любовные письма императора покрыли российские «расходы» на хранение материалов.

И все же, хотя некоторые документы и были возвращены, многое по-прежнему остается в российских, белорусских и украинских архивах, включая и материалы, украденные у евреев Салоников. Существенная их часть до сих пор не обнаружена, а политическая ситуация в России сделала дальнейшие исследования практически невозможными. Если некоторые украденные архивы и вернулись на родину после распада Советского Союза, то из миллионов трофейных книг не вернулось почти ничего. Возвращение 604 книг Нидерландам в 1992 году остается единственной официальной «реституцией» книг из России.

Еще до 1991 года появилась информация о многих ценных библиотеках, а точнее, их фрагментах, которые находились на территории бывшего Советского Союза. Одной из них была Тургеневская библиотека Парижа. Однако вскоре выяснилось, что книги из нее были раскиданы по всей России, Белоруссии и Украине. В 1980-х книги со штампом Тургеневской библиотеки можно было найти даже в московских букинистических магазинах. Позже пятнадцать книг было обнаружено в университетской библиотеке Воронежа в центральной части России, а еще одна книга оказалась в Луганском университете на Украине. Отдельные книги из библиотеки обнаружились даже на Дальнем Востоке — на российском острове Сахалин к северу от Японии. Некоторые книги ушли за пределы страны — вероятно, в результате обменов или российской эмиграции. К примеру, две книги из Тургеневской библиотеки оказались в Стэнфордском университете в Калифорнии.

Когда в 2001 году Тургеневская библиотека отметила свой 125-й день рождения, в Париж вернулась лишь одна книга из тех юо ооо, что были украдены во время войны. Среди боо книг, которые вернулись в Нидерланды в начале 1990-х, оказалась Библия со штампом библиотеки внутри. Скорее всего, эту книгу отправили в Амстердам случайно, поскольку она была отпечатана на голландском. В начале 2000-х годов было подтверждено, что от 8ооо до ю ооо книг Тургеневской библиотеки по-прежнему находится в российских государственных коллекциях, в первую очередь в Библиотеке имени Ленина в Москве. Через несколько лет 118 книг было наконец отправлено назад, теперь они хранятся в библиотеке в Париже. Их вернули из-за пробела в законодательстве, в соответствии с которым эти конкретные книги не подпадали под действие закона о запрете реституции, принятого Государственной думой. Эти книги были ранее обнаружены в Польше, а в 1980-х Польша вручила их в качестве подарка Коммунистической партии Советского Союза. В связи с этим они не считались «трофейными книгами», которые охранял закон. К концу 2002 года они были переданы французскому посольству в Москве.

Пожалуй, еще трагичнее судьба Библиотеки еврейской общины — пропавшей библиотеки еврейской конгрегации Рима. В 2002 году итальянское правительство организовало комиссию, которая пришла к выводу, что «нельзя исключать», что книги были отправлены в Советский Союз. Другая библиотека — Библиотека раввинской школы, которая также находилась в синагоге на Лунготевере-де-Ченчи в Риме, — была обнаружена в Хунгене и отправлена в Оффенбахское архивное хранилище. Но Библиотеку еврейской общины так и не нашли, а потому ее судьба остается загадкой. Вряд ли столь примечательную библиотеку могли пропустить при сортировке книг в Оффенбахе или Танценберге, поскольку все библиотечные книги были четко проштампованы.

Комиссия заключила, что в 1943 году библиотеки были вывезены из Рима в два этапа: в то время как Библиотека раввинской школы отправилась во Франкфурт, состав с Библиотекой еврейской общины пошел в другом направлении. Скорее всего, эту библиотеку отправили ЭРР или РСХА в Берлин, а оттуда эвакуировали на восток — в Польшу, Судеты или Силезию. Но доказательств этого не существует, поскольку большая часть документов, касающихся деятельности ЭРР и СС в Италии, оказалась уничтожена. Дальнейшие исследования комиссии в соответствующих архивах не дали никаких намеков на местоположение библиотеки, но есть все основания предположить, что ее забрали в Советский Союз — скорее всего, в Москву.

По этой причине в 2005 году комиссия стала изучать возможность поиска книг в российских коллекциях, что требовало согласования на высшем политическом уровне. Сотрудникам комиссии не предоставили независимый доступ в российские архивы — исследования должны были проводиться российской «стороной». В 2007 году было достигнуто соглашение, в соответствии с которым комиссия, заручившись поддержкой банка, заплатила 30 ооо евро московской Библиотеке иностранной литературы, чтобы начать поиск книг. Библиотека представила три отчета, которые комиссия сочла недостаточными, поскольку они были основаны преимущественно на известных источниках, архивах и коллекциях. Когда в 2009 году комиссия представила финальный отчет, не было обнаружено ни единой книги из пропавшей библиотеки. Хотя доказать, что книги находятся на территории бывшего Советского Союза, не представлялось возможным, комиссия с горечью признала, что продолжить расследование можно будет лишь «после снятия ограничений на использование российских архивов, с которыми комиссия столкнулась в процессе работы». Текущая политическая ситуация не делает российские архивы доступнее. Не поднимается и вопрос о реституциях. Маловероятно, что в обозримом будущем стоит ожидать значительных изменений. Пока что миллионы трофейных книг — точное число которых никому не известно — остаются «военнопленными», как выражается историк Патриция Кеннеди Гримстед. «Сегодня в России не наблюдается желания вернуть книги странам и семьям, у которых они были украдены. Однако нам все равно необходимо знать, какие книги европейского культурного наследия по-прежнему находятся на ее территории и служат памятником библиотекам, которые были уничтожены и раздроблены в ходе самой страшной войны в истории человечества», — пишет она.

Кристин Элле держала в руках лист бумаги, на котором зеленым маркером крупными печатными буквами было написано мое имя. В этом не было необходимости, поскольку больше никого на маленькой станции

Кэннока не было. Строго говоря, ее и станцией-то было не назвать — скорее это была остановочная платформа для дизельного поезда, который привез меня из Бирмингема. Кэннок находился в Стаффордшире, в самом центре Англии, и представлял собой старую шахтерскую деревушку, где стояли кирпичные дома, построенные еще в те годы, когда все здесь жили добычей угля. Однако после эры Тэтчер здесь мало что осталось.

«Говорят, у нас самый высокий уровень подростковых беременностей в Англии, но я не знаю, правда ли это», — сказала Элле, пока мы ехали к ее дому по «единственной приличной улице» Кэннока, как она сама заметила с улыбкой. Элле была стройной женщиной в районе пятидесяти и отличалась остроумием, которое так ценится в Англии. Она работала учителем музыки в местной школе.