— Да не видел я никогда эту тачку!

Порошин был более конструктивен.

— Мы по корейцам почти не работали. Я ж рассказывал все уже раньше. Немцы, японцы, французы. Иногда американцы, самые ходовые, типа «фокуса». Корейцы в топку, запчасти на них и так дешевые, возни больше.

— Серьезно? — иронично отозвался Головин. — Хочешь сказать, корейцев не угоняют?

— Угоняют, конечно. Но не мы. У всех своя эта, как ее — специализация.

— Ладно, идем дальше. Чувак, который убивает людей, купил «шевроле» на рынке в Чертаново. На том самом рынке, на котором ваша бригада орудует. Хотя рынков в Москве навалом. Опять совпадение? Только не говори, что да, или в рожу двину. Не люблю, когда меня за идиота держат.

Порошин пожал плечами. Головин поколебался, но все же положил перед ним снимок стрелка, выделенный с записи видеорегистратора в машине Федора Уколова.

— Знаешь его?

— Нет.

— А ты, б… дь, зенки разуй. Посмотри внимательно. Подумай. И открывай рот только после этого.

Порошин не стал дерзить. Он вгляделся в фотографию. Покачал головой.

— Хрен знает. Не могу такого вспомнить. — он помолчал. Вопросительно косясь на Головина, протянул руку к сигаретам. Кивком головы Головин разрешил, и Порошин закурил. После чего снова посмотрел на фото. — Он может быть из другой бригады.

— Из какой — другой?

— У Ворона несколько бригад, — поколебавшись, ответил Порошин. — Таких, как наша. Точно не знаю, сколько. Может, три. А может, больше. Всех их знали только Потап и Ворон. Мы, рядовые сошки, ничего о работе других бригад не знаем. У них свои отстойники, свои места. Может быть, даже свои методы.

Это было возможно. Проблема была лишь в том, что ничего нового от Порошина оперативники не узнали.

Шахов устроился лучше всех. За рулем машины, с кондиционером и автомагнитолой. С полным термосом кофе и бутербродами, купленными в кафешке напротив УВД. Он удобно расположился в водительском кресле, слушал музыку и лениво поглядывал на возвышавшийся неподалеку коттедж Ворона. Двухэтажный особняк из красных блоков был окутан мраком — внутри не было ни души.

Бегин и Рябцев, в свою очередь, отправились в больницу. Оттуда отзвонился оперативник, дежуривший у дверей палаты Федора — он сообщил, что стритрейсер пришел в себя, и врачи даже разрешили с ним поговорить.

Федор выглядел неважно. Осунувшийся, с кругами под глазами и мутным взглядом, он еще не отошел от проведенных меньше 12 часов назад операций по извлечению пуль и устранению внутреннего кровотечения. Из вены в его руке торчал приклеенный пластырем катетер, через который в тело вливался питательный раствор из капельницы.

— Сказали, жизненно важные органы не задеты, — пробормотал он. — Спасибо и на этом, че.

Тумбочка перед его кроватью была заставлена цветами и открытками. Бегин кивнул на эти знаки внимания:

— Друзья?

— Их не пускали, но они понанесли всякой херни. Теперь боюсь, что пропадает все. Лучше бы пару бутылок пива притаранили. Мне вставать нельзя, но здесь очень симпатичная медсестра судна разносит, — Федор слабо ухмыльнулся. — Отличный повод для знакомства, я считаю. Чтобы сразу к делу.

— Хорошее настроение?

— Ни фига. Сколько понтов было… А пулю в брюхо словил и сошел с дистанции. Как лох последний. Зла не хватает. Мы ведь продумали все. Отработан и отточен каждый шаг был. Какими же надо быть отморозками, б… дь, и упырями без башки, чтобы вот так вот на целую колонну переть?

— Все вы были зажаты в тупик, — сказал Бегин. — Я думаю, они следовали за вами какое-то время. Искали подходящий случай, чтобы напасть. И вы дали им эту возможность, когда забились на ту поляну, откуда был только один выезд на трассу.

— Да, — мрачно признал Федор. — Красиво они все сделали… Суки.

— Они специально стреляли в тебя.

— Что?

— Ты слышал. Это не была просто их очередная атака, стрельба по случайным людям. Они хотели убить именно тебя. Ни одна пуля не прошла мимо, все угодили в твой автомобиль. Стреляли в тебя.

Федор на секунду закрыл глаза.

— И нахрена? Чтобы показать, какие они крутые? Что с ними не стоит связываться?

— Может быть. Но я сомневаюсь. Пока что все, что они делали, имело какую-то цель. Сугубо практическую цель.

— И какую же? — Федор повел локтем, чтобы приподняться на нем, сморщился от боли и оставил попытки. — Какая цель в расстреле кучи незнакомых людей на дороге?

— Если я пока не знаю эту цель, это совсем не означает, что такой цели нет. А вот по поводу тебя у меня есть варианты.

— Очень интересно послушать.

— Я не верю в простое запугивание. Игра не стоит свеч. Мне кажется, что за все это время, которое ты провел на трассе вместе со своими друзьями, ты встретил кого-то из банды.

Федор оторопело уставился на Бегина.

— Чего?

— Ты видел одного из них в лицо, — повторил Бегин. — А может быть, нескольких. Может быть, даже всю банду вместе. Сейчас у нас кое-что начало проклевываться. У меня есть кое-какие подозрения — я считаю, что банда очень пристально следит за тем, как идет расследование. И они узнали, что на них появилась какая-то информация. Может, они и не запаниковали, но что-то близкое к этому произошло. Они рубят хвосты. А ты — один из этих хвостов. Ты что-то видел. Что-то знаешь. Вопрос: что ты видел?

Федор протяжно выдохнул.

— Задал, блин, задачку. Если бы было что-то, прямо указывающее на банду… Я бы сразу стукнул ментам. Мы постоянно на связи с постами ДПС находились. Но на банду намеков никаких не было. Кроме того момента, когда Носа подстрелили… Но и даже тогда он ничего не видел.

Бегин вытащил из кармана фотографию стрелка. Положил Федору на грудь. Свободной рукой он взял снимок.

— Кто это?

— Тот, кто в тебя стрелял. Фотографию сделали с помощью записи с твоего видеорегистратора. Узнаешь его? Видел где-нибудь? Может, общался?

Федор неуверенно покачал головой.

— Хрен знает… Может. Е-мое, вот смотрите. Мы толпой каждую ночь выезжаем на трассу. Прочесываем ее по три-четыре часа каждую ночь. В то время, когда обычно действовала банда. Мы проверяем машины, которые стоят в обочине. Стоянки. Кафе и заправки вдоль трассы…

Федор осекся. Снова поднял снимок и внимательно в него вгляделся.

— Что? — нетерпеливо потянулся вперед Рябцев. — Узнал?

— Я видел его, — задумчиво пробормотал Федор. — Охренеть. Да, я его видел.

— Где? Когда?

— Да на трассе, где же еще. Еще в начале, с месяц назад. Мы подъехали к заправке на М-4, блокировали въезды и выезды и стали проверять всех. Вот этот мужик тоже был там. Он тогда еще монтировку схватил, подпускать нас не хотел. Когда я объяснил, кто мы, он успокоился. Даже поблагодарил потом. Мол, хорошее дело делаете. — Федор запнулся и хмуро посмотрел на Бегина. — А еще он показал удостоверение.