прелесть в центр стоящей группы бойцов можно не только нанести им урон, но и внести в их ряды приличную суматоху на время, пока они будут сбивать огонь и метаться из стороны в сторону. Влад любовно погладил её и повесил на специально отведённое место на бронежилете, рядом с осколочной. Поднятое было на два пункта настроение было вскоре опущено на один появившемся сообщением о том, что снова развилась инфекция и необходимо принять меры по её устранению. Влад тут же достал болеутоляющее из инвентаря и принял его, развитие было приостановлено. Промежутки между лекарствами, как и было положено, сокращались и Влад стал задумываться над тем, успеет ли он сделать всё что должен, пока у него ещё будут силы и запасы медикаментов. Ответа не было, он в душе надеялся на то что успеет, но ситуация могла сложиться по всякому, так что он мысленно был готов ко всему, хотя и не признавался себе в этом до конца, поддерживая боевой дух и по возможности храбрясь. Время было в его ситуации невероятной роскошью и чтобы его не терять понапрасну, он направился к третьему бандиту, которого про себя называл пересмешником. Любитель анекдотов расположился на перекрёстке лицом вниз, ну как лицом, тем, что от него осталось, и Влад аккуратно присев рядом, чтобы не пачкаться в растёкшейся за это время луже, стал его обыскивать. Сумки не дали вообще ничего, зато при взгляде на его автомат глаза Влада заблестели с новой силой, ибо дуло автомата было усиленно модификацией на увеличенный урон. Он бережно поднял автомат, и жадно пробежав по нему глазами, стал аккуратно скручивать дульную модификацию, после чего положив его в рюкзак для разбора в будущем, не отрывая взгляда от насадки, сразу же накрутил её на свою штурмовую винтовку. Модификации для автоматов и штурмовых винтовок были во многом схожи и только за редким исключением могли не подходить к какому-то конкретному виду оружия, а некоторые подходили даже для пистолетов-пулемётов. Влад поднялся и окинул испытующим взором поле битвы, в надежде определить, всё ли он осмотрел и не пропустил ли он чего нужного, но убедившись, что осмотрено уже всё что можно, просто собрал оружие двух других его собратьев и снял бронежилеты с тех, на ком они имелись для будущего разбора на запчасти. Всё было закончено и можно было продвигаться дальше, чему Влад был несказанно рад, так как время поджимало, а предстояло ещё так много сделать, в первую очередь найти этого изгоя и по душам с ним потолковать. Даже не глядя на карту, Влад пошёл вверх по улице, оставалось пройти каких-нибудь три квартала и он будет на месте. Эти мысли подгоняли его и практически несли над землёй, он уже не замечал бьющихся в забрало маски песчинок и думал лишь о том, как бы поскорее добраться до места. Путь был недолгим и по дороге ему совершенно никто не встретился, что было не удивительно, подумал он, нормальные в такую погоду дома сидят и тут же ему вспомнился мультик «Трое из Простоквашино», где кот Матроскин на стук родителей в дверь во время дождя отвечает, что свои в такую погоду дома сидят, телевизор смотрят, это только чужие шастают. То что ему не встретились по дороге чужие, Влад, честно говоря, был рад, а вот что не встретились свои, по этому поводу у него были смешанные чувства, ведь свои могли вполне оказаться и такими как этот «BlackDesert», к которым стоит повернуться спиной, а они уже вынимают нож из-за пазухи и аккуратно протирая его тряпочкой, норовят воткнуть тебе в спину, впрочем Влад по жизни был оптимистом и старался находить в людях хорошее, даже если они сами в себе этого не видели и поэтому если бы встретил кого-то из агентов, он был бы всё-таки рад такой встрече. Почему-то эти мысли напомнили ему о старом его приятеле Мите, который работал начальником смены на ТЭЦ и с которым они не виделись уже около полугода, оба были заняты, у обоих были дела и всё как-то не складывалось. Про него на работе говорили, что он жестковат с персоналом, не в лицо, за глаза конечно, но разговоры такие были. Влад же думал по этому поводу, что он просто не хочет разбаловать коллектив и чтобы они сели ему на шею, к таким выводам он пришёл, когда у них был разговор на эту тему. Родители говорили, что ему пора остепениться, и что если не вышло с первой женой, нужно непременно искать другую или меняться самому, что тоже было бы неплохо, ведь первая ушла из-за частых его посиделок с друзьями и оттого что дома не переводилось спиртное в различных его вариациях. Влад же придерживался того мнения, что Митя был просто человек-праздник и не хотел тосковать в одиночестве если можно было позвать друзей, по поводу же жены, возможно ему нужна была девушка побеззаботнее. Но если кому-то и нужно было обзавестись лёгкой беззаботностью, то Владу наоборот стоило сосредоточиться, ведь он стоял неподалёку от аванпоста бандитов, и следовало устремить все свои мысли на то, чтобы как можно аккуратнее проверить это место и не наделать по возможности шума. Он в очередной раз сверился с эхолокатором, тот молчал, но радиус его действия был невелик, так что это ещё ни о чём не говорило, стоило подойти ближе и всё тщательно проверить. Стоя на углу, Влад осматривал приземистое трёхэтажное здание, где первые три этажа занимали офисные помещения, а поднявшись на крышу, посетитель оказывался в открытом кафе похожем на террасу с деревянными беседками увитыми плющом и деревянным же заборчиком по периметру здания. В центре, там где лестница поднималась наверх, располагалась администрация, где приветливо встречали гостей и провожали их к месту трапезы, а также все производственные помещения, как то кухня, холодильные камеры и прочее. Влад бывал тут пару раз, на свидании с девушками, ещё когда заведение работало, и вынес отсюда только положительные эмоции. Сейчас же об этом не напоминало уже ничего, не было ни приветливого персонала, ни вкусной еды, ни причудливых коктейлей в баре, остались разве что беседки, да увивший их плющ. К тому же местом аванпоста бандиты выбрали не этажи офисного типа, а это самое кафе, видимо из-за приятной атмосферы прошлых лет, так что это было для Влада дополнительным поводом к негативным эмоциям и обоснованному возрастанию неприязни к бандитам. Стоять и ожидать непонятно чего здесь на улице, никакого смысла не