– Директор беспокоится, что некоторые документы, которые могли иметься у Хемингуэя, могли быть переданы вам. Я здесь по указанию мистера Гувера, чтобы дать вам шанс вернуть эти материалы, если они у вас, и тогда он свернет слежку. В эти последние дни вы сами видели, как далеко это может зайти. Я даю вам шанс положить этому конец. Разумеется, сам бы я поступил иначе.

– Настоящий белый поступок со стороны Эдгара, – заметил Гектор и улыбнулся, когда увидел, как Криди прореагировал на это невинное замечание.

– Если честно, – сказал Гектор, – меня все это раздражает. После всего, что я сделал для Бюро в смысле важной информации за все эти годы, это уже элементарное свинство. Я к тому же хотел бы с тобой за многое рассчитаться, Криди. За Патрицию. Думаю, это тебя Ханна видела из окна как раз перед тем, как едва не умерла вместе с ребенком. Полагаю, ты пришел туда, чтобы ее убить, как ты и поклялся. И ты на самом деле помог убить Хема, причем самыми разными путями. Я много думал еще и над твоим планом выдать все это дерьмо за работу Хема, чему я помешал. Думал, как можно было бы с тобой расплатиться той же монетой. Признайся – этот прокастровский кусок дерьма ты сам туда засунул? Это наверняка твоя работа, верно? Одна фальшь любовных сцен уже достаточное свидетельство.

– Что стало с той рукописью, Ласситер? – спросил Криди.

Гектор подмигнул:

– Уничтожена. Только сделай еще одну попытку, и клянусь, я прищучу тебя и твоего босса с помощью другой рукописи Хемингуэя. – Он покачал головой. – Поверить не могу, что старик Эдгар может вот так напасть на меня после всех этих заварушек, из которых я вытаскивал его жирную задницу.

Криди ухмыльнулся:

– Все то, что ты сделал для Бюро, перечеркнуто твоими действиями в Нашвилле в пятьдесят восьмом. Директор все еще в ярости из-за этого. Я тоже. Ты и твой убогий долг белого человека, заставивший тебя все это сделать… Господи! Хуже Хемингуэя.

– Ты о чем?

– О Хемингуэе и его приключениях во время того восстания в Доминиканской Республике в сорок седьмом году. И затем его последняя поездка в Африку. Время, которое я потратил на погоню за ним в буше в пятьдесят четвертом, стоило мне крупного успеха в более важном деле. Я был так близок к возможности прикончить Джомо Кениату в тюрьме. Я бы один, своими собственными руками, изменил историю. Но я утратил этот шанс, гоняясь за Хемингуэем. Теперь Кениата – президент Кении, и белые, скорее всего, потеряли почти всю Восточную Африку. Хуже того, восстания там подстегивают цветных здесь, а я мог бы все это остановить, предупредить.

Гектор покачал головой:

– Тебе самое место в дурдоме. Скажи мне – куда подевался чемодан Хема? Где мои другие рукописи?

– Все надежно спрятано. Как и та рукопись, которую хочет заполучить мистер Гувер.

– Не все так уж надежно спрятано. Ты, наверное, попытался продать кое-что из моих вещей некому торговцу книгами. И это одна из причин, почему я хочу тебя достать, мудила.

Сукин сын. Криди действительно попытался это сделать – продать несколько подписанных вещей Ласситера. Сделал он это в голодное время, до того как Гувер вернул его в объятия ФБР. Если только Гувер узнает, что он пытался заработать на старой прозе Ласситера и именно это побудило его выйти на тропу войны… Но Криди не мог остановиться. Он сказал:

– Я еще уничтожу Хемингуэя своими рукописями. Попомни мои слова.

И Гектор подумал, что он достаточно безумен, чтобы попытаться сделать это вне зависимости от Гувера.

– Предлагаю сделку, – сказал Криди. – Чемодан со всем содержимым в обмен на рукопись Хемингуэя, которую ты прячешь. – Он надеялся, что Ласситер откажется. Криди выступил с этим предложением только потому, что ему приказал Гувер.

– Нет, никогда. – Гектор пожевал губу. – Все-таки было бы здорово поехать куда-нибудь без какого-нибудь обормота в черном седане у меня на хвосте. Еще лучше закончить телефонный разговор и не услышать второго щелчка. Получить по почте конверт, чтобы он не выглядел сначала распечатанным с помощью пара, а потом запечатанным снова. Я все-таки сделаю кое-что для тебя, агент. Подожди здесь несколько минут. Я поднимусь к себе в номер и возьму там кое-что.

Найти машину Криди было проще простого: стандартный вариант Бюро.

После этого он вернулся в столовую и снова сел напротив Донована Криди.

Гектор бросил пустой мешок на стол между ними, рассыпав по нему оставшиеся белые гранулы.

Криди нахмурился и взял пустой мешок из-под сахара:

– Что это?

– Что осталось, – ответил Гектор. – Содержимое этого мешка уже в бензобаке твоего скакуна.

Агент обалдело посмотрел на него:

– Ты высыпал сахар в мой бензобак?

– Все полностью. И немного птичьего корма. Знаю, это детские шалости. Но весьма эффективно. Чтобы помешать тебе последовать за мной, когда мы через несколько минут разойдемся, – сказал Гектор. Все дело было в необходимости купить время – чтобы успеть добраться до Айдахо и Мэри… сделать следующий шаг по сохранению литературного наследства Хема… и продолжить игру с Криди. Вслух он сказал: – И еще с той же целью…

Это был старый, но надежный прием. Гектор с силой наступил каблуком на ногу агента, Криди взвыл и ударился коленом о внутреннюю поверхность стола. Гектор схватил Криди за шею и ударил его лицом об стол.

Улыбкой извинившись перед посеревшим от страха хозяином, Гектор швырнул десять долларов на стол и сказал:

– Извините за беспокойство, приятель. Когда он придет в себя, ему наверняка понадобится лед для остатков его носа.

Я такая, как есть,

А не такая, как хочет Папа.

Разве это моя вина,

Что я такая?

Песенка Мэри Хемингуэй

Когда Ханна снова увидела Мэри, ей пришло в голову, что жена Папы вполне могла бы его перепить, если бы он дожил до этих дней.

Ханна просидела с пожилой вдовой менее часа, но она уже пила свой четвертый коктейль.

Этим утром бледно-лимонные волосы Мэри были зачесаны назад, и такая прическа демонстрировала ее большие, почти комические уши. Она явно не отошла еще после вчерашнего, казалась худее, чем когда Ханна видела ее в последний раз, глаза сильно ввалились, а выпирающие скулы и торчащий вперед подбородок ее не украшали. Глубокие морщины от ввалившихся глаз до больших ушей теперь присутствовали постоянно, а не только когда она улыбалась с закрытым ртом для камеры.

Вдовы прибыли в Кетчум с разницей в один час. Полагая, что Мэри устала после длинной дороги из пентхауса в Нью-Йорке до Кетчума, Ханна предложила отдохнуть перед интервью.

– Может быть, нам повезет и, когда вы проснетесь, Бриджит опять будет спать, как сейчас. – Ребенок спал в своей походной кроватке в соседней комнате.