Преимущества наступления явно доминировали над техникой обороны.

Тогда инженерное искусство начало выдвигать новую организацию, организацию глубоко эшелонированной железобетонной системы фортификационных укреплений целых полос и даже районов. Однако опыт «Атлантического вала» и линии «Зигфрида» являются наилучшими историческими примерами. Примерами решительного и окончательного прорыва укрепленных полос. Примерами массированного огня артиллерии, воздушной бомбежки, танковых прорывных ударов и парашютных тыловых десантов. Эти методы боя решили участь и укрепленных полос.

Теперь советский Генеральный штаб предлагает систему подвижных партизанских очагов. Предлагает в будущей мировой войне регулярным армиям пробиваться сквозь пространства гор, лесов, болот и руин, охваченных огневым и политическим пожаром «малой войны».

Советский Генеральный штаб предлагает ввести в бой новую, чисто революционную организацию подвижных военнополитических крепостей.

* * *

Захочет ли консервативный Запад учиться?

После Первой мировой войны германский Генеральный штаб старательно изучал недавний исторический опыт.

Анализируя ход военных действий, немцы пришли к убеждению, что «мотор» не является исключительно слугою тактического оружия. Этот «мотор» может дать в руки военного искусства и оперативные возможности.

Победители почили на лаврах. Побежденные искали причины поражения и средства победы в будущем вооруженном столкновении.

В сентябре 1939 года на полях западной Польши «мотор» сдал свой оперативный экзамен.

Координации действий танковых моторов с действиями моторов воздушного флота обязана Германия сравнительно легкой победе над польской армией. Армией, сидевшей на конях и маневрировавшей пехотными ногами.

Военная мысль западных демократий, а вместе с ними и польской армии, упорно придерживалась методов и форм Первой мировой траншейной кампании. После польского опыта, переработки его и совершенства, немцы во всеоружии в 1940 году выступили против западных союзников.

Германский Генеральный штаб ожидал, что французы и англичане не повторят польских ошибок. Но Генеральные штабы западных демократий проспали боевой опыт трехнедельной германо-польской кампании. За свой военный консерватизм Запад заплатил небывалым военным погромом. В течение 6 недель германские армии тотально разгромили вооруженные силы западных демократий. Немцы не ожидали такого легкомыслия со стороны западных союзников.

Выдающий стратег, начальник германского Генерального штаба генерал-полковник Гальдер в своем дневнике от 29.IX.39 писал: «Французы и англичане, конечно, усилят защиту против танковых дивизий и штурмовиков люфтваффе. Польский поход ни в коем случае не сможет быть рецептом для войны на Западе».

Но Запад не захотел учиться и повторил ошибку как Первой мировой войны, так и Польского похода. Что было простительно полякам, атакованным первыми и техническими бедным, то совершенно было непонятно в действиях технически богатого Запада, и имевшего несколько месяцев времени использовать опыт германского «блиц-фельд-цуга» на полях Польши.

Захочет ли теперь технически и экономически богатый, но консервативный Запад изучить, понять, а главное, принять к сведению и исполнению жестокий и кровавый опыт германосоветской войны?

Совершенная военная техника непосредственно и косвенно пришла на помощь партизанскому делу. О непосредственном влиянии техники на партизанскую тактику и на партизанские возможности было уже сказано выше. Теперь я коснусь той «косвенной» помощи, которую оказала современная техника «малой войне».

Современный огонь является страшным и могучим. Огнем пулеметов и автоматов пехоты, минометов и бомбометов, тяжелой и легкой артиллерии, танковых соединений и штурмовой авиации. Этот огонь заставил современную тактику боя очистить поля огневых сражений. Исторически из сомкнутого строя, то есть из каре, пехота перешла в линейное построение с тем, чтобы, несколько десятков лет спустя, рассыпаться в цепь. Последнюю огневую кампанию начали боями отдельным звеном, перебежкой от рубежа к рубежу, и техническое поле опустело. Наступление и оборона ведутся огнем. Бои вспыхивают на тактических рубежах. Процесс боя — это, в сущности, маневр огнем. В предыдущую мировую кампанию пехотное наступление готовилось артиллерийским огнем, а во Вторую мировую войну сам «огонь» повел наступление. Концентрация войсковых масс для тактического удара по старым, добрым рецептам перестала существовать. Вслед за тактическим полем боя опустело и тактическое предполье.

Надо предполагать, что дальнейшее развитие военной тактики, то есть авиации, ракетной артиллерии, напалма, то есть всякого рода живого огня, а главное, атомной огневой техники, заставит опустеть уже не только поле боя с тактическим предпольем, но и целые театры военных действий. Резко изменится оптическая картина оперативного предполья. Старые методы марша, концентрации, маневра и ввода армий или армейских групп в цепь оперативных сражений потребуют принципиальной реорганизации, нового всестороннего технического прикрытия и новых методов оперативного управления. Новых построений «воздушных крыш». Нового оперативного искусства.

Предварительная подготовка и работа тыла должны будут пройти сквозь принципиальную глубокую оперативную и военно-техническую реорганизацию. Ведь последние американские маневры и показали полную неподготовленность командного состава к разрешению поставленных им военной техникой новых оперативных задач. Неподготовленность к маневру в сфере действенного действия атомного огня.

Физически чувство локтя отошло в область исторического предания.

И вот, в эту разряжающуюся тактическую и оперативную пустоту, по естественным законам природы и согласно военно-политическим директивам советского командования, начнут организационно вливаться партизанские очаги. В «пустоту» тяжело проходимых гор, топких болот, закамуфлированных лесов, брошенных городских руин начнут входить прекрасно организованные партизанские бригады. Оттуда пойдут партизанские тактические удары, задерживающие, фланкирующие, расстраивающие и вносящие дезорганизацию во всю тыловую работу противника. Ведь эту «пустоту», занятую партизанскими очагами, будет трудно расстреливать артиллерийским огнем или бомбить авиационными бомбами. Не зажечь ее и атомным огнем. Ибо никакая военная техника не сможет иметь боевых возможностей прострелять, пробомбить и прожечь на протяжении тысячекилометрового фронта всю оперативную пустоту тяжело проходимых гор, топких болот, дремучих лесов и тысяч разбитых городов и селений, по которым потом придется продвигаться своим войскам. И эти новые методы революционно-партизанской тактики с оперативным размахом и будут всей своей военно-политической тяжестью давить на оперативные расчеты нормальной калькуляции классической стратегии.

* * *

Конечно, как это уже было сказано выше, советское правительство готовилось встретить партизанскими мерами своего врага. Готовилось и административно, и психологически. Еще в мирное время о партизанской войне говорилось, писалось, и шла пропагандистская обработка. Были даже соответствующие пьесы — «Бронепоезд № 1469» Всеволода Иванова, отразившего на театральной сцене партизанское движение. Возвеличивались старые партизанские атаманы времен Гражданской войны: Махно, Тютюник, Ангел и другие.