В таких обстоятельствах, в целях обеспечения в местах лишения свободы нормальных условий для содержания заключённых, министр внутренних дел Круглов С.Н. своим приказом от 4 января 1947 года создал при заместителе министра генерал-полковнике Чернышове В.В. инспекторскую группу по обследованию тюрем и исправительно-трудовых лагерей МВД. В состав этой группы из пяти человек входили назначавшиеся приказом офицеры центрального аппарата МВД. Для такой группы задачей, регламентировавшейся соответствующим «Положением», являлось проведение периодических инспекторских обследований тюрем и трудовых колоний. Каждый инспектор группы должен был не менее 20 дней в месяц находиться в командировках для проведения работы на местах в тех областях, которые были за ним персонально закреплены. Инспектирующий, вне зависимости от плановых проверок, проводившихся руководством министерства, обязан был «в первую очередь и, главным образом, проверить»: санитарное состояние тюрьмы или колонии, содержание помещений для заключённых, санузлов и пищеблока; правильность распределения заключённых по камерам в тюрьмах, в зависимости от характера их преступлений; состояние охраны и надзирательской службы; поддержание порядка и соблюдение со стороны администрации и охраны «революционной законности». По всем выявленным фактам нарушений инспектирующий должен был на месте немедленно и «с особой тщательностью» произвести расследование. «Положением» устанавливалось, что во всех случаях, когда после инспектирования будут вскрыты факты нарушения революционной законности, инспектирующий понесёт «персональную ответственность» [44].

Не сразу и несмотря на трудное послевоенное время, но в местах лишения свободы удалось создать для подневольных тружеников приемлемые условия жизни, которые на мой вопрос инспектор Лагерного управления ГУШОСДОРа Васильева О.В. охарактеризовала «терпимо тяжкими» [2]. Дома, в кругу семьи, Сергей Никифорович как-то рассказывал, что Хрущёв Н.С. пожаловался на него Сталину И.С. Недоволен тогда Никита Сергеевич оказался тем, что, как он выразился: «Заключённые в лагерях МВД живут лучше, чем вольнонаёмные рабочие». Вождь народов сразу отпарировал: «Так создайте для вольнонаёмных нормальные условия».

Ещё в октябре 1945 года в Комитете по делам архитектуры при СНК СССР состоялось первое послевоенное заседание Государственного архитектурного совета, в котором приняли участие видные архитекторы и народные художники. Учитывая то, что в грядущей пятилетке ожидалось ведение жилищного строительства в огромных масштабах, предлагалось в качестве основного вида массовой застройки в столице возводить двух— и четырёхэтажные дома из кирпича и шлакобетона. Однако против этого плана выступил Сталин И.В., обратив внимание на то, как будет выглядеть двухэтажная Москва из шлака? Вождь представлял себе столицу иначе: «Многоэтажным, светлым, красивым городом». В результате строительную программу пересмотрели, и было предложено на наиболее оживлённых магистралях и набережных Москвы построить высотные дома, а на Воробьёвых горах — здание Университета. В начале 1947 года макеты высотных домов были представлены вождю и с некоторыми поправками одобрены. После выхода постановления Совета Министров СССР о возведении высотных домов было решено, что строить их будут различные министерства. Однако не все министры стремились получить почётный заказ, понимая, что это дело новое, непривычное и необычное. Тогда министр внутренних дел Круглов С.Н. предложил поручить ему строительство всех высотных зданий, поскольку в МВД имелось достаточное количество квалифицированных кадров и рабочих, просматривалась возможность поставки необходимых объёмов строительных материалов, а также, как он высказался, «накоплен кое-какой опыт». Однако этому решительно воспротивился первый секретарь Московского обкома и горкома партии и одновременно председатель исполкома Моссовета Попов Г.М. (бывший коллега Круглова С.Н. по Военному совету Резервного фронта), отвечавший по поручению Центрального Комитета партии за строительство высоток, который сказал: «Заключённые Москву строить не будут!» В результате приняли компромиссное решение: Министерство внутренних дел строит два объекта — Московский государственный университет (МГУ) на Воробьёвых горах и жилое здание на Котельнической набережной, Министерство строительства предприятий тяжелой индустрии — жилое здание на площади Восстания, Министерство авиационной промышленности — гостиницу «Украина», Министерство путей сообщения и Министерство иностранных дел — собственные административные здания, соответственно, у Красных Ворот и на Смоленской площади.

Одновременно с высотками московские архитекторы приступили к проектированию многоэтажных жилых домов. Главная идея в концепции застройки новых районов заключалась в том, что квартиры должны быть благоустроенными, просторными, оборудованными по последнему слову техники. Предложение о строительстве красивых, «достойных москвичей» домов, созданных по индивидуальным проектам, поддержал Сталин И.В., который выдвигал главное требование: чтобы по красоте Москва могла поспорить с любой столицей мира. Несколько таких жилых домов было построено силами Министерства внутренних дел [67].

Помимо этого ИТЛ, выделенные в состав Главного управления лагерей промышленного строительства (ГУЛПС), занимались сооружением в Москве научных и производственных зданий института Геохимии имени Вернадского Академии наук СССР, Физического института Академии наук (ФИАН), гидротехнической лаборатории АН, института имени Карпова, Научно-исследовательского вакуумного института, Гознака на Мытной улице, Центрального государственного архива на Большой Пироговской улице и многих других.

Уголовно-исправительная система МВД постоянно получала от советского правительства всё новые и новые крупные задания. Так, постановлением Совета Министров СССР от 1 марта 1947 года Министерству внутренних дел от Министерства угольной промышленности восточных районов СССР передавались три лесозаготовительных треста «Северокузбасслес», «Южкузбасслес» и «Молотовшахтолес», лесопильные заводы, лесоперевалочные комбинаты и другие подсобно-вспомогательные производства. Причём, сдачу-приёмку указанных предприятий предписывалось «произвести на ходу, в месячный срок, с установленными для них планами, всеми зданиями, сооружениями, материально-техническими ресурсами, товаро‑материальными ценностями, транспортными средствами, а также рабочей силой, штатом инженерно-технических работников и служащих». Но теперь вместо двух первых из указанных трестов следовало организовать исправительно-трудовые лагери Севкузбасслаг и Южкузбасслаг, а третий трест включить в состав Широклага. В связи со столь значительным увеличением объёма работы, на базе существовавшего Управления было организовано Главное управление лагерей лесной промышленности (ГУЛЛП) МВД СССР, штат которого увеличился на 20 работников, переданных для преемственности из Министерства угольной промышленности. Во исполнение упомянутого постановления Совета Министров приказом министра внутренних дел от 4 марта 1947 года предписывалось начальников на ключевые должности вновь создававшихся лагерей «назначить немедленно», на остальные номенклатурные должности — в течение месяца, полностью укомплектовать штат ГУЛЛП до 1 июня сего года. Начальником нового Главка стал прежний начальник «лесного управления» генерал‑майор Тимофеев М.М. Приказом МВД в месячный срок предлагалось составить промфинпланы, пересмотреть общую смету, начать промышленное и гражданское строительство. Далее следовало обеспечить для вновь организуемых лагерей выделение «технических и строительных материалов, оборудования, вещдовольствия и предметов хозобиходов», а также «150 тонн колючей проволоки для строительства зон». Начальнику ГУЛАГа предписывалось «завезти по заявкам ГУЛЛП и в сроки с ним согласованные заключённых во вновь организуемые лагери в потребном количестве» и укомплектовать эти лагеря специалистами [44].