— Это наш новый… э… лозунг. Вести народ и все такое. За Бабулю!

— И где вы его собираетесь использовать?

— Ну, право, не знаю пока, — нахмурился Хиллмен. — При сборе урожая, или путешествии за океан… что-нибудь в этом роде. При героических событиях. Как вам?

— Кратко, — искренне сказал Артур.

— Точнее сказать, сжато, верно? Вы даже не представляете, сколько мы заседали, обдумывая этот лозунг. Через год он будет у всех на устах, вот поверьте.

Рэндом облокотилась на стол.

— Я слышала, что вы назвали планету в честь вашей бабушки.

Хиллмен смутился.

— Правда? Не помню. Но, наверное, вы правы. Бог свидетель, я об этом много лет уже не задумывался. Госспади…

— Не напрягайтесь.

— Чего?

— Каждый раз, когда вас что-то напрягает, вы превращаетесь в Пэдди-Лепрекона с его жутким ирландским акцентом.

— Ну и что, — пробормотал Хиллмен, разом поднявшись на новый уровень смущения. — Я ирландец.

— Но не такой. А суть в том, что вы назвали целую планету в честь вашей бабушки.

— Ну, в первую очередь потому, что размер у планеты такой, — сказал Хиллмен и решил, что пора переходить в наступление. — И потом, ну и что, что я дал название планете? Я заплатил большую часть денег за нее, а вы видели список предложений по названию? — он достал из папки листок бумаги. — «Дубовый Холм». «Тетушка ЙоЙо»… наверное, величайшая тетушка в мире. «Фрэнк». Планета Фрэнк, а? Право же, детка. «Бабуля» и вполовину не так плоха, как вся эта чушь.

У Рэндом дрогнул подбородок.

— Возможно. Но давать имя планетам, придумывать лозунги для масс — как-то очень это мне напоминает диктатуру.

— Богом здесь Тор, — скромно возразил Хиллмен. — Не я.

Артур вмешался в разговор прежде, чем Рэндом успела прицепиться к этой фразе.

— Как вам новые ноги?

Хиллмен потопал под столом копытами.

— Суставы отличаются немного, но я к ним уже привыкаю. Видели бы вы, как я поднимаюсь теперь по лестнице. Гребаной пулей.

— Не сомневаюсь, — хихикнула Рэндом. — Тор всегда предпочитал козлов, так что народ видит в этом знак.

Хиллмен нервно сломал карандаш.

— Знак чего? Того, что Зафод Библброкс — тупица?

— По крайней мере вы живы, — утешил его Артур. — И, возвращаясь к вашим… э… копытам. Зафод пообещал вам ноги гуманоида, как только вы окрепнете для новой операции. Он нашел вполне подходящую пару в глубине холодильника.

— Вы умирали всего на двадцать минут, — радостно добавила Рэндом. — Так что вы потеряли не больше половины IQ. Думаю, разницы никто и не заметит.

Артур решил, что настало время снова поменять тему разговора.

— Какие-нибудь подвижки есть с нашим гражданством?

— Есть, — кивнул Хиллмен, радуясь возможности не обсуждать его козлиные ноги. На самом-то деле он вовсе не хотел оперироваться второй раз. Быть наполовину козлом оказалось вовсе не так плохо. Половина колонии относилась к нему с благоговейным почтением — буквально кланялись, когда он проходил мимо. Ну, и некоторые из дам помоложе и прогрессивнее задавали ему очень интимные вопросы, касающиеся физиологии. Очень интимные.

— Всего пара мелких вопросов, — произнес он, спрятавшись за монитор, чтобы скрыть внезапный румянец. — Артур Филип Дент… блаблабла… да, да, так… А, вот. Что записать в графе «род занятий»?

Артур потер подбородок.

— Ну, все это было так давно… Я работал когда-то на радиостанции. И еще сандвичи. Я делаю классные сандвичи.

— Значит, массовые коммуникации и общественное питание. Полезные навыки для нового мира. Не вижу проблем с вашим гражданством.

— А с моим? — поинтересовалась Рэндом, хотя это прозвучало скорее угрозой, нежели вопросом.

Хиллмен откинулся на спинку кресла.

— Это от вас зависит, Рэндом. Вы здесь только для того, чтобы подстрекать сыромантов?

— Сыроманты самораспустились, — ответила Рэндом, насупившись. — Коровы добились отмены ограничений. И Асид открыл для себя йогурт. Теперь они, похоже, гадают по пирогам. Кексомантия.

— Значит, ты не имеешь отношения к этому их новому помешательству?

— Нет. У меня более высокие цели.

— Правда? Найти себе симпатичного парня, завести семью?

— Я хочу стать президентом.

Хорошо, что Хиллмен в этот момент ничего не ел; в противном случае он наверняка бы поперхнулся.

— Президентом? Бабули?

— Галактики. Я уже делала это раз.

— Это долгая история, — вмешался Артур. — Ей нужно в школу.

— У меня восемь кандидатских степеней и две докторских! — возмутилась его дочь.

— Виртуальных, — терпеливо поправил ее Артур. — Не уверен, что они считаются.

— Конечно, считаются, папа. Не будь же таким кроманьонцем.

— Не я устанавливаю правила.

— Опять клише. Ты весь состоишь из клише. Вся твоя личность сложена из клише, как из кирпичей.

— Очень наглядное сравнение, милая. Может, степень в области искусств?

Все время этого диалога Хиллмен шарил по суб-эте.

— Здесь немного такого, что могло бы вас заинтересовать, Рэндом. Но есть кое-что.

Рэндом выбрала из своего арсенала улыбку «скорее ад замерзнет, чем вы найдете что-нибудь, что могло бы меня заинтересовать» и включила ее Хиллмену на полную мощность.

— Не уверена.

Хиллмен откликнулся улыбкой «о, правда?» и надул губы, выдерживая интригующую паузу.

Первым сдался Артур.

— Что?

— Нет, ничего. Рэндом права. Ее это не заинтересует.

— Ну же, Хиллмен. Ведите себя по-взрослому.

Хиллмен повернул монитор в их сторону.

— Вот, смотрите. Круксванский университет принимает виртуальные степени, если вы сможете пройти контрольный экзамен. Они могут извлекать воспоминания с помощью вот этой похожей на робота-осьминога штуки.

— Это не лишено интереса, — признала Рэндом, вглядываясь в экран. — И они предлагают дополнительные программы.

— Я мог бы ходатайствовать за вас, — произнес Хиллмен.

Этот тон Рэндом узнала по многолетнему опыту виртуальных переговоров.

— В обмен на что?

— В обмен на небольшую помощь. Буду с вами откровенным, Рэндом. Я важный человек. Я не могу тратить свое драгоценное время, разбираясь со всякими пустяками. Вот, видите, стопка кляуз. Нарушения норм здравоохранения и пожарной безопасности, экипаж корабля Ю-торга ищет себе жилье, налоговые декларации с Мегабрантиса. Ваш отец говорил мне, вы занимались политикой, так что…