Пауза грозит затянуться на неопределенный срок; Иосия размышляет над тарелкой, нервы мистера Винча на пределе. Наконец звучит ответ:

– Мистер Хантер отказался назвать мне его имя. Он считает себя человеком чести и полагает, что это – вопрос до какой-то степени конфиденциальный; жаль, нельзя сказать того же о двуличном поверенном! Тем не менее молодой джентльмен был глубоко огорчен – о да, весьма. Вы только вообразите себе, Винч – приставить соглядатая к собственному клиенту! Надо думать, подлый сутяга вознамерился выведать подробности частной жизни Хантера – видимо, чтобы пошантажировать его на предмет какой-нибудь былой опрометчивости. Стать жертвой вероломства собственного адвоката!.. Это бросает тень на профессию в целом, вы не находите? Человек, способный на такую низость, пойдет на что угодно. Ничуть не удивлюсь, если такой подлец не погнушается перехватить личное письмо клиента! Что вы на это скажете, Винч?

Этот колкий упрек скряга швыряет прямо в лицо поверенному, со вкусом предвкушая реакцию. В лице Винча, однако, отражается лишь недоумение. Да, на сей раз удар вроде бы не попал в цель, но Иосия нисколько не разочарован неудачей; напротив, ярость его вскипает с новой силой: он лишний раз убедился в том, что жирный поверенный водил его за нос.

– У молодого джентльмена, у этого Хантера, – продолжает Иосия, свирепо разламывая на части крекер: не иначе скряга воображает про себя, что расчленяет на части тело мистера Джаспера Винча, – голова на плечах что надо. Большая умница, бизнесмен до мозга костей. У него превосходные рекомендации, и сам он кажется мне человеком в высшей степени добросовестным. Более того, в ходе нашей беседы выяснилось, что у нас есть целый ряд взаимных интересов, которыми недурно бы заняться вплотную, причем с немалой выгодой. Честно говоря, все это явилось для меня сюрпризом, но сюрпризом весьма приятным и в высшей степени профессиональным.

Так что вот вам, Винч, хорошие новости. Закладываются основы сотрудничества между мистером Хантером и мною; требуется составить ряд документов – контракты и соглашения, и протоколы взаимных обязательств. Я дал понять молодому джентльмену, что мой собственный доверенный адвокат, услугами которого я пользуюсь вот уже много лет, собственноручно займется этим вопросом. Вы ведь возьметесь за это дело, Винч, не так ли? Более того, я намерен предложить мистеру Хантеру рассмотреть возможность удержать вас при себе в качестве личного поверенного. Вот так! И впрямь хорошие новости, Винч, вы не согласны?

Поверенный Винч громко откашливается и стискивает рукой лысину.

– Контракты… кхе-кхе… и соглашения? Лично? – охает он, до глубины души потрясенный. На данный момент он не в силах ничего больше к этому добавить.

– В понедельник я зайду к вам в контору. Мы составим проект учредительных документов для нашего с Хантером совместного предприятия; вы же представите их на одобрение мистеру Хантеру – собственной персоной, слышите? В настоящее время он проживает по адресу: Молт-Хаус, Вороний переулок, район вам наверняка хорошо знаком. Нет необходимости уточнять, что для меня это – вопрос первостепенной важности, Винч. Надеюсь, вы меня не разочаруете.

– Собственной персоной! – восклицает мистер Винч, и в сознании его роятся видения предстоящей встречи с мистером Джоном Хантером – лицом к лицу, глаза в глаза и скорее всего кулак к кулаку.

– Разумеется. Сдается мне, я именно так и сказал. Да что с вами такое, Винч? Вы что, не слушаете? В качестве моего поверенного вы выполняете целый ряд обязанностей, в том числе и такие – именно за это я вам плачу. Так что я рассчитываю, что вы встретитесь с мистером Хантером в Молт-Хаус в точности так, как я предписываю. Я предоставляю вам возможность обзавестись многообещающим молодым клиентом – чего вам еще желать? Мистер Хантер с удовольствием воспользуется вашими услугами. По крайней мере, в отличие от того злодея, вы не станете за ним шпионить!

– Шпионить? Нет-нет… кхе-кхе!.. конечно же, нет.

– Вот и отлично. И побольше вам подобных дней, Винч, – улыбается Иосия, давая понять, что собеседник волен уйти. На данный момент с поверенным он покончил, так что отшвыривает его прочь, точно использованную карту в пикете, а затем вновь берется за газету и возвращается к трапезе.

– Да… сэр, – мямлит поверенный Винч, поднимаясь со стула с видом приговоренного к казни. – И вам побольше… кхе-кхе… подобных дней, сэр.

Спотыкаясь, он добредает до двери, ныряет в темноту, кое-как добирается до стоянки кебов и уезжает домой; оглушенный, в состоянии близком к обмороку, он с трудом находит в себе силы запустить руку в кошелек и заплатить за проезд. Нетвердой походкой вступает он в дом, велит слуге принести джина с водой, да погорячее, после чего падает на диван и, отрешенно глядя в потолок, предвкушает неотвратимое свидание с Судьбой.

А мистер Таск, проследив, как обтянутая темно-фиолетовой тканью фигура поверенного растворилась в ночи, разражается резким смехом – этакой короткой ритурнелью к своей песне обмана, – восхищаясь затеянной интригой.

– Будешь знать, старый толстый коротышка! – ворчит лицемерный Иосия, грозя двери ложечкой для горчицы. – Да-да-да! Впредь будете знать, сэр!

Не так давно имя Самсона Хикса промелькнуло в уме поверенного Винча, пока сей светоч юриспруденции обливался потом в трактире; пришла пора и нам возобновить знакомство с бодрячком в полосатых брюках, с неуловимым агентом фирмы «Баджер и Винч», с большим человеком для большого-пребольшого начинания – а именно с мистером Самсоном Хиксом собственной персоной, живым-здоровым, целым и невредимым. Засим сцена событий переносится далеко на юг, к старой тропе через вырубки – так я начинаю стягивать воедино разрозненные нити моей истории. Знаю: время поджимает, а рассказ мой не из коротких; боюсь, кое-кто из вас сбежит еще до того, как я дойду до конца; однако заклинаю – потерпите еще немного! Подкрепите силы выставленными на стол напитками и послушайте еще несколько часов мою повесть о древнем городе Солтхеде, памятуя, что каждое слово в ней – чистая правда.

Часы летели. Над головой синели ясные небеса, так что окрестности отчетливо просматривались до самого горизонта: складчатые холмы, волнообразные луга, журчащие реки, виды, от которых дух захватывало, – все завораживало взгляд. Погода стояла отменная, хотя и прохладная; природа словно наслаждалась последним недолгим «Ура-а!», прежде чем неумолимая зима принесет с собой гибель и запустение. Но хотя местные ландшафты и впрямь были один живописнее другого, никакой пейзаж, на мой взгляд, не сравнился бы с тем эффектным зрелищем, что представляло собой бредущее по дороге тяжелой поступью стадо мастодонтов.

Впереди ехал трусцой Самсон Хикс в черном дорожном костюме, то и дело подстегивая своего буцефала; бок о бок с ним скакал Чугунный Билли, мрачно и настороженно поглядывая по сторонам. Каждый вез по длинному деревянному вымпельному шесту. Эти шесты или жерди с яркими красными флажками, что развевались по ветру, крепились к седлам посредством нескольких кожаных колец; в случае необходимости извлечь их не составляло труда. А сзади, тяжело раскачиваясь из стороны в сторону и кивая лохматыми головами, шли громотопы; их массивные ноги ступали по земле с глухим стуком – бум, бум, бум, словно отбивая торжественный ритм. Невзирая на монотонную однообразность путешествия, ласковые карие глаза животных бдительно посверкивали, ибо мастодонты – создания опасливые, и выживают благодаря не только гигантскому росту, но и сообразительности.