class="p1">Тут дверь ложи внезапно распахнулась, и внутрь ввалилась разгоряченная пара: безусый прапорщик и маска в зеленом домино. Разглядев Катиного кавалера, они тотчас оцепенели с застывшими от удивления лицами. Катя не стала ждать окончания немой сцены, она выскочила в открытую дверь и поспешила скрыться от опасного незнакомца в пестрой толпе.

Девушка не стала разыскивать среди масок коварную графиню.

- Она нарочно завлекла меня сюда! - бормотала Катя, ища выхода из вокзала. - Я обезумела совсем, коли позволила обморочить меня! Ведь знала, кто передо мной.

Катя злилась прежде на себя, столь легкомысленно отдавшуюся на произвол светской интриганки. Она все еще дрожала от пережитого потрясения, когда выскочила на крыльцо и остановилась, не зная, куда ей двинуться далее. Перед беглянкой неизбежно встал вопрос, как же теперь вернуться в Петербург, к Наташе?

- Ну, слава Богу, нашла! - услышала она знакомый голос и радостно вскрикнула.

К крыльцу подкатил экипаж, из которого выбралась Марья Власьевна собственной персоной.

- Сказывала Наташе, найду, вот и нашла. Она отговаривала ехать, сердитая - страсть!

Катя едва не бросилась на шею своей спасительнице.

- Как я рада вас видеть! - воскликнула она не кривя душой.

- Таки и я ведь не с пустыми руками! - ответила довольная Марья Власьевна, запихивая Катю на сиденье коляски. Забралась и сама с необыкновенной для ее возраста легкостью, велела кучеру трогать.

- В Петербург!

Катя в ожидании уставилась на Аргамакову, блаженно чувствуя, как ее отпускает страх и покидает нервная дрожь. Между тем Марья Власьевна выдержала солидную паузу, ожидая расспросов и торжествующе улыбаясь, хотя во мраке кареты Катя вряд ли могла разглядеть эту улыбку.

- Однако ты не горишь узнать, что я припасла для тебя! - не выдержала и сама нарушила молчание почтенная дама. - А ведь я говорила о тебе с принцессой Ольденбургской!

Катя оживилась и радостно воскликнула:

- Возможно ли?

- Их высочество обещала рекомендовать тебя самой государыне! -торжественно произнесла Марья Власьевна и умолкла, давая Кате возможность опомниться.

- Когда же? - нетерпеливо воскликнула Катя. Она была в восторге: иллюзорная надежда обретала существенные очертания.

- То-то и оно, что завтра! Тебе назначена утренняя аудиенция в Аничковом дворце: государыня нынче будет в Петербурге, - сообщила довольная Марья Власьевна. - Честь-то, честь-то какая оказана! Да так скоро, как и не ожидали. Понравилась ты ей, должно быть.

- Кому? - ничего не понимая, спросила Катя.

- Ты что, мать, оглохла? Сказываю: Терезе Васильевне, принцессе Ольденбургской, кому же еще! И когда успела, плутовка? - она шутливо погрозила пальцем смущенной девице.

Катя дивилась и гадала:

- Когда же она могла видеть меня?

- На благотворительно вечере, когда же еще, - уверенно отвечала почтенная дама.

Ну конечно, та важная дама, с которой она так доверительно беседовала давеча, была сама Тереза Васильевна! Стремительность событий ошеломляла девушку, в голове ее все смешалось

- Я и поспешила обрадовать тебя да подготовить, а Наташа говорит, ты в маскараде.

И Марья Власьевна, будто вспомнив что-то, всплеснула руками:

- Да зачем же тебя, мать моя, понесло сюда, на публичный маскарад? Да с кем? Здесь каких только шарамыжников не бывает! Я было своим ушам не поверила.

Катя чувствовала себя скверно. Марья Власьевна права. Пережитый страх опять вернулся, и девица холодела от мысли, что могло случиться, не ворвись в ложу случайные безумцы. "Я гадкая! Гадкая!" - терзалась мысленно Катя, а Марья Власьевна продолжала назидательную речь.

- Не ты ли твердила, что графинька-то интриганка, твоего суженого до дуэли довела?

Катя злилась на себя и на целый свет.

- Ах, они были любовниками! - с усилием произнесла она. - Левушка утверждал, что, узнав меня, тотчас прекратил связь. Но можно ли верить?..

Марья Власьевна помолчала, раздумывая, а когда заговорила, то и помина не было в ее речи ворчливости. Голос почтенной дамы звучал непривычно спокойно и устало:

- Верь, непременно верь, матушка. Да коли не веришь, на что тогда весь сыр-бор затеяла? Теперь уж и государыню вовлекла... - Она вздохнула, порылась в ридикюле, достала карамельки. Одну сунула Кате, другую отправила в рот. - А что до их связи, пусть себе. Вздор, пустое. Кто в молодости не перебесится, того добродетель ненадежна. Вот так-то...

Она умолкла и весь оставшийся путь мирно дремала, посасывая карамельки.

26.

Бежать из-под караула не составило труда. При полном доверии к предводителю дворянства его сына и не охраняли вовсе. Запирали на ночь, а днем он принимал визитеров, Сергея Львовича или Тихона. В другое время юный арестант должен был заниматься науками, читать учебники, как настаивал отец, вести журнал. Однако Бронский, пребывая в тревожном исступлении, не мог придаваться занятиям. Он лишь упорно писал письма Кате, а затем уничтожал их.

В день побега несчастный пленник с утра проявлял беспокойство. Чтобы все вышло, следовало взять себя в руки и мыслить трезво. Невероятным усилием воли Левушка смирил в себе все чувства, оставив лишь холодный расчет. Он вызвал караульного Кузьму и, дав ему денег, велел принести осьмушку хлеба и маковый калач к чаю. Кузьма, старый добродушный солдат, не раз уже исполнял его поручения, поэтому не заподозрил ничего дурного. Он привык доверять сыну предводителя и не запирал его днем.

Бронский был вынужден воспользоваться расположением бедного служаки, зная, что тому придется отвечать за побег арестанта. Это, натурально, причиняло Левушке новое страдание. Однако он полагал скоро вернуться, раньше, чем дело дойдет до сурового наказания.

Едва за Кузьмой закрылась дверь, юноша тотчас облачился в студенческую курточку и треуголку, доставленные Тихоном по его просьбе. Найдя клочок бумаги, он поспешно набросал записку следующего содержания: "Ради Бога, не ищите меня! Я сам вернусь, слово дворянина!" Положив записку на видное место и придавив ее чернильницей, Бронский бесшумно выскользнул за дверь. Он благополучно миновал коридор острога, как ни в чем не бывало прошел мимо двух стражей, раскуривающих трубки в караулке. Беспрепятственно выйдя на крыльцо, юноша огляделся по сторонам.

Следовало спешить: вот-вот из лавки покажется Кузьма. Бронский свернул в переулок и отправился на площадь искать извозчика. Мужики отказывались везти молодого барина далее уездного города или заламывали непомерную цену. Однако выбора не было, Бронский решился ехать пока до уезда, а там Бог поможет. Куда он направлялся, где собирался искать Катю?.. Полагая, что ее отчего-то скрывают или она сама не желает его видеть, Бронский спешил в имение Денисьевых. Там он надеялся найти ответ на свои вопросы.

Воздух свободы вновь