тем, о чем нам говорили. На самом деле, я получил очень достоверные сведения о том, что это подвергает риску еще одно партнерство, которое мы долгое время считали одним из самых важных для нас. Более того, я получил достоверную информацию о том, что человек, с которым, как мы думали, у нас было деловое соглашение, на самом деле обманывал нас в течение нескольких месяцев.

Краем глаза я вижу, как лицо Гриши бледнеет. Я слышу шаги, доносящиеся от двери, и вижу, как босс картеля – Хорхе Фернандес, его мне представили ранее, кивает кому-то за спиной Гриши.

— Хватай его.

В одно мгновение все превращается в хаос. Гриша отпихивает меня в сторону, когда сам вскакивает, его рука тянется к спине, когда он вытаскивает пистолет, целясь в одного из охранников, идущих к нему. В этом одном действии все рисуют одновременно, стол внезапно заполняется мужчинами с нацеленным огнестрельным оружием, и я открываю рот, на грани крика, когда чувствую тяжелые руки на своих плечах, тянущие меня назад.

— Полегче, Лидия. Это я.

Голоса Левина в моем ухе достаточно, чтобы успокоить меня. Раздаются первые выстрелы, когда охранники окружают Гришу, и я смотрю, как Левин оттаскивает меня назад, за пределы досягаемости огня, а я в ужасе наблюдаю, как он стоит там с дикими глазами, пока они разоружают его.

Фернандес подходит к нему, его лицо темное и каменное, когда охранники ставят Гришу на колени, и я вижу ужас, который мелькает на лице Гриши, когда он понимает, что выхода нет. Я никогда раньше не видела, как умирает человек, и я не хочу делать это сейчас. Я поворачиваюсь лицом к груди Левина, когда раздается выстрел, и слышу тяжелый звук падения тела на пол, тела, которое, я знаю, принадлежит Грише. Он был плохим человеком во многих отношениях. Плохой муж, плохой отец, лжец и изменщик. Но я не уверена, что что-либо из этого означало, что он заслуживал смерти… не такой.

Однако в мире таких людей – мире, посреди которого я сейчас стою, все заканчивается так, если ты не на той стороне.

Левин прижимает меня к себе, когда комната начинает пустеть, охранники утаскивают тело. Я слышу приближающиеся тяжелые шаги и, подняв голову, вижу Фернандеса, стоящего перед нами, его лицо все еще мрачное.

— Ты позволил этому продолжаться слишком долго, Волков, — говорит он резким тоном. — Как долго у тебя была эта информация?

— У меня только что появилось достаточно доказательств, чтобы пойти к Владимиру и предложить нам сделать наш ход здесь, в Мексике, — спокойно говорит Левин. Он отходит от меня, явно пытаясь отвлечь внимание Фернандеса от меня, но все еще в пределах досягаемости, если он мне понадобится. — Я принес это тебе, как только узнал. У нас был человек внутри, но Гриша был хорош в том, чтобы играть в открытую. У него это получилось лучше, чем мы ожидали.

— Ты имеешь в виду девушку. — Фернандес смотрит на меня. — Я видел, как быстро ты ее вытащил. Это заставляет меня думать, что происходит нечто большее, чем просто ты ее куратор. — Он прищуривается, глядя на Левина. — Знаешь, я мог бы пойти к Владимиру. Рассказать ему, что я подозреваю. Я уверен, у него были бы кое-какие соображения по поводу того, что один из его лучших оперативников отвлекся из-за куска задницы.

Шок это все, что я могу почувствовать, чтобы не разинуть рот. Лицо Левина остается тщательно, впечатляюще пустым, когда он спокойно смотрит на Фернандеса, но я могу сказать по легкому подергиванию его рта, по тому, как он сжимает пальцы по бокам, что мы оба находимся на тонкой грани опасности.

За последние недели я научилась еще лучше наблюдать за людьми. И я узнала и его тоже.

— Я мог бы забрать ее. — Фернандес кивает мне. — В обмен на молчание обо всем этом, я имею в виду. Ты возвращаешься в Москву победителем, способным поставить себе в заслугу свержение Федорова. Я храню эту красотку для своей коллекции. Я не причиню ей вреда, — добавляет он. — Она не в моем вкусе. Но она бы мне понравилась.

Пальцы Левина снова подергиваются. 

— Я не думаю, что это возможно, — спокойно говорит он.

— Почему нет? Она могла бы стать моей платой за все те неприятности, которые ты причинил. Думаю, ты кое-что задолжал.

Левин делает долгий, медленный вдох, глядя Фернандесу прямо в глаза.

— Это невозможно, — снова медленно повторяет он. — Потому что она моя невеста.

34

ЛИДИЯ

На мгновение я даже не могу говорить. Я совершенно ошарашена. Из всего, что я могла представить, что Левин может сказать, этого никогда не было.

На мгновение в воздухе повисает тяжелое молчание, а затем губы Фернандеса подергиваются, по его лицу разливается мрачный юмор. 

— Значит, это она? — Спрашивает он с явным подозрением в голосе. — Что ж, тогда у меня есть предложение получше. Немного легкомыслия для вечера.

— О? Бровь Левина приподнимается. — Я весь внимание.

— Ты должен жениться на ней сейчас. Здесь. Нет времени лучше настоящего, верно, когда вокруг столько опасности? И даже есть свидетели. — Он кивает в сторону комнаты с другой стороны от того места, где мы стоим, где можно увидеть оставшихся гостей, нервно слоняющихся по арочному дверному проему. — Тогда она будет защищена от любого, кто может захотеть ее заполучить. Включая меня, — добавляет он с похотливой ухмылкой в мою сторону, и я вижу, как рука Левина снова дергается, как будто он ничего так не хочет, как застрелить человека на месте.

— Хорошо, — говорит Левин, его голос прорезает воздух между ними, резкий, как оружейный выстрел, и я испуганно вскрикиваю от неожиданности.

— Левин…

— Дай мне минутку, — резко говорит Левин, беря меня за руку. — С моей будущей женой.

Он тянет меня, менее нежно, чем когда-либо прежде, в нишу в дальнем углу комнаты. Он поворачивается так, что загораживает меня от взгляда Фернандеса, его рука касается моей щеки, как будто он любовник, успокаивающий мои нервы.

Что, в некотором смысле, я полагаю, является правдой.

— Это единственный выход, — тихо говорит Левин. — В противном случае он потребует тебя в качестве платы. И если я откажусь от этого, я могу не выбраться отсюда живым, и