Так не хочется ввязываться во все эти дележки имущества, но придется, видимо. За тряпье Терехин воевать не станет, но ведь есть еще земельный участок в черте города, а это приличные деньги, и комната эта. Она ей не нужна – у нее теперь будет все в десятки, в сотни раз шикарнее, но она имеет на все это право и выбьет свою долю. Но это все потом. Сейчас главное – побыстрее смыться отсюда.

Соседи грузили стиральную машинку, когда неожиданно появился муж. Марина напряглась, но он, на удивление, не проронил ни слова, не задал ни одного вопроса, даже просто не взглянул в ее сторону. Он сел в коридоре и курил, глядя в окно.

«Газель» трижды возвращалась за грузом.

Напоследок Марина решила показательно перемыть окна и полы. Она набрала в таз воды и начала драить стекла. Окна она не открывала и не мыла их ни разу за все время, пока жила в этой квартире – так, протирала периодически подоконники – и все. Сейчас ей важно было лишний раз споказушничать, но все же открывать рамы она не стала – еще не хватало устраивать тут генеральную уборку.

Саша вошел в комнату:

– И что ты тут делаешь?

– Да вот, не хочу после себя грязь оставлять, – Марина сосредоточенно терла стекло.

– А как ты из души моей грязь вымывать будешь?

– Вот только не надо пышных фраз, – Марина раздраженно бросила тряпку в таз с водой и слезла с подоконника. – Я хотела по-хорошему, без разборок и взаимных оскорблений. Или ты собираешься все это мне устроить?

– Нет, не собираюсь, – Саша устало присел на диван, – просто нечестно все как-то, втихушку, словно нагадила и торопишься смыться. Можно ведь было прямо и честно обо всем сказать – я ведь не зверь, за шмотки держаться не стал бы и тебе препятствия чинить тоже. Скажи только одно: у тебя кто-то есть?

– Нет, – Марина скромно опустила пушистые ресницы. Нечего ему знать того, что еще знать рано. Пусть живет здесь один с чувством вины, – я решила пожить одна, отдохнуть от семейных уз, от наших разборок, твоих пьянок. Я устала. Сейчас придут девчонки попрощаться с тобой, а я пойду. Да, вот еще, – она сняла с пальца обручальное кольцо, – мне оно больше ни к чему. Прощай, – она вышла на кухню, вылила из таза воду в раковину и забрала его вместе с тряпкой в свою новую квартиру.

Девчонки вернулись от отца минут через пятнадцать, обе зареванные и притихшие.

– Мама, папа там плачет, просил нас не бросать его, остаться с ним. Мы обещали, что будем приходить почаще, – Ира пыталась поймать взгляд матери, но та упорно прятала глаза. У нее были немного другие планы. Со следующей недели Катя переводится в другой детский сад, подальше отсюда, а домашний адрес бывшему знать совсем не обязательно. Марина решила бесследно исчезнуть из его жизни. Ей от него ничего не надо, она теперь будет жить безбедно, даже об алиментах переживать не придется – ей теперь подачки ни к чему. Все, идите все к черту – и муж, и его тетушки со своими дельными советами, и свекровь со своими вечно недовольными взглядами. Да, кстати о свекрови…

– Мама, здравствуй, – голос Марины зазвучал тихо, тоскливо и с нотками слез, – я звоню сказать, что ушла от Саши. Нет больше моих сил терпеть его пьянки и унижения. Прости меня.

– Мариночка, как же так? – чувствовалось, что свекровь в полном шоке. – Как же вы теперь? Как же мы теперь? А я вас в воскресенье в гости ждала, Пасха ведь, семейный праздник.

– Если ты не против, мы с девчонками приедем к вам, – уж очень не хотелось ей заниматься готовкой, тем более к празднику, когда надо было накрывать большой богатый стол. Проще приехать к свекрови на все готовенькое, вкусно поесть, выпить, поплакаться на судьбу, да еще дрожащим голоском щебетать: «Я вас так люблю, так люблю, вы для меня стали такими родными!». Маразматики!

– Ну конечно же, приезжай, мы с отцом будем ждать вас, – свекровь явно хотела еще что-то сказать, но Марина отключила телефон. Вот и все, конец.

Нина Шахаевна, мама Александра и по совместительству свекровь Марины, пригласила невестку приехать пораньше. Во-первых, ей очень хотелось знать подробности того, что произошло в семье ее сына, а во-вторых, она поставила себе задачу: во что бы то ни стало не допустить развода. Еще не хватало, чтобы ее обожаемые внучки лишились отца. Да и сестры мужа не дадут ей тогда проходу, закритикуют: мол, не смогла сына приструнить и сноху удержать, хреновая из тебя мать и свекровь. Попадать лишний раз на язык язвительным родственницам ну очень уж не хотелось.

Марина приехала с дочками к назначенному времени. Девочки очень обрадовались деду с бабкой, а вот Марина была какая-то рассеянная и потухшая. Нина обратила внимание, что невестка практически без косметики, руки беспокойно теребят бахрому шелкового шейного платка. Молодая женщина без напоминания присоединилась к свекрови на кухне. Там, за хлопотами, можно было спокойно обсудить свои бабьи дела, не привлекая к обсуждению свекра.

– Ну-ка, рассказывай, что там у вас случилось, – нетерпеливым полушепотом начала свекровь.

– Да что рассказывать, мам? – пушистые ресницы прикрыли глаза, – на самом деле все это давно назревало, но я все не решалась сделать первый шаг, но вот однажды утром проснулась и поняла, что все – больше не могу. Мне трудно говорить это тебе, но твой сын спивается, я борюсь с его зависимостью уже несколько месяцев, и все безуспешно. Я проиграла, бутылка взяла верх. Пьющий человек – это такая невероятная гадость. Он не слышит меня, не уважает, а как взялся оскорблять в последнее время! – голос Марины правдоподобно дрожал, дыхание прерывалось – казалось, что она вот-вот расплачется.

Нина была в шоке. Она практически не навещала сына с невесткой, но они сами приезжали к ним почти на каждые выходные, и ни разу она, мать, не заметила негативных перемен в своем сыне, ни разу сердце ее не екнуло, ни разу в душе не поскреблись котяры-сомнения. Марина и Саша были красивой, дружной парой, дополняли друг друга, прислушивались друг к другу и постоянно держались за руки. Да-да, еще на прошлой неделе они были здесь, в этой самой квартире, и Марина, сидя на подлокотнике кресла, грудью прижималась к мужу и целовала его в шею. Когда же он успел спиться?

Мать стеснялась задавать вопросы – боялась, а вдруг спросит как-то не так, обидит и без того убитую горем невестку. Марина